Мой холодный герой (СИ) - "Mary Jaine" - Страница 6

Когда тесто было готово, я отставила его в сторону, чтобы оно поднялось. А сейчас пора нести чай. Чёрный, без сахара — всё, как заказывал господин Князев.

Подходя к кабинету, я подняла руку, чтобы постучать, но дверь была чуть приоткрыта, и я услышала, как он говорит по телефону.

— Конечно, готов. Ты же знаешь, я никогда не ошибаюсь. Координаты? Да, я сброшу на почту. Хорошо, обязательно. Нужно ещё раз всё проверить, а потом начинать работы. Не хочу, чтобы кто-то пострадал.

Это, наверное, тот самый проект, о котором говорил Слава. Координаты… Он сказал, что нужно проверить… Подождать или войти?

Я постучала и зашла в кабинет.

— Вот ваш чай, господин Князев.

— Спасибо. Пока идите, насчёт обеда сообщу позже.

— Хорошо, господин Князев.

— Мне нравится, — вдруг произнёс он, когда я уже почти вышла.

— Что, простите? — я обернулась и увидела, как его взгляд скользит по мне с головы до ног. Меня снова бросило в жар. Щёки пылали, а ладони слегка вспотели.

— Мне нравится всё, что вы делаете, Вероника Сергеевна, — его глаза горели тем самым огнём, который я уже однажды заметила.

Я не могла ничего ответить — в горле пересохло. Просто кивнула и быстро вышла из кабинета.

Почему-то мне показалось, что ему нравится вовсе не моя работа.

Вернувшись на кухню, я застала там вторую горничную, которая мыла окно. Она обернулась и улыбнулась. Казалось, эта женщина была намного приветливее.

— Здравствуйте, Вероника. Меня зовут Вера.

— Добрый день. А вы откуда знаете моё имя?

— Охранник сказал.

Женщина сняла перчатки и начала протирать подоконник.

Вера была старше Анны, но не намного. Улыбчивая, немного полная, с каштановыми волосами и добрыми глазами. Она сразу мне понравилась, и мы решили выпить кофе вместе.

— А где же ваша подруга? — спросила я про горничную, с которой уже успела познакомиться.

— Наверху убирается. В спальне хозяина… Нагрубила тебе?

— Да нет, всё нормально.

— Ты не обращай внимания. Это она не со зла. Просто утром увидела, как ты вышла из машины шефа, вот и разозлилась. Она же в него влюблена, как кошка.

— Да ты что… Но господин Князев просто подвёз меня.

— Ну, это ты можешь мне говорить. У неё свои фантазии…

Теперь понятно, почему она так на меня разозлилась и накинулась. Влюблена, значит… В такого мужчину трудно не влюбиться.

— Она даже полгода назад призналась ему… Но ты сама понимаешь. Он её отшил. С тех пор совсем с катушек слетела. В его спальню никого не пускает убираться — только сама, и кабинет тоже.

— Понятно.

Мы ненадолго задержались за кофе и вскоре разошлись по делам. Моё тесто подошло, и я принялась готовить. Очень хотелось угодить Князеву, но не зная, с какой начинкой он любит пирожки, я сделала разные: с картошкой и луком, с капустой и морковью, с мясом, с вишней, с творогом и даже с шоколадом.

В итоге напекла пирожков на целую армию. Немного перестаралась. Но пирожки получились божественными и на вид просто чудо.

Я взяла поднос и разложила по несколько штук с каждой начинкой, а затем отправилась к конюшне. Там работал пожилой мужчина лет шестидесяти, с которым я познакомилась в первый же день, когда приносила обед. Дядя Гена — так он сам попросил его называть.

Невысокий, худощавый мужчина с густыми седыми волосами, тщательно выбритый. На голове соломенная шляпа, на ногах резиновые сапоги.

— Дядя Гена, угощайтесь, — сказала я. Он как раз поил лошадей, поэтому я поставила поднос на маленький столик у входа и, помахав ему рукой, пошла обратно.

— Спасибо, милая, — крикнул он мне вслед.

Так же я отнесла пирожки охранникам — Васе и Степану. Ещё двое, Иван и Артур, сменяли их.

Артур — это тот самый амбал, который провожал меня в первый день. Они работают посменно. Все ребята показались нормальными, вежливыми, всегда говорили только по делу.

Вернувшись на кухню, я увидела Анну и Веру. Кажется, они закончили уборку.

— Вероника, мы закончили. Обычно Рита передавала нам деньги, а сейчас… — начала Вера, но не успела договорить, как в кухню зашёл Князев.

— Вот, пожалуйста, — сказал он, протягивая два конверта.

Анна тут же потянулась за своим. Забрав деньги, она не упустила возможности коснуться руки Князева, но он тут же отстранился. Мне стало немного жаль её, но добиваться внимания мужчины таким способом… Это просто отсутствие гордости.

Женщины взяли деньги и, попрощавшись, направились к двери.

— Подождите. Вот… — я всунула им пакеты с пирожками. Вера чуть не расцеловала меня за угощение, а Анна сказала "спасибо" неохотно, но всё-таки поблагодарила.

— Вы уже всех угостили, а мне даже не предложили, — заметил Князев, как только за горничными закрылась дверь.

— Я просто не знала, какие вы любите… я имею в виду — с чем… — начала оправдываться я, ставя перед ним тарелку с пирожками разной начинки.

Ведь я пекла их ради него. Старалась ради него.

Он попробовал несколько и, судя по выражению лица, остался доволен.

— Я люблю всё, если это вкусно. А это вкусно, — сказал он и продолжил есть.

— Сделайте, пожалуйста, чай.

— Конечно, господин Князев.

Я поставила готовый чай на стол и отошла к плите.

Находиться рядом с ним было некомфортно. Нет, не так. Мне хотелось быть рядом, но я понимала, что этого никогда не будет, и от этого мне становилось не по себе.

— Пойдёмте… Я хочу вам кое-что показать, — сказал он, встав, когда закончил есть и выпил чай.

Ничего не отвечая, я пошла за ним. Он вышел из особняка и направился вглубь сада.

Я плелась позади, разглядывая птичек, которые пели на деревьях, и цветы, что попадались под ноги.

Здесь было так красиво. И такая тишина вокруг. Никого нет… Даже слышно, как жужжат пчёлы, собирая нектар с цветов.

— Вот здесь.

Я вышла из-за его спины и увидела небольшой родник.

Вода пробивалась из-под земли и прокладывала себе путь среди камней, набирая силу и скорость, унося упавшие с деревьев листочки.

Здесь пахло землёй, цветами и свежестью, которая исходила от маленького источника.

— Этот источник нашёл мой отец. Тогда это место ещё не принадлежало нашей семье. Он его откопал, помог воде пробиться и сделал русло.

А я всегда приходил сюда и следил за ним. Проверял, не пересох ли наш источник, не занесло ли его землёй, не размыло ли дождём русло, которое сделал отец.

Этот источник напоминает мне о том, что нельзя никогда сдаваться. Даже самая большая река начинается с крохотного ручейка. Нужно лишь иметь силы пробивать себе путь.

Я смотрю, как мужчина в дорогих брюках и начищенных до блеска туфлях становится на колени и вынимает из источника гнилые листья, которые попадали в воду с деревьев.

Наблюдаю за ним и понимаю, что он вовсе не каменный, как говорил Славик. Он не стальной, как считают многие.

Я подхожу ближе и сажусь рядом. Мне хочется помочь.

Опускаю руки в воду, и становится так хорошо. Я начинаю собирать маленькие камешки, листочки, откладываю их на берег, как делает Князев.

Вода начинает течь быстрее, унося поднявшуюся со дна грязь.

Я опускаю руку и случайно наталкиваюсь на его пальцы. Тут же хочу отдёрнуть руку, но он останавливает меня. Крепко держит мою ладонь. Я чувствую его взгляд, но боюсь поднять глаза. Хотя мне безумно хочется.

— Посмотри на меня… — тихо говорит он, и я медленно поднимаю голову.

В его глазах пылает раскалённая лава. Зрачки расширены, дыхание частое, как и у меня.

Он держит меня за руку, но не делает ничего больше.

Мой взгляд опускается на его губы, и я понимаю, что хочу этого поцелуя больше всего на свете.

Я немного подаюсь вперёд, и он тут же приникает к моим губам. Просто не даёт мне вдохнуть.

Поцелуй горячий, страстный и в то же время чувственный. Я не могу сдержать стон, когда его язык проникает в мой рот, исследуя его.

Этот безумный порыв заставляет забыть обо всём.