Князь шаман. Том 8 (СИ) - Протоиерей (Ткачев) Андрей - Страница 8

— Хотелось бы этого избежать, — вздохнул я, прислушиваясь к окружению. — Но чувствую, что после устроенного здесь шума скрываться больше не получится.

— Так это же замечательно! — довольно улыбнулся воинственный дух. — Хоть будет возможность нормально разогреться, а то они только и годятся как смазка для моего меча.

Как я и предполагал, настолько шумный бой, а с многоножками из-за их действий он просто другим быть не мог, привлёк к себе слишком много внимания.

Всё это время мы шли по пескам и, казалось, что здесь никто не живёт, настолько в этом месте было пустынно и безжизненно. Но стоило погибнуть первым встреченным на нашем пути духам, как к нам стали стягиваться и остальные.

Тут ещё была проблема в том, что в духовном мире тела духов как раз были вполне материальны и если и распадались на духовные частицы, то уже после того, как пройдёт гораздо больше времени. Так что в этом случае, даже мёртвые тушки многоножек могли привлечь внимание местных хищников.

Горгот успел собрать только часть ингредиентов, которые, по его мнению, были или достаточно ценны или же питательны — он, как охотник, предпочитал всё же последнее и попросил часть этого оставить ему, когда до нас добралось ещё четыре многоножки. Тут уже при поддержке двух духов пришлось действовать и мне.

В этом деле мне ещё очень помог Бранд.

Когда я изучал его возможности, то обнаружил, что его тень может вмещать в себя предметы и в какой-то мере пса можно использовать в качестве переносного хранилища вещей. Разумеется, ничего достаточного габаритного так помещать в тень не стоило, по крайней мере, на данном этапе развития духа, но вот парочку полезных вещей на будущее я в тени оставил. Сейчас эта запасливость пригодилась.

Я изначально думал, что материальные объекты в мире духов не смогут существовать, но как я в своём теле себя вполне нормально чувствовал в мире духов, так и предметы из тени доставали именно такие же, как были и до её попадания в тень.

Всё это в моём прошлом послужило бы темой для обсуждения десятками шаманов и стали бы строиться теории и проводиться эксперименты, чтобы узнать пределы такого переноса материального в духовный мир и наоборот. Но только для меня все эти умозаключения были слишком утомительны.

Конечно, были области, в которых я и сам бы с удовольствием углубился и изучал их, отложив всё остальное, но на данный момент я убедился, что это работает и пользовался тем, что давала такая возможность. Правда, я теперь жалел, что не попробовал засунуть в тень дополнительный комплект боевой брони и более высокотехнологичное оружие. Да и запас провизии и воды тоже можно было засунуть, чтобы сейчас не испытывать с этим проблем, но поздно сожалеть о том, что всё равно не сможешь исправить.

А так я просто достал из тени один из клинков, что там лежал в качестве эксперимента, и стал помогать своим духам справляться с опасным противником.

В какой-то мере мне было даже радостно оказаться в мире духов. Ведь здесь я, наверное, впервые с момента нахождения в этом мире мог вообще практически не сдерживаться. Духовной энергии вокруг было столь много, что все потраченные запасы удавалось восполнить, можно сказать, в тот же момент. Конечно, тут требовалась определённая концентрация на процессе восполнения запасов, но со мной были мои духи, которые успешно справлялись с такой задачей.

Сам меч, который я достал из тени, был в целом самым обычным. Я, как и говорил до этого, многие вещи засунул в тень Бранда ради эксперимента и ещё не успел с ними поработать, чтобы они стали духовными артефактами. Если бы над мечом были проведены все соответствующие ритуалы, то он бы стал более удобным оружием, но в данный момент можно было пренебречь потерей энергии и просто насытить меч духовной энергией. Острый клинок и так был достаточно хорош, но с окутыванием духовной энергией стал более смертоносным для местных жителей.

Так что в этом бою я тоже активно участвовал и заодно проверял, насколько успешно я могу действовать самостоятельно.

Удивительное дело, но особых проблем даже без слияния с Медзи я не испытывал. Конечно, по моим ощущениям я действовал не так эффективно как полуворон, но тем не менее не был помехой в бою, да и навыки из прошлой жизни частично удалось уже закрепить в этой. Поэтому слабым противником для духов, даже несмотря на отсутствие слияния я уже не становился.

В итоге и себя проверил, и бой быстрее закончили. Торопиться двигаться дальше не стали, так как, во-первых, я сам не мог передвигаться быстро по песку и всё равно далеко бы не ушёл, а во-вторых, Горгот сказал, что часть мяса многоножек должно быть вполне съедобным. Как существо, разбирающееся лучше нас в охоте, он ещё и понимал в таком аспекте добычи, как поиск пропитания.

С другой стороны, всё, что находилось в духовном мире, состояло из духовных частиц и не факт, что я не смогу такое не переварить. Воду-то, преобразованную из духовных частиц, я вполне спокойно пил и не испытывал с этим проблем. Но тут как и с настоящим мясом — многое зависело от того, как его обработать и приготовить.

Поэтому пришлось немного отойти в сторону, чтобы не задохнуться от запаха тел погибших многоножек. Здесь уже Горгот стал творить настоящую магию с добытым мясом. Правда, пришлось попросить Асайду помочь с огнём, да и, как оказалось, части тел всё тех же многоножек можно было использовать в том числе в качестве топлива, а их конечности при должном старании можно было использовать для удержания мяса над огнём.

— А ты запасливый, — покачал я головой, увидев, как нага достал из сумки несколько небольших мешочков, которые на поверку оказались специями.

— В охоте, мастер, важно учитывать все нюансы, — с важным видом произнёс Горгот. — Иногда сама охота может длиться неделями и пусть некоторое время можно обходиться без еды и воды, чтобы не спугнуть преследуемую цель, но чтобы были силы — необходимо питаться. Тем более всегда можно поймать того, кто изначально не являлся целью охоты и использовать его для восполнения собственных сил. Таков путь охотника — идти за добычей до тех пор, пока не поймаешь её, либо пока она не убьёт тебя.

— Настолько радикально? — удивлённо посмотрел я на него. — Зачем искать добычу, которая может тебя убить?

— Охотники нужны для того, чтобы слабые становились сильнее, — пожал плечами Горгот, будто говорил о само собой разумеющихся вещах. — Если охотник погибает, значит, он охотился на более сильного противника и сам должен был стать добычей. Это жизнь и здесь возможны разные ситуации. Для подобных мне всё это означает, что необходимо стать более сильным и опасным охотником, чтобы демонстрировать свои умения, — не отвлекаясь от готовки, говорил нага. — У нас почти не бывает тех, кто пережил больше тридцати зим, а те, кто смог это сделать, являются легендарными охотниками, которым уже не стыдно обучать молодое поколение.

— И с какого возраста представитель твоего вида вообще может участвовать в охоте? — заинтересованно посмотрел я на него.

Вообще, все духи обладали теми или иными принципами или традициями. Из-за того, что духовный мир считался безграничным, многие виды духов вообще могли ни разу за свою жизнь и жизнь своего вида не пересекаться со столь же развитыми духами. Всё это создавало такой коктейль различных направлений, философских взглядов на жизнь и путей развития, что можно изучать каждое в отдельности и почерпнуть для себя столько всего, что, наверное, и жизни не хватит всё это систематизировать.

В моём прошлом мире хотя бы были шаманы-исследователи, которые как раз занимались вопросом изучения духов и их жизни в довольно широких аспектах, а в этом мире всё это было неизведанной территорией.

— С пяти лет нага считается достаточно взрослой особью, чтобы начать охотится на слабую добычу и отрабатывать то, что им преподавали ранее. К пятнадцати зимам нага проходит через испытание, после которого признаётся полноценным охотником, и тогда мы можем покидать своё селение и путешествовать самостоятельно. Тем более, самки не посмотрят на охотника, который имеет меньше трофеев, чем она сама. Так что все стремятся как можно скорее покинуть дом и завоевать уважение, — с гордостью сказал Горгот, слегка поправив мясо над огнём и внимательно отслеживая степень его готовности. — Я был признан охотником, когда мне было двенадцать зим, — поделился он.