Двойня (не) для короля. Ферма попаданки (СИ) - Белильщикова Елена - Страница 6

– Все, как обычно! Ты никогда не прислушиваешься к моим словам, Вейл! – прошипел Кристиан, будто в лицо близнецу. – Хотя между нами разницы пару минут! Пара чертовых минут – и это я был бы королем! А ты… ты никогда не хочешь по-хорошему! Что ж, братец, ты сделал свой выбор!

***

Я лежала, безучастно глядя в одну точку. За дверью днем и ночью дежурила охрана. Так что проскочить в коридор было невозможно. Окна находились слишком высоко. Даже если бы я решилась в своем состоянии на такие выходки, то в итоге не сосчитала бы костей. Какая от этого помощь малышам?

…А ведь я не успела даже дать имена…, – пронеслось в голове.

От этих мыслей захотелось завыть. Отчанно, по-звериному, сжавшись в комочек на кровати. Ведь я даже никогда не узнаю, как их назвали. Как с ними обращаются там, в приюте. Никогда не сумею помочь или утешить. Пока их будут растить чужие люди. Не то я не знала, какими были приюты при монастырях в это время! Холод, голод, болезни, жестокое воспитание с наказаниями за мельчайшую провинность.

– Опять не поели! – недовольно проворчала пожилая служанка, глядя на нетронутый поднос. – Вот как я об этом доложу Его Величеству? Влетит еще! Не Вам, так мне, что королева голодает!

– Ему все равно, – потухше произнесла я, чтобы ее успокоить. – Он и не заходил с тех пор, как отобрал детей.

– Понятно, почему так убиваетесь, – вздохнула служанка, смягчаясь. – Вот, возьмите! Не знаю, молились ли богам в тех краях, откуда Вас привез наш король. Да все-таки помолитесь за свою душу! Может, простят боги Ваш грех и помогут, смягчат сердце мужа… И поежьте все-таки. Скоро у Вас сложная дорога. А там, на острове Бедствий, еще неизвестно, как с едой сложится.

Она поставила возле кровати новый поднос, на котором исходила паром тарелка рагу. Аккуратно нарезанные кусочки мяса и овощей были покрыты томатной подливкой с разнообразными травами – в другой момент я сразу клюнула бы на аромат и набросилась на еду. Но сейчас мне все было безразлично. И уж тем более маленький деревянный амулет, который служанка вложила в мою ладонь. На плоском круге были выжжены силуэты богов, а над ними и местный священный знак. Существовали они на самом деле или нет, я не знала. Но в эту минуту сощурилась, почти зло глядя на темные фигурки.

…Вы же сами забросили меня в этот мир! Не дали умереть! – мысленно прорычала я. – Так что ж вы молчите, великие боги? Ради чего было переносить меня в этот мир, если я не могу спасти, защитить ни в чем не повинных детей?…

– Не убивайтесь, вдруг Ваш муж еще одумается! Детки-то еще во дворце, значит, он еще сомневается.

Я вздрогнула от голоса служанки. Пальцы сжались так, что амулет до боли вдавился в ладонь. Я подняла взгляд, от которого та отшатнулась. Слишком безумно он блеснул в первую секунду.

– Знаешь, – я задумчиво облизнулась, пытаясь не выглядеть слишком хищной, – у меня проснулся аппетит. От таких новостей. Только это я не хочу! Скажи, чтобы мне приготовили отбивную. Да побольше!

Я попыталась прибавить в голос капризных ноток. Служанка закивала и забрала поднос. Когда она скрылась за дверью, я прикрыла глаза, прижимая амулет к груди. Я была готова даже помолиться здешним богам, чтобы все вышло! Ведь у меня созрела идея.

Что ж, все унижавшие меня за лишний вес и любовь покушать могли бы сейчас заткнуться! Ведь кто еще придумает план на основе отбивнушечки план побега?

***

Выйдя из экипажа, Вейл быстрым шагом направился через дворцовый сад, глядя на окна, светящиеся слабым светом свечей. Пришлось отлучиться по делам, а теперь в голову лезли мысли о детях. Пришла ли кормилица в отсутствие короля? Не сбился ли их режим кормления? Не плакали ли они? Вейл на миг остановился, вдыхая свежий вечерний воздух, силой заставляя себя перестать спешить.

«Нет, хватит, куда я так мчусь? – пальцы сжались в кулаки, захотелось бессильно зарычать. – Мне должно быть плевать на эти чужие отродья! Какая мне разница, что с ними и как? Я, вообще-то, собирался убрать их с глаз долой как можно скорее!»

Хотя после разговора с Кристианом Вейл не торопился с монастырем. Малыши пока окрепали во дворце. А что делать дальше… Вейл вздохнул, качая головой. Возможно, он мог бы сам найти им приемную семью? Или и правда было бы лучше оставить их с Микаэлой?

Вейл ударил кулаком по стволу дерева. Костяшки засаднило. Сам себя чувствовал слабаком! Ведь сердцем тянулся к этим младенцам. Слишком привык к мысли, что ждет своего ребенка от Микаэлы? И теперь никак не мог уложить в голове, что эти дети чужие? А тут еще и Кристиан, твердящий, что чужих детей не бывает! Пф! Вейл подозревал, что у брата и своих уже может быть по каждому окрестному городку, с его-то разгульем.

Чтобы подольше проветрить голову, Вейл пошел ко дворцу через зеленый лабиринт. Высокие, в человеческий рост, кусты тщательно и аккуратно подстригались. В итоге получались густые, совершенно не просвечивающиеся стены. Позади послышался шорох, и Вейл резко обернулся. Никого. Наверно, какая-то парочка зажималась за углом, а он их спугнул? В этом лабиринте иногда назначали тайные свидания.

Вейл нервно усмехнулся, поняв, что его рука инстинктивно метнулась к поясу. Хотя сейчас на нем не было ножен с оружием. Слишком привык быть настороже, в напряжении. Потому в глубине души так сильно и хотел семью: верную жену, милых детей… Чтобы были люди, среди которых можно расслабиться, отпустить контроль. Но как оказалось, зря. Доверять нельзя никому.

Вейл пошел дальше, но за спиной послышались шаги. Он ускорил шаг. Выход из лабиринта был совсем близко, а выставлять себя параноиком, набрасываясь на случайного придворного с криком, что тот здесь делает и почему идет следом, не хотелось. Понятно, почему! Ведь именно этот путь кратчайший ко дворцу. Лабиринт высадили еще по приказу отца Вейла, и в детстве он и Кристиан выучили в нем каждый уголок.

И все-таки сердце Вейла стучало все чаще, чаще. Он стиснул зубы. Совсем уже измотал себя нервами! Вернется во дворец, отдаст детей Микаэле и забудет о них, о ней – обо всем этом!

Вейл свернул вбок, но человек, идущий следом, повернул следом. Значит, все-таки не шел по кратчайшему пути, а преследовал короля… И теперь ускорил шаг, настигая его. Вейл резко обернулся. Вовремя! Ведь в свете луны блеснул занесенный кинжал.

Вейл вскинул руку, вовремя перехватывая запястье нападающего. Его лицо было скрыто под капюшоном, а фигура – под объемным теплым плащом не по погоде, который висел балахоном. Ловкий захват – неизвестный полетел вниз. Затрещали сломанные веточки кустов, он повалился на траву, а сам Вейл навалился сверху. Кинжал отлетел в сторону.

– Кто ты такой? Кто тебя послал? – прошипел Вейл.

Впрочем, еще секунда – и узнал бы сам, когда сдернул бы капюшон с головы! Но этот гад оказался проворнее! Он вывернулся и сам вцепился в Вейла. Они покатились по траве, осыпая друг друга ударами.

Вот только незнакомец решил сыграть по-грязному. Ведь украдкой подхватил кинжал. Вейл сдавленно зарычал от неожиданной острой боли. Плечо. Перед глазами всего на миг повисла темная муть. Но этого хватило, чтобы мужчина в капюшоне рывком выдернул кинжал и навис сверху. В тени не было видно лица. Только отблеск на кинжале, который на этот раз устремился прямиком к сердцу.

…А ведь я не успел никому сказать, что передумал… Чтобы дети остались с Микаэлой. Их разлучат, ее отправят на остров Бедствий, их – в приют, и я уже ничего, ничего не мог с этим сделать!… – мелькнуло в голове Вейла напоследок.

«Мне проще убить! – повторял себе Кристиан, пока шел по темному зеленому лабиринту. – Проще убить этого упрямого барана, чем переубедить его!»

Слишком просторный плащ был ужасно неудобным. Зато скрывал фигуру. Глубокий капюшон съезжал на глаза, мешался. А кинжал казался слишком тяжелым в повлажневшей от волнения руке. Кристиану до безумия хотелось повернуть назад, забыть свой отчаянный план! Но не повернул. И вот теперь братья покатились по траве, на кинжале осталась кровь, а Вейл оказался беспомощно распростертым на земле. Кристиан занес кинжал. Рука дрогнула.