Нереальная Реальность (СИ) - Рогозина Виктория - Страница 34

— Кукловод.

— Кукловод, — снова пытается закрыть спор девушка.

И снова гнетущая тишина. Кажется я пока лишняя на этом непонятном празднике жизни. Хочется встать куда-нибудь у стены и поизучать свои ногти, может достать пилочку…да наверное полноценный маникюр успела бы сделать.

— Кукловод за Юлей. Два.

— Кукловод, — Артем тоже вошел в азарт. — Мы готовы к войне.

— Вот и укокошу тебя руками Мары, — не уступает эта мадам. Еще немного и я тут бухнусь в обморок. Мне нехорошо. Мне тревожно. Что нужно будет делать для этой Юли и кто же такая эта таинственная (или таинственный) Мара?!?

— У меня последнее право голоса и закроем эту тему, — Шархан пожал плечами, как будто ничего такого и не произошло. Так, мелочи. Ну конечно, это же так мало, всего-то…всего-то до убийства чуть-чуть не дотянули.

— Поскольку правила Кроноса имеет право устанавливать Шархан, то последнее слово за ним. Кукловод!

Мстислав неспешно подошел к сцене и протянул руку, помогая мне спуститься в зал. Он сразу же повел к выходу, держа меня под локоток. Кажется, я побледнела. Ничего не пойму, и не только я. Слышалось, как за нашими спинами обсуждают поступок Шархана, но судя по комментариям, никто не смел ему сейчас перечить, и сходились во мнении — если Шархан так решил, значит так надо (!). Ну что сказать, у таких как мой сосед свои причуды. Наверное…ну…откуда мне знать об их причудах?!

— Ты молодец, хорошо держалась, — ласково произнес мой сосед. — Есть какие-нибудь пожелания?

Я молчала. А что тут скажешь? Какие могут быть пожелания? Прибейте меня сразу, только не заставляйте ничего делать!? Я даже навскидку не могу ничего придумать. Какой интерес у Мстислава? Чего он потребует? И насколько больно будет, когда я начну сопротивляться — а то что я не подчинюсь — это абсолютно точно.

— Не бойся, я не собираюсь этим воспользоваться.

— А чем собираешься?

— Люблю твое злое чувство юмора, — Шархан усмехнулся. — Чего ты так напрягаешься?

— Конечно, ведь за меня просто так постоянно «дерутся». Откуда у тебя вообще такие понты и эти, как их там…права? — кажется я начала подпрыгивать, имитируя закипевший чайник.

— Заработал тяжелым трудом. Это во-первых. А во-вторых, я же обещал тебя не давать в обиду, — он усмехнулся.

— Мстислав, а если опустить твою отмазку с договоренностью, то ответь, пожалуйста. Зачем ты это делаешь?

— Ша, правильная формулировка, — он усмехнулся. — Ну мне это в кайф. Люблю быть непредсказуемым. Сейчас в зале, все головы ломают, что я с тобой буду делать. А знаешь что?

— Что?

— Ничего. Хотя, — он лукаво посмотрел на меня. — Я б соблазнился бы на один поцелуй.

Я покраснела.

— Ты со своим парнем, что ли не целовалась? — он удивленно воззрился на меня.

— Нет, — окончательно смутившись, промямлила я. — Как-то не дошло до этого.

— Забавно. Как ты дожила до сегодняшнего дня?! Я так понимаю, что без любви ты вообще не можешь поцеловать.

— Ну в щечку могу чмокнуть, — какая я сейчас красная. И почему-то чувствую себя дурой. В присутствии этого парня такое стало не редкостью. Мне каждый раз казалось, что я не дотягиваю до него по уровню интеллекта. И не только в этом.

— А если бы я тебя поцеловал? Словил бы пощечину?

— А ты можешь просто так, без чувств?

— Нет, не могу, — легко откликнулся он. Мы поднялись на этаж.

— А что в других комнатах? — спросила я.

— Можешь ходить по всему этажу. Он твой. Все что найдешь — твое. А холодильник лучше не открывать, — Мстислав усмехнулся. — Кстати, знаешь прикол про холодильник?

— Нет. Какой?

— Это уловка и проверка от старшеклассников. Ведь всем интересно, что находится в холодильнике и естественно, молодые ползут в него и огребают. А в холодильник закрыты наши страхи. Мысль, которая вмонтирована в этот простенький агрегат, тоже очень и очень доступная. Просто посмотреть в лицо собственному страху. Твои все попались на этом. Сознание само подсунет нам самое ужасное. Ты одна не заглянула. Вывод — либо не страдаешь любопытством, что крайне странно, после всех наблюдений, либо… — он задумался. — С другой стороны, ты можешь рассчитывать на более сложные и высокооплачиваемые миссии, потому что умеешь не поддаваться собственному любопытству, а это значит, тебе будут доверять конфиденциальную информацию.

— Я всегда забываю смотреть в холодильник. Знаешь, в режиме похудения постоянно и чтобы лишний раз не искушать себя едой, просто не хлопаю дверцей холодильника, — ответила я с опозданием, вновь погрузившись куда-то в свои размышления.

— Я б не догадался, — парень улыбнулся. — Я бы предложил тебе сейчас посмотреть телек и все-таки поесть. Ты слишком часто голодаешь.

— Ты ко всем относишься с такой заботой и…нежностью?

— Я? Заботливый и нежный? — Шархан рассмеялся. — Значит, ты не слышала, что обо мне говорят. Тем более, теперь я твой Кукловод.

— Слышала. Но вижу-то я другое.

Он внимательно посмотрел на меня.

— Ты столько уже для меня сделал. Не пойму, почему, но видимо есть какие-то у тебя причины. Да, тебя называют жестоким, но я не видела этого от тебя. А люди часто ошибаются. В тебе скрыта боль. Ты никому о ней не рассказываешь и очень сильно переживаешь, — я слегка склонила голову, уже не в силах выдержать этот пристальный взгляд золотистых глаз. Волосы упали на лицо.

— Ты это видишь? — он убрал прядь волос мне за ухо. По коже побежали мурашки от его легкого прикосновения.

— Я это чувствую. И с каждым днем все сильнее. Знаешь, в этой Академии я действительно стала больше доверять своему дару, хотя называю это интуицией.

— У женщин они совмещены, — задумчиво произнес Мстислав.

— Мне Сергей кое-что интересное сказал…в общем-то, я решила попробовать, — я снова почувствовала себя неловко. — Он попросил довериться вам, дать шанс. И знаешь, я поняла, что действительно хочу изменить свою жизнь. Но я не могу сама этого сделать. Я хочу научиться нормально общаться с людьми, чтобы были друзья, потом может отношения…

— Мы поможем, — парень улыбнулся. — Обещаю. Только сначала тебе придется научиться вновь говорить во весь голос. Влад показал одно упражнение для этого, но…нужно полное твое доверие.

— Ну, если ты приставать не будешь — поладим.

— Я помню, и тебе буду отдавать только мозг, — он рассмеялся.

14 марта

День начался просто кошмарно на меня наехали одноклассники. Оказывается, меня видели у мотоклуба и раскритиковали за общение с Витой. В наказание мне дали поручение — я буду петь перед всей школой на дискотеке.

Вита пришла лишь к третьему уроку, жутко сонная. Она реально проспала литературу. Видимо долго и много работала.

Когда уроки закончились, все скоро покинули кабинет, а я осталась. Не умею петь…и завтра капитально опозорюсь на всю школу. А если не выйду, то будут проблемы с учителями. Одно другого не лучше.

Я пришла в актовый зал порепетировать. Час, два, три… У меня не получалось. Я не попадала в ноты, сбивалась. В конце концов я просто села и заплакала.

— Эй, — Вита появилась, как и в прошлый раз, в конце зала. — Тебя кто-то обидел?

И я ей рассказала все. Меня было не остановить. Я очень переживала, никогда не конфликтовала с людьми, и тут такое. Она слушала внимательно, не перебивая. Я попросила совета, поскольку взгляд со стороны сейчас был бы очень кстати.

— Жги, — последовал короткий ответ.

— Что?

— Жги. Живи на полную катушку, чтобы оглядываясь не жалеть потерянное время на людей, которым наплевать, — Витторина вздохнула. — Они не отстанут от тебя. Будут искать повод. Понимаю твое состояние, но ты не всю жизнь проведешь в школе. За этим порогом будет совершенно другая жизнь.

Она довезла меня до дома.

(«Неназванная книга», дневник Анечки)

Он закрыл дверь комнаты на ключ. Обернувшись ко мне, Мстислав снял пиджак и аккуратно повесил его на спинку стула.