Идентификация (СИ) - Пылаев Валерий - Страница 20

Камбулат шумно выдохнул и откинулся на спинку сиденья.

— Да ладно, — обреченно простонал он, — опять, что ли?

— Не опять, а снова. Извини, что раньше не сказал. — На мгновение я даже почувствовал что-то отдаленно похожее на стыд. — Но тогда бы пришлось брать с собой и Поплавского. А нам бы лучше… ну, потише.

— Да уж, потише — это точно не про него. Хоть бы раз без приключений… — Камбулат мрачно усмехнулся. — Что ты там придумал?

— Да ничего особенного. — Я пожал плечами. — Раз не получилось нахрапом, попробуем зайти с другой стороны. Не думаю, что местные пылают пламенной любовью к своим соседям. И сто процентов кто-то что-то видел, слышал или даже знает. В конце концов, визиты Распутина, если они действительно были, не могли остаться незамеченными. В общем, раз других ниточек у нас нет, попробуем потянуть за эту. Какие у нас еще варианты?

Камбулат скептически хмыкнул, но промолчал.

В этот раз нам скрываться было незачем, и в Красное село мы въехали так, как и положено добропорядочным гражданам. «Волгу» мягко качнуло на железнодорожном переезде, и мы покатились по частному сектору — точнее, центральной его части. В отличие от трущоб, где накануне развернулось представление с погромом и визитом полицейских экипажей, этот район выглядел вполне цивилизованным. Чистые улицы, новенькие дома, аккуратные заборчики и фонари, торчащие из высоких сугробов по сторонам от дороги — ее здесь явно чистили регулярно.

Тишь, покой и благодать. Вряд ли хоть кто-то сейчас мог бы подумать, что вчера ночью всего в нескольких кварталах отсюда полыхали дома и звучали выстрелы.

— Выглядит так, будто здесь и правда два разных мира, — тихо заметил Камбулат, разглядывая полумрак за стеклом.

— Похоже, да, — согласился я.

Проехав чуть дальше по улице, я сбавил скорость и свернул на пятачок у дороги. У большого магазина с яркой вывеской стояло несколько грузовиков, а рядом скромно приткнулось круглосуточное кафе. Располагалось оно в одноэтажном кирпичном здании с тусклым неоновым светом, который слабо освещал вывеску с выцветшими буквами. В заведении были небольшие окна, забранные металлическими решетками, и узкая дверь, на которой на присоске с той стороны стекла висела облезлая табличка «Открыто».

— Остановимся тут, — сказал я, паркуясь.

Камбулат удивленно повернулся ко мне:

— Ага, конечно, давай посидим, кофе попьем, вдруг нас узнают и сразу же отметелят. Отличный план. Мы же по-другому теперь не умеем.

— Ой, да ладно тебе. Никто нас не узнает. И уж тем более не отметелит. — Я махнул рукой. Шансы на то, что кто-то из участников вчерашних событий окажется в этой части поселка, стремятся к нулю. — А вот что говорят местные — послушать не помешает. Глядишь, узнаем чего полезного.

— Ну да, ну да, — вздохнул Камбулат. — Ладно, пошли уже, пока я не передумал.

Мы вышли из машины, и, оглядевшись, направились в кафе.

Внутреннее убранство заведения представляло собой нечто среднее между забегаловокй для дальнобойщиков и откровенной наливочной. Грубые деревянные столы, потрепанные стулья, стойка с потрескавшимся стеклом, за которой виднелись бутылки дешевого пойла, расставленные по полкам. В воздухе висел запах жареной пищи, перегара и паршивого копеечного пива.

То еще местечко. Впрочем, а что я ожидал здесь найти? Обеденный зал Зимнего дворца?

Публика соответствовала заведению — неряшливого вида мужики с красными лицами, парочка наших ровесников в кожанках и спортивных штанах и какой-то старик в углу, неторопливо цедящий чай. Большинство явно пришли сюда опрокинуть по рюмке, но несколько человек сноровисто расправлялись с ужином.

Кстати, хороший признак. Если местные здесь едят, значит, по крайней мере, кофе выпить можно без особых последствий без организма. Кстати, неплохая идея: даже молодому телу, усиленному Конструктами, периодически требовался полноценный отдых, а с ним у нас в последнее время складывалось так себе.

Мягко говоря.

Как только мы вошли, разговоры на мгновение стихли. Публика тут же принялась оценивающе нас разглядывать, будто пытаясь сообразить, кто мы такие и зачем пожаловали. Но никакой угрозы не чувствовалось — разве что чуть сонное любопытство.

— Два кофе, — бросил я, подойдя к стойке.

Бармен, плечистый невысокий мужик лет сорока, смерил меня взглядом, потом перевел его на Камбулата и лишь после этого молча развернулся к древнему аппарату за спиной.

Дождавшись обе чашки, мы выбрали стол у стены и присели — так, чтобы без лишней суеты наблюдать за всем вокруг, при это не привлекая внимания.

— Держу пари, про вчерашнюю ночь они уже все знают, — тихо заметил Камбулат, потягивая горячий напиток.

— Еще бы, — я усмехнулся. — Тут теперь разговоров об этом на полгода будет. Все-таки такое не каждый день бывает. Так что нам остается только посидеть, послушать, выбрать самого информированного аборигена и попробовать с ним пообщаться.

Камбулат снова вздохнул. Кажется, он был настроен не столь оптимистично — но спорить все-таки не стал.

— Так и что там? — послышалось из-за соседнего столика, где двое местных в рабочих куртках вернулись к прерванному нашим появлением разговору… И к мутноватому пиву в не самых чистых стаканах.

— Да что там, половину квартала сожгли, а эти опять, как тараканы. Тащат со всех сторон кирпичи, доски — все подряд. Отстраиваются уже… Как и не было ничего. Я уж надеялся, что хоть после этого потише станет…

— Ну, на какое-то время точно станет, — не согласился с ним собеседник. — Полиция весь день шныряла, да и сейчас вон экипажи катаются. — На этой фразе мы с Камбулатом переглянулись. — Может, и поспокойнее будет.

— Ой, экипажи, — отмахнулся первый. — Поездят, пока благородные господа машины свои не забрали. Видел, что за железкой там? Парковка целая, одна тачка круче другой. Если б не полиция — их бы пожгли уже.

Эта новость Камбулата явно порадовала. Да и меня тоже. Машину друга было бы искренне жаль, случись с ней чего… В очередной раз.

— Но вообще, попомни мои слова. Пройдет неделя-две, приедет опять тот старый хрен, что к барону их шастает, и все будет как раньше. Думаешь, просто так этот клоповник только сейчас сжечь решили? И то не дали. Не, брат, у здешних уродов «крыша» серьезная, так просто не выкуришь.

Так, а это уже интересно. Не пора ли угостить парней чем-то поинтереснее кислого пива?

— А что тут вообще произошло, ребят? — Я повернулся к соседнему столику, делая вид, что ненароком услышал разговор и заинтересовался темой. — Мы читали днем про какой-то погром, но не совсем понятно, чего и как.

Работяги дружно повернулись в нашу сторону. И слегка осоловевшие взгляды вдруг стали на удивление осмысленными и подозрительными, будто господа каким-то чудом протрезвели в мгновение ока.

— А тебе-то что за дело? — хмуро поинтересовался один из них, щурясь.

— Да просто, мимо проезжал, услышал разговор, вот и стало любопытно, — пожал плечами я.

— Ага, мимо, — ехидно заметил второй. — Такой молодой, а уже шпик, гляди-ка…

Я решил пойти ва-банк.

— Да даже если и шпик, тебе-то какое дело? Посидим, пообщаемся, глядишь, заработаешь. — Я аккуратно продемонстрировал крупную купюру, тут же спрятав ее обратно в карман. — Или ты своих соседей сильно любишь?

Работяги переглянулись. В их глазах явственно полыхнула жажда наживы.

— Так что, мы подсядем? — я испытывающе посмотрел на работягу.

— Только если без имен, — подумав, согласился тот. И тут же уточнил: — В смысле — без наших имен.

— Да не вопрос, — хмыкнул я, поднимаясь, — нам не для протокола.

Я поманил за собой Камбулата, шагнул к соседнему столику…

И вдруг почувствовал на себе чей-то очень внимательный взгляд.

В самом углу заведения сидели четверо хмурых мужчин. Разного возраста и роста, но при этом чем-то неуловимо похожих — то ли братья, то ли дальние родственники. Все, как на подбор, темноглазые и черноволосые, с перстнями на смуглых пальцах.