Я один вижу подсказки 7 (СИ) - "Son" - Страница 10

— Как ты смеешь, щенок!

Старик совсем потерял самообладание и начал вырываться. Я едва не порезал ему шею — настолько резко он дёрнулся.

Только мне не хотелось его ранить, поэтому быстро отступил в сторону, позволяя ему встать. Мне не было нужды продолжать бой — я считал, что показал достаточно, чтобы судьи приняли своё решение. По крайней мере, мне так казалось.

Кто же мог знать, что этот полоумный старик, иначе его и не назовёшь, вскочит с земли и сразу же сложит своими корявыми пальцами какую-то печать. А затем, буквально выдохнув, изрыгнёт огонь.

ВЖУХХХХ!

Пламя вспыхнуло алым и золотым, вырываясь из его лёгких, словно он был драконом. Сразу стало ясно: это шинсу!

Учитель наплевал на запрет и решил играть по-плохому, даже когда бой уже был завершён.

Как подло!

Само пламя не испугало, даже несмотря на то, что оно неслось ко мне.

Инстинкты сработали безупречно. Я перекатился по земле несколько раз, пока за мной не осталась чёрная полоса. Огонь гнался за мной, но каждый раз натыкался лишь на землю.

Правда, всё было не так просто. Жар оказался настолько сильным, что опалил мою одежду и волосы. К счастью, не сильно — только благодаря моему умению уклоняться.

Больше всего меня поразило другое. Никто не двинулся с места. Все, как стояли, так и стояли. Даже Ярило, казалось бы, мог хотя бы для приличия крикнуть: «Огнян, прекрати! Это против правил!»

Но нет. Видимо, здесь правило одно — сражаться насмерть.

Я принял это правило. Взмахнул клинком по ответной дуге, чисто и без колебаний. Раздался глухой звук, будто топором рубят мясо и кости.

Кровь брызнула на песок, а кисть Огняна взлетела вверх и с тупым стуком упала на землю.

— АААА! — закричал Огнян. В его вопле звучали боль, ненависть и безумная ярость.

— ТЫ ОТРУБИЛ ЕЁ!

Старик больше не мог сражаться. Он упал на колени и сжал окровавленную культю.

— В том, что произошло, виноват только ты, — произнёс я холодно. — Если пытаешься кого-то убить, не удивляйся, когда тебя убьют в ответ.

Я был готов нанести последний удар и облегчить ношу Огняна. Лишить его тупой головы, чтобы, так сказать, думалось легче.

И всё же я не смог. Меня остановили. Железная хватка вцепилась в запястье моей руки, той самой, где находился меч.

Кто это был? Естественно, Ярило.

Он теперь стоял рядом, а я даже не заметил, как он подошёл. Будто просто телепортировался.

А затем я почувствовал, как меня швырнули назад, словно я был мячиком или косточкой для собаки.

А?

Быстрый взлёт, короткий момент полёта, зависание в воздухе… В последний момент я успел перевернуться, напрягая всё тело, чтобы упасть не на спину или задницу, а ловко приземлиться на полусогнутые ноги.

Ту-дух.

Хрустнул ли песок под подошвами или мои колени — было уже не важно.

Я был зол.

Ярило стоял напротив. Он тоже был зол. Я крепче сжал клинок, готовясь к атаке. Новый противник. В голове уже возникла тактика, как убить главу Двора Основ, пока тот в ярости. Его лицо буквально исказила злоба, и он закричал:

— Что ты творишь⁈

— Всего лишь защищаюсь.

— Грх… — Ярило явно не хотел слушать.

Мне было всё равно. Я говорил это для других:

— Ученики и учителя здесь свидетели. Огнян применил шинсу и пытался убить меня. Никто его не остановил. За это он и поплатился.

Ярило замолчал. Вернее, просто заткнулся.

Ему было нечего сказать. Трудно оправдываться, когда факты говорят сами за себя. Правда была на моей стороне, с какой стороны на неё ни посмотри.

Ученики шептались, а Огнян корчился на земле, продолжая кричать. Атмосфера накалялась. Казалось, дни мои, по крайней мере в этой школе, были сочтены.

— Идём, — резко бросил Ярило, развернувшись к выходу с площади.

— Куда? — я не сдвинулся с места.

— Увидишь.

Он зашагал прочь, даже не оглядываясь, чтобы проверить, иду ли я за ним. Казалось, ему всё равно. Более того, ему, похоже, было наплевать и на Огняна, корчащегося на земле.

Я не мог не пойти, поэтому потопал за ним, стиснув зубы. Атмосферу накаляли и ученики, которые шептались за спиной, словно подливая масла в огонь:

— Его изгонят?

— Как пить дать. Ведут в комитет чести!

Топ. Топ.

Мы вышли за врата Двора Основ.

На миг мне даже показалось, что Ярило доведёт меня до края школы, махнёт рукой в противоположную от неё сторону и скажет: «Тебе туда!»

Однако этого не произошло. Мы шли дальше. Прошли комитет Чести, направились вглубь, к неизвестной горе.

Гора оказалась безымянной. Ни таблички, ни обозначений, лишь густая растительность и лестница, тянущаяся вверх.

Куда же ведёт меня Ярило?

Ответ стал очевиден, когда передо мной показалось здание. Я бы назвал его величественным, если бы не его невероятная старость. Это было что-то среднее между дворцом и крепостью, утопающей в растительности, словно сама природа решила постепенно поглотить его.

Главное, что табличка была чистой. На ней крупными буквами было написано:

«БИБЛИОТЕКА».

Уголки моих губ сами собой поползли вверх. Я всё понял — я прошёл.

— Чего это ты так радуешься? — раздался раздражённый голос Ярило. Ему явно не понравилась моя улыбка. Она его бесила.

— Значит, всё хорошо?

— Ничего хорошего, — проворчал он. — Ты выполнил условие. Я просто делаю свою работу. Раз победил, то теперь имеешь право выбрать технику из архива.

— Тогда почему вы злитесь?

На самом деле, я действительно не понимал, почему он так раздражён.

Ярило тяжело вздохнул:

— Ты не должен был этого делать. Ведь за спиной Огняна стоит старейшина Осьмой.

Я не расслышал имени и переспросил:

— Осьмой? Это от слова «восьмой»?

— Да, — ответил он, и в голосе послышалась тень раздражения. — Осьмой — это восьмой сын. Главное здесь не его имя, а то, что ему лучше не переходить дорогу. Это мерзкий старикашка, помешанный на правилах. К тому же, он глава комитета Чести.

— И что, мне нужно было склонить голову?

— Нет, — нехотя ответил Ярило. — Но всё же… Если бы ты был чуть мягче…

Я попытался ответить, но слова сами сорвались с моих губ:

— Если бы у бабушки был…

Мне не дали закончить.

— Понятно, — резко перебил он.

Вообще-то зря он перебил. Надо было дать мне закончить мысль. Потому что весь абсурд происходящего заслуживал того, чтобы быть озвученным.

Мне говорят: «Если бы ты был чуть мягче». Но это же полное безумие, ведущие к ещё более абсурдному выводу.

Тогда, может, вам стоило самим стать мягче?

А если бы вмешались заранее? А если бы просто позволили мне пройти без экзамена? А если бы противник был другой? Сколько ещё можно придумывать этих «если бы»?

Поэтому, если кто-то начинает говорить: «А если бы вот так…», смело отправляйте этого человека куда подальше со всеми его условиями.

И добавляйте: «Если бы ты не задавал тупых вопросов, то этой ситуации вообще бы не было».

Я, конечно, не сказал этого Ярило. Это было бы лишним. Он старый дурак. Такой же, как и большинство учителей в школе.

Эта школа окаменела. Все тут сидят, словно приклеенные к своим местам, боятся лишний раз пошевелиться и выдумывают какие-то нелепые условия.

Поэтому, когда он начал снова мне что-то объяснять, я просто ответил:

— Понятно. Давайте уже выберем технику…

Он согласился. Думать обо всём этом дальше не имело смысла. Всё, что он хотел, — предупредить меня. «У тебя будут проблемы», — вот и весь его посыл.

Перед тем как войти в библиотеку, он обернулся и снова предупредил:

— Ты только не бойся, хорошо?

— Не бояться чего?

Разумеется, никто не собирался отвечать. Жаль…

Внутри было мрачно. Тени будто впитались в стены, пропитали атмосферу.

Стоило зайти внутрь, и сразу возникало ощущение ночи, хотя на улице было раннее утро.

Здесь не было окон. Единственным источником света служили духовные лампы синего оттенка, которые тускло мерцали, и то далеко не везде.