Нереальная Реальность (СИ) - Рогозина Виктория - Страница 44

— Нет, — она вздрогнула.

Ну да, ну да. Короткая потасовка в уборной с той девушкой естественно от меня не укрылась. Естественно.

— Нет, я не ревнивая, — она смутилась, чем еще больше меня развеселила.

— А ты мне любой нравишься.

ВИТТОРИНА

Я удивленно уставилась на Мстислава. Его лицо ничего не выражало. Это сбивало с толку. И как это понимать? Реальность или мои галлюцинации?! Я в растерянности.

— Влад, антидепрессант выпишешь какой-нибудь? — обратилась я к психологу. Мой голос звучит очень хрипло. Как я сейчас буду петь? Может действительно стоит отказаться? Нет, я не могу так подвести ребят, ведь они также доверились мне, как и я им. Я не могу сейчас отступить. Я должна!

— Легко. Чувствуешь необходимость?

— Ага, кажется, я схожу с ума.

Мстислав нахмурился. По его выражению лица я не могла ничего сказать. О чем он сейчас думает? Его глаза темные, напоминают шоколад. Блин, хочу шоколадку. И эта мысль окончательно сбивает меня с толку. Я тяжело вздохнула, схватила микрофон и печально побрела на сцену. Осталась последняя песня. У меня очень болит горло. Я не знаю как, но я должна выиграть, ради ребят. Мне не нужны эти деньги. Пусть они разделят их между собой. Это будет платой за их веру в меня, за их помощь. Я хочу доказать.

Я и Анатолий вышли в центр актового зала, в толпу студентов. Они расступились, освободив нам место. Олег снова вернулся к своей барабанной установке. В этот раз ритм он держал хорошо. Возможно, он уставший до этого был??! Может он специально так сделал, хотел подарить мне надежду на победу?! Я не сдамся, я не позволю себе отступить.

Там, где дети играют в счастье,

Где мир простирается в бесконечность.

Пусть каждый шаг — как новое начало,

В этом мире, где мечты становятся реальностью.

Мы играли слаженно, но Анатолий начинал сбиваться. Все-таки петь и подыгрывать у него плохо получается. Но подражать все же удается, чисто по вокалу. А мне достается женская партия. Нравится мне альтернативу слушать. Глядя на Анатолия, я вдруг сбиваюсь с ритма, потерянная собственными мыслями, собственными ощущениями и воспоминаниями. Ненависть, ярость проносятся по телу зажигательной смесью, напоминая адреналин, который я испытываю, когда лечу на своей «Сонге». Я закрываю глаза, стараясь сосредоточиться. Мне надо собраться, чтобы я больше не делала ошибок, чтобы я смогла спеть.

Я устала. Устала от одиночества. Я хочу понять — что во мне не так. Почему я не привлекаю молодых людей? Почему мне так сложно знакомиться с людьми? Я не хочу больше быть одна. Мстислав познакомил меня с замечательными ребятами. Я не понимаю, чем могла понравиться Сереже. И теперь мне эти люди необходимы, как воздух. Я больше не смогу быть одна. Пожалуйста! Я не хочу, я не могу! Мне никто не звонит, не пишет…я уверена в этом. Даже тот факт, что телефоны у нас забрали, я точно могу сказать — все как всегда, ни одного звонка, ни одной смски. Я помню, что пыталась решить свою проблему, сидела, искала информацию в интернете. На сайтах пишут, что нужно расширить круг общения. Но я не понимаю — как!?? Если у меня изначально нет никакого круга общения, не могу познакомиться, то, что и как расширять? И это не касаясь темы моего трудного характера. Говорят, что я невыносима. А на душе, как в песне: «Потеряна сама для себя, не знаю любви и боли я».

Я понимаю, что сейчас от меня многого ждут. Я не хочу подводить единственных, с кем у меня хорошие отношения в этой Академии.

Пусть каждый день приносит новый свет,

В этом мире, где добро побеждает зло.

Сердца открыты для радости и любви,

В новом мире, где счастье в каждом взгляде.

Я пела так, как никогда раньше, вкладывая всю свою боль в эту песню, отчего мой голос звучал сильно уверенно, несмотря на жуткий дискомфорт в гортани и соленый привкус крови. Всего одна песня. Я могу это выдержать. Если я не переборю себя сейчас, то я никогда уже не изменю свою жизнь. Позволив гитаре повиснуть за моей спиной на ремне, я обошла Анатолия, пользуясь проигрышем и пропела, подражая, ведь на то он и кавер:

В мире, где ветры злобой недуг,

Где правит тьма и ложь в упор,

Мы встречаемся под окном луны,

Сердца стучат в такт битвы душ.

Гриф гитары легко скользнул мне в ладонь, пальцы одной руки пробежали по ладам, а второй по струнам. Я чувствую поддержку. Поддержку не только новоприобретенных друзей (надеюсь, что не ошибаюсь), но и поклонников. Сосущая пустота пропадает и нет чувства одиночества. Просто спокойствие, наслаждение.

Когда инструменты замолчали, нас снова приветствовали громкими возгласами. Мне подарили несколько букетов цветов, с чем-то поздравляли, просили автографы. Вежливо улыбаясь, я расписывалась на протянутых листах бумаги, благодаря, за добрые и милые слова. Но в горле было совсем плохо, как будто все кости резко сломались и вонзились в мышцы, нервы… Мне хотелось поскорее уйти отсюда, но я не могла отказать слушателям в такой мелочи, как автограф. В конце концов, они стояли, поддерживали нас. Да и просто — они пришли, чтобы услышать наше исполнение. Мыслями я уже была в комнате на кровати, но не тут-то было, меня ждал очень неприятный сюрприз.

Я вручила цветы Яне, отчего девчонка расцвела. Мы планировали уходить, когда послышалась прекрасная игра на гитаре, в которой я узнала…узнала свое соло. Да, я написала таки одну единственную вещь и раньше играла ее на концертах, но сейчас мое соло исполняет Анатолий… Ярость затопила сознание раньше, чем я смогла на это повлиять.

— Сука! Это мое соло, — мой голос прогремел в зале во всей своей красе, усиленный в несколько раз микрофоном.

Прежде чем я успела осознать всю «прелесть» происходящего, моя гитара уже точно «прилетела» в морду этому козлу, оставив в моих руках только гриф. От моего лица отхлынула кровь. И этого человека любила Анюта. Я не осуждаю ее выбор. Просто…

— Дура! — Анатолий сплюнул кровь. — Эта гитара тридцать восемь тысяч стоит.

— Моя гитара. Что хочу, то и делаю. И соло мое, — произнесла я, четко выделяя каждое слово. Ярость клокотала во мне, желая целиком и полностью выйти из-под контроля и обрушиться на этого человека, об чью голову я сломала самую дорогую и ценную, для себя, вещь. В глазах будто появилась красная пелена. Что это со мной?!

— Не выйдет. У нас патент на него, — Анатолий хмыкнул.

— Тебе этот патент таким боком выйдет, — почти ласково мурлыкнула я.

— Я заберу тебя! В пятницу, в следующий раз, стану твоим Кукловодом. И тогда посмотрим кто, куда и в кого встанет.

— Рискни здоровьем, — я улыбнулась.

— Рискну. И превращу тебя в Марионетку.

— Не выйдет, — Шархан мягкой поступью с кошачьей грацией, в которой читался хищник, подошел ко мне. — Она моя.

— Такого быть не может! — возмутился Анатолий.

Мстислав протянул руку ладонью вверх. Там значился какой-то символ. Приглядевшись, я поняла, что это феникс. Общее удивление было ощутимо, ведь именно этот знак являлся моим логотипом на каждом концерте.

— Это ее персональный знак, — мой сосед указал кивком головы на меня.

— Ясно. Вы повязаны, — Анатолий с сожалением посмотрел на меня. — Но держи ее подальше от меня, иначе в следующий раз я ее просто убью.

— Рискни, — Шархан усмехнулся.

30 марта

Вита сегодня вышла на работу и я пошла с ней. Это так увлекательно. Она вообще интересный человек и постоянно интересуется моими делами, семьей, увлечениями. Спрашивала о том, как мы познакомились с Толиком, что чувствую, о чем переживаю. Вита была благодарным слушателем, вникая в детали и задавая уточняющие вопросы. Мне приятно с ней делиться своими переживаниями, хотя все это казалось слишком личным, если допустимо такое выражение.