#4 Печать Пожирателя (СИ) - Соломенный Илья - Страница 2

Так что, подумав обо всём этом, я даже прикидывал завалить парочку экзаменов, чтобы не лезть в котёл, который может рвануть в любое время.

Впрочем, эта малодушность была короткой и незначительной — выгоды от подобной практики почти наверняка будут перекрывать любые лишения, так что от идеи вылететь из «Арканума» я отказался.

И так пришлось приложить кучу усилий, чтобы после всех тех косяков, которые натворила Бунгама, остаться на учёбе.

Я был паинькой, вёл себя ниже травы и тише воды, не пропуска занятий, не лез на рожон, держал язык за зубами. Хотя признаюсь, с Земельцевым и Онегиной, которые будто себе цель поставили — выпнуть меня из «Арканума» — совладать оказалось не так-то просто!

Декан факультета Целительства и Некромантии явно намеревалась меня завалить. Она сама принимала экзамен у первокурсников, и когда я вытянул билет — потребовала досконального ответа на него. Но это ладно, глупо было ожидать поблажек.

И пусть внутренние кровотечения и восстановление лимфоузлов были не самыми простыми заданиями для первогодок — справился с ними я блестяще, не допустив ни единой ошибки.

А вот дальше началось веселье — Ванесса принялась гонять меня по дополнительным вопросам, и даже сферу некромантии затронула, хотя ничего подобного мы не изучали.

Впрочем, ей не удалось меня подловить — я знал о целительстве (в теории) и строении человеческого тела едва ли не больше, чем она сама, так что единственной проблемой была специальная энергия, которую я до сих пор толком не мог тянуть из окружающего мира.

Но и это ограничение я обошёл с изяществом ослепшего борова — просто проглотил несколько энергокристаллов, и тянул силу из них, ха-ха! Прямо из желудка, да.

Правда, потом пришлось… Ладно, об этом лучше не упоминать.

Земельцев же, решивший оторваться за весь год, принялся валить меня с самой первой минуты. Он закидал меня таким количеством теоеретических вопросов, что я мог составить из них целую монографию на тему «почему старый козёл такой мудак?», и приложить к ней такого же объёма книгу с комментариями.

Невдомёк старому профессору было, что мне даже учить ничего не пришлось — мне помогла фэйри из Архива, которой я уже помог в самом начале учебного года (в день, когда меня лишили доступа к библиотеке) — а перед экзаменами помог повторно.

Всё оказалось до безобразия просто — какие-то придурки со Стихийного факультета замуровали Фиранду Мудрошелест в ледяной глыбе и закинули на перила одной из башен.

Я обнаружил фэйри случайно — когда искал место, где можно спокойно повторить материал к зачёту по монстроведению — и, разумеется, освободил её.

Милая малышка пообещала вернуть мне долг, и перед экзаменом по теоретической магии я привлёк её к лёгкому жульничеству. Фиранда знала всё, что можно было найти в Архивах.

Я попросил её незаметно подсобить мне, если это возможно — и малютка не отказала! Она просто связалась со мной ментальной связью, и мне оставалось лишь проговаривать про себя вопросы Земельцева, а затем слово в слово повторять то, что говорила фэйри!

Да-да, знаю… Можно было попросить её поискать запретную информацию, или ещё что — но наша сделка была одноразовой, и пользоваться добротой фэйри постоянно я бы не смог. А сейчас было куда важнее закончить учебный год безо всяких косяков — что у меня и получилось сделать!

Бедный Земельцев никак не мог поверить, что я вызубрил больше сотни учебников и такое же количество запредельно сложных технических трудов. Он всё наваливал и наваливал новые и новые вопросы, углубляясь так далеко в дебри собственного предмета, что и сам начал путаться.

В конце-концов, по прошествии трёх часов (этот идиот решил взять меня измором) в кабинет ворвалась рычащая от негодования Марианна Бурундукова, объявила Земельцеву, что вообще-то своей очереди ждут ещё два десятка студентов, и тот был вынужден поставить мне «хорошо».

Само собой, я не преминул поставить заносчивого профессора на место, и потребовал пояснений, почему он не поставил мне «отлично». Тем более, что грех было не воспользоваться тем, что рядом находилась Бурундукова, которая относилась ко мне благосклонно.

Земельцев попытался было аппелировать тем, что я не сдавал письменные работы весь год — но я притащил их собой и продемонстрировал прямо на экзамене, заявив, что если всё действительно так, как говорит профессор — то о моей «беспечности» он должен был заявить в ректорат, и не раз.

Разумеется, старый пень не делал этого, ведь я всегда добросовестно выполнял домашку. Так что Земельцеву не оставалось ничего, кроме как поставить мне высший балл за экзамен.

С остальными предметами проблем не возникло вовсе.

Практическую магию принимала Белецкая, и без того расположенная ко мне, но я проявил себя во всей красе. Сексапильная преподавательница придумала интересный вариант экзамена и устроила для нас «марш-бросок» через полосу препятствий, устроенную на чаробольном поле.

Моё выступление прошло идеально

Монстрология, артефакторика, алхимия и история магии также не вызвали сложностей. Правда, Вязовский всё же подловил меня на вопросах касаемо бунтов смутного времени, и я слегка заплутал в датах и порядке событий — так что он поставил мне четвёрку.

По итогу она стала единственной в моей зачётке, и я стал десятым в рейтинге всех первокурсников — передо мной находились только отличники.

Не самый выдающийся результат для меня, признаюсь честно, но… Это было всё равно лучше, чем рассчитывали некоторые из преподавателей и студентов, которые питали ко мне не самые лучшие чувства.

Таким образом я завершил первый курс «Арканума», и теперь до августа оказался предоставлен сам себе.

Я встретился с Юсуповым, которого слегка заинтересовало происшествие в академии — он даже пригласил меня на встречу с одним из инквизиторов, который обследовал Бунгаму. Ничего опасного в ней не нашлось, и граф в очередной раз лишь посмеялся над моим умением притягивать неприятности. А после — поинтересовался ходом дел с Салтыковым, и выразил надежду, что вскоре я начну вытягивать из него что-нибудь интересное.

— Ты чего задумался?

Пётр вырвал меня из размышлений.

— Прикидываю, как успеть завершить собственные дела до того, как мы начнём работу.

— Ах да, я уже слышал о твоей новой разработке! — улыбнулся князь, — Впрочем, как и вся столица. Примерочные зеркала… Надо же, не думал, что ты ударишься в сегмент моды… Но идея занимательная, нельзя не признать. Сделаешь одно для меня?

— Само собой, и даже готов предоставить скидку в десять процентов.

Салтыков только рассмеялся в ответ на такое предложение.

Да, дела с зеркалами пошли в гору с того момента, как я научился локализовать утечку энергии из них, и получил на это изделие патент. Заплатить за него пришлось почти сто тысяч на пять лет — заломившие эту цену люди в министерстве поняли, что я изобрёл золотую жилу. Да ещё и в последний момент стекольный завод Иловайских попытался перекупить мою разработку за пять миллионов — но я отказался.

Сумма была отличной, и я мог разом погасить долг перед банком за Бунгаму — и немного даже осталось бы. Но мне было предельно ясно, что сам я заработаю куда больше, если всё сделаю правильно.

В общем-то, первые заказы показали, что так оно и есть.

На оборудование, компоненты и изготовление первых пяти зеркал, собранных мной в подсобке «Лавки Адриана», мы с Илоной потратили шестьсот тысяч рублей. Два я подарил Варваре Долгорукой и Кате Романовой, одно пришлось отдать в патентное бюро. А вот три остальных мы сразу же продали в самые модные московские бутики, расположенные в центре — по двести тысяч каждое, отбив весь бюджет в первый же день.

Это произвело эффект разорвавшейся бомбы. Рабочая почта ломилась от предложений других бутиков, крупных сетевых магазинов и богатых дворянских семей, желающих заиметь такую уникальную вещь в свои гардеробные.

Предзаказов я насобирал сотню зеркал — и учитывая, что запрашивал пятидесятипроцентный аванс сразу, мой счёт теперь пух от денег!