Развод в 47. Я тебя никогда не любил (СИ) - Багирова Александра - Страница 8

— Я так боялась, что ты передумаешь. Ехала, а так страшно было.

— Так чего не позвонила. Мы же договорились, что ты приедешь после моего звонка, — Влад не скрывает недовольства.

Эту сцену во дворе он не планировал. К чему было спешить, нарываться на скандал. Но уж как есть. Главное — шаг сделан. Он так долго к этому шел.

— Ага, а вдруг бы ты передумал, — морщит лоб, — Страшно.

— Зл… Золотце, я же дал слово, — игриво хлопает ее по пятой точке.

За этим действием пытается спрятать оговорку. Постоянно хочется назвать ее Златой. Потому и «Золотце», так ближе к Злате.

Азалия имя чужеродное для Влада. Неправильное.

— Мужчина мечты, — целует его в щеку, белоснежные волосы падают ему на лицо.

Он берет прядь, перебирает пальцами. Не тот оттенок. Не такие шелковистые.

У Златы они другие. Золотистые… а у золотца холодные.

— Я думаю, тебе надо сменить оттенок волос, — говорит, помогая ей снять шубку.

— Тебе не нравятся мои волосы? — надувает пухлые губки.

Злата немного иначе это делает, более чувственно, так что его ширинку разрывает. Но ничего, он поработает над золотцем. Это лишь маленькие недочеты.

— Очень нравятся. Но другой оттенок сделает тебя еще краше, — проводит костяшками пальцев по ее щеке.

— Хорошо. Я же все для тебя!

Девушка осматривает дом. Крутится вокруг своей оси.

— А сейчас дом выглядит иначе. Когда представляю, что я тут хозяйка, — заливисто смеется.

Влад залипает. Он видит Злату… проваливается в прошлое… на много лет назад. Злата тоненькая, хрупкая, с идеальной фигурой. Как она каталась, какие трюки выделывала…

Нервно сглатывает. Золотце возвращает его в молодость. Дает почувствовать себя влюбленным пацаном. Она воплощает в реальность грезы всей жизни Влада.

С ней он молодеет, она дает ему силы. Его Злата…

— Иди ко мне… Зл… Золотце, — прижимает ее к себе, жадно вбирает запах парфюма и молодой кожи.

Запах тот же. Злата всегда пользовалась этими духами.

— Я тут все изменю. Сделаем ремонт. Мебель эту выкинем. Я такую конфетку сделаю, — мечтательно воркует в его объятиях.

Влад резко отстраняется. Его взгляд холоднеет.

— Нет.

— Что нет? Не поняла, Владик? — хлопает ресницами.

— Ты тут ничего не будешь менять. Все останется как есть, — чеканит ледяным тоном.

— Но как же… а новая жизнь… обновить ремонт…

— Проблемы со слухом?

— Нет… но я подумала…

— Не думай. Тебе вредно, — идет на кухню. Оставляет ее стоять в коридоре.

Она плетется следом.

— Ладно, Владик. Извини. И правда, что это я с порога. Это твой дом, и мне все нравится. Извини, я заглажу свою вину! — хочет стать перед ним на колени.

Влад ее останавливает.

— Не сейчас.

Ведет плечом. Хочется помыть руки. Что он и делает в раковине с особой тщательностью.

— Ну что ты такой бука… я же с любовью… Или… — замолкает, стук каблуков, она за его спиной. — Я не обратила внимание, что там тетя Оля со злости говорила, а если правда!

— Что правда? — Влад разворачивается к ней.

— Ну что ты это с ней… перед… — краснеет, опускает глаза.

Злата никогда не опускала взгляда, она всегда смотрела нагло и самоуверенно. Злата… во рту обильно слюна выделяется.

— Не говори глупостей.

И правда, чего это он на нее накинулся. Знал же, что девчонка молодая, над ней еще работать и работать. И он в состоянии слепить из нее идеальную спутницу. И это только начало грандиозных перемен в его жизни.

— Я сейчас! — поднимает палец вверх и убегает.

— Куда ты? — витырает руки полотенцем, глаз цепляется за салатовую кружку на столе.

Оля пила только из нее. Любимая ее кружка. Мелочь… ерунда. Во рту привкус горечи появляется.

Влад трясет головой. Оно и логично, столько прожитых лет нельзя просто вычеркнуть.

Выходит, из кухни, он уже догадывается куда золотце направилась.

Так и есть. Она стоит посредине спальни. Там кавардак. Вещи Ольги разбросаны везде. Но смотрит девушка на постель, на смятые простыни.

— Ты… ты… — показывает рукой на постель. — Простыни… Влад, тут же пахнет сексом… все пропиталось этим, — морщит миленький носик. — Ты с ней? С сифилитичкой спал? Зная, что я должна приехать?

Ольга

Злата стоит явно довольная собой. Вглядывается в мое лицо, ищет там реакцию. А я прилагаю нечеловеческие усилия, чтобы эта самая реакция не отразилось на моем лице.

Хоть внутри все переворачивается. Я теряюсь на несколько секунд. Даже хочется задать уточняющие вопросы Злате. Тут же себе одергиваю. Нет, я не опущусь до подобного, не дам ей повода для еще большего злорадства.

В голове мигом сплывают странные слова дочери, Азалии, да и наши знакомые в последнее время не контактировали со мной.

По телефону почему-то все интересовались моим самочувствием. На общих мероприятиях со мной старались быстро закончить разговор. Но всегда прибегал Влад. Держался рядом со мной. Старался не выпускать из поля зрения.

Я тогда думала, что он хочет быть рядом. Теперь понимаю, он переживал, чтобы кто-то случайно не проболтался.

Они все считали меня прокаженной… Молчали. Терпели на мероприятиях. Хоть их и не так было много последнее время.

А два последних я пропустила, из-за сильного расстройства желудка. Хотя никогда не жаловалась ранее на проблемы с ним.

Теперь я уже не удивлюсь, что муж заботливо мне что-то подсыпал… Как быстро меняется мнение о человеке… И не побоялся же такое придумать. Ведь этот слух бьет и по его репутации. На что он рассчитывал?

— Что сифилис до мозга добрался? — ехидно интересуется. — Ты реально думала, что никто не знает? Что такое можно утаить? Влад и так долго тебя покрывал, — ей так хочется меня добить. Размазать.

Дочки… они были в курсе… молчали… Судя по всему Ира верит в этот бред… Или хорошо играет. Эрика, скорее всего тоже.

Но дочки со мной обнимались. Нормально общались. Я не замечала каких-то изменений. Мы живем раздельно. Но ведь часто видимся. Мы готовились к свадьбе. Я занималась праздником, выбирала с дочерью платье. Она вела себя как обычно, очень ждала праздник, была радостной.

А что в этот момент творилось в ее голове?

Ира… она ведь спокойно оставляла со мной ребенка.

Это все проносится у меня в сознании, апокалипсис творится внутри, а внешне, я начинаю заливисто смеяться. Смотрю на Злату снисходительно.

Она в растерянности поджимает губы.

— Злат, есть два варианта, — говорю сквозь смех, он звучит весело, задорно, чудовищный диссонанс с тем, что терзает меня изнутри, — Или ты искренне веришь в эту чушь, и спокойно позволила дочери спать с тем, кто может ее заразить. Спокойно пустила дочь в дом, где еще не остыли после меня простыни. Тогда мать из тебя еще хуже, чем я думала. Или же, — качаю головой, смотрю на нее с жалостью, и от моего взгляда, она удивленно распахивает глаза и делает шаг назад, — Или ты знаешь, что это все полнейший бред, и чушью путаешься меня задеть? Злат, при любых раскладах ты полнейшая идиотка. Мне жаль тебя, я думала, ты умнее, — разворачиваюсь и иду прочь.

— Я читала про твою болезнь! Знала, что она так просто не передается! А Влад с тобой не спал уже много лет! — летит мне в спину.

— Сколько лапши на твоих ушах, — отвечаю весело, не оборачиваюсь. — Приятного аппетита, Злата.

Когда прохожу мимо туалета, вижу там Таисию. Она показывает рукой, чтобы я шла дальше.

Правильно она сделала, что не вышла. Не стоит раскрывать им козырей, где я и с кем сейчас общаюсь. Время еще не пришло.

Бодро шагаю. Боль атакует, она хочет заполнить меня, утащить в черноту отчаяния. Не позволяю ей это сделать. Сейчас мне нужны все силы, даже больше.

Стремительно покидаю торговый центр. Пишу Таисии, где меня найти. Она прибегает минут через пять.

— Ты как? — обнимает меня.

— Нормально, — киваю, тяжело сглатываю.

— Я как увидела сестрицу, не вышла. Поняла, что нам вместе светиться не стоит. Но я кое-что слышала. Не все… Но…