Во власти иллюзии (СИ) - Жуковский Лев - Страница 21

Иллюстрация. Одно из сильнейших существ, что смогло выжить в мире Паккот.

— Подожди, подожди… — начал было Жерар Малихов, но я поднял руку и остановил его, не дав прервать мою мысль.

— А теперь подумайте, мы возвращаемся в лагерь и докладываем о добытой информации. Поверят нам или нет, будет уже не столь важно. Во-первых, назад нас не отправят, ведь это будет бессмысленная трата времени, потому как мы уже не успеем заново развернуть лагерь. Во-вторых, добыча у нас одна из лучших во всей дивизии, поэтому упрекнуть нас в плохо выполненной работе никто не сможет. Ну и в-третьих, когда выяснится, что я был прав, генерал Тарас Кровавый наградит офицеров за каждого спасённого воина. Ведь он всегда щедр, особенно к лучшим добытчикам.

Все снова задумались, но уже на лицах проскальзывало не только сомнение, но и взгляды, алчущие наживы. Но Жерар Скользкий сомневался, было видно, что он не хочет потерять премиальные Эрги, которые уже считал по праву своими, у него явно были какие-то планы на них. Видя его сомнения, я лениво, словно нехотя добавил:

— Но награда в этой ситуации не самое главное, ведь своя жизнь всегда важней, а именно сейчас я чувствую сильную тревогу. Лейтенант Малихов, прямо как в тот раз! — уверенно произнёс я, холодно глядя в его глаза. — Вспомни, когда я ошибался?

Глава 9.1 И Жерар Малихов вспомнил

Это был мир Айсело́р, наполненный бесконечным холодом и проклятыми Морозными обезьянами. Всё, что можно сказать о том мире — это вездесущий снег, нестерпимый холод и бесконечное отчаяние для всякого существа, которое любит тепло.

Нам поставили задачу полностью уничтожить несколько населённых пунктов, расположенных на одном из немногочисленных трактов этого ледяного мира. И мы штурмовали деревни этих дикарей. Но эти чудовища все поголовно крупнее людей почти в полтора раза, да и к тому же, значительно сильнее физически.

Иллюстрация. Воин морозных обезьян.

Но не в силе этих обезьян была проблема, а в этом бесконечном холоде, что пробирал до костей. И ни костры, ни тёплые шкуры не могли согреть нас. В этот мир послали только пятую, шестую и нашу, седьмую роту. Генерал решил, что задача слишком простая и мы легко справимся даже с таким небольшим количеством воинов.

Иллюстрация. Странные деревни мира Айселор .

Вначале так оно и было. Первую и вторую деревню мы сожгли вообще без каких-либо проблем, практически не заметив, но, по правде говоря, там в каждой было от силы по сотне морозных обезьян [1] ранга, причём довольно низких уровней. Зато уже в следующем поселении мы встретили полноценную, боевую и хорошо вооружённую дружину и понесли первые серьёзные потери. А ведь это была всего лишь только половина пути, так как портал наш генерал Тарас Кровавый собирался открыть в заранее оговоренном месте и времени.

Перед штурмом небольшого острога, около четвёртой деревни, Ирчин Злобный на общем собрании тоже выступил и предупредил, что чувствует сильную тревогу. Двое полковников и почти все рыцари ржали в голос. Как они его только ни называли, конечно, такое могли себе позволить исключительно старшие офицеры. Рыцари попросту побоялись совершить такую роковую ошибку. Старик Ирчин уже тогда имел очень специфическую и даже пугающую репутацию и достаточно крупную коллекцию сломанных ушей и пальцев своих недругов. А вот наш полковник Овцев, судя по всему, всё же сделал какие-то выводы для себя лично. И в дальнейшем для своего полка выбрал более неудобное направление атаки острога, но как оказалось, он не ошибся. Так как после того проклятого штурма пятый и шестой полк создавали с нуля.

Когда воины из пятого и шестого полка прорвались через главные стены, шаман морозных обезьян воспользовался неведомо откуда взявшимся артефактом с искрой Благодати. И на мгновение температура внутри острога понизилась в несколько раз. Возможно, в любом другом мире этот артефакт не имел такого пугающего боевого потенциала. Но в мире, где вода в принципе не хочет оставаться в жидком состоянии, он превратился в ультимативное оружие массового поражения и, как итог, уничтожил два полка воинов за один удар сердца. Рядовые солдаты попросту замёрзли. Вся жидкость в их телах в одно мгновение превратилась в лёд. Наверняка магией лечения можно было кого-то из них спасти, но под ужасающим по воздействию магическим ударом выжили только те два смелых весёлых полковника, но даже и они перенесли данное воздействие не без ущерба для своего здоровья. А вот приспособленные к такому холоду морозные обезьяны пережили удар очень даже неплохо и потом просто задавили количеством обоих дезориентированных командиров. В этот же момент воина моей роты с трудом поднимались на стены, защищающие острог с противоположной стороны, и большая часть солдат всё ещё находилась вне радиуса поражения артефакта. В том числе и полковник Овцев. Я же и рыцарь Ирчин уже были на стене, и в момент, когда пошла рябь заклинания, он словно почувствовал её и прыгнул со стены. Но ко всему прочему, сделал в тот самый момент ещё одну малость. Старик Ирчин дёрнул меня за воротник, и я полетел со стены вместе с ним, а почти двадцать моих солдат так и остались на стене ледяными статуями. А ведь он мог не делать этого, и возможно, занял бы моё место. Однозначно занял бы. Более старого и опытного рыцаря в нашем полку не было, не считая конечно, полковника Овцева.

И что самое странное, рыцарь Ирчин впоследствии никогда не напоминал мне о долге жизни, хотя у солдат это не особо принято. Но ведь и спасать чужую жизнь тоже не принято. А он спас и сделал это с такой лёгкостью, так непринуждённо, словно знал всё наперёд.

Я как сейчас помню то мгновение, вот он смотрит на волну холода — на его лице нет страха, на нём вообще нет эмоций, падаем со стены высотой в пять метров — на его лице в этот момент, кажется, была даже скука. Наверное, это меня в нём и раздражало все эти годы: старик Ирчин не гордился тем фактом, что спас меня. Даже не гордился, что спас почти восемь десятков своих братьев по оружию и самого полковника Овцева. И выражение лица у него всегда такое, словно крошки со стола сметает. Эта его скрытая надменность и не позволяла мне быть ему благодарным, там, где-то глубоко в моей душе. А ведь если задуматься, то он уже тогда был стар.

А вот полковник Овцев за тот случай наградил его новым уровнем и подарил магическое оружие с рунами поглощения жизни в вечное пользование. И изменил к нему своё отношение, похоже, навсегда. Вот он действительно уважал Ирчина Злобного, да и сейчас уважает этого старика за спасённую жизнь, в отличие от меня. А я так и не смог побороть к нему какие-то глубинные неприязнь и страх. Стоило только встретиться с ним взглядом, как неприятный холодок всегда пробегал по моей спине. Но при этом он никогда не лез с советами, не подрывал мой авторитет, а я на каких-то инстинктах всегда старался уколоть его за ошибки. Наверное, просто пытаюсь оправдать себя, что не поверил ему тогда, как остальные офицеры, только вот я, в отличие от них, всё-таки остался жив.

Жерар тряхнул головой, отгоняя неприятные воспоминания, и скомандовал:

— На сборы полчаса, и выдвигаемся! Передовым отрядом к лагерю полковника Овцева отправится отделение рыцаря Ирчина. Объяснишь ему всё сам, доложишь, что я лично дал разрешение. Но моих четверых бойцов оставь, хватит таскать их с собой.

— Так точно, лейтенант, — равнодушно ответил старый рыцарь.

Глава 9.2. Отделение старика Ирчина. Бег с препятствиями