Миротворец (СИ) - Астахов Евгений Евгеньевич - Страница 9

Одним рывком он высвобождает руку из хватки сестры.

— Я никому не позволю так себя оскорблять! — рявкает Армигер. — Да что я?.. Он прошёлся своим грязным языком и по тебе, сестрёнка. Или ты предлагаешь мне стерпеть это издевательство? Чтобы каждая Кройцева падаль сочла, что наш Дом не способен постоять за себя?

— Я предлагаю не идти у него на поводу, болван, — повиснув на руке брата, шепчет ему на ухо Матриарх. — Неужели ты забыл? Никогда не дерись на поле боя, подготовленном противником. Рычаг воздействия всё ещё у нас. Мы заставим этого варвара пожалеть о содеянном.

— Нет, это ты забыла главный постулат: «Перед лицом абсолютной силы любые хитрости теряют смысл», — надменно цедит Лунный Хищник. — Мне плевать, что он там задумал, потому что я размажу его по каменным плитам этого Дома. Или ты сомневаешься в моей силе⁈

— Я сомневаюсь в твоём разуме, брат, — раздражённо отзывается Тарнира. — Но раз ты настаиваешь на том, чтобы поиграть в его игру… — она отпускает его руку и отступает на шаг.

Вастро в ответ лишь раздражённо отмахивается. Сейчас для него существует только ненавистный враг, посмевший втоптать его в грязь. Остатки благоразумия покидают дрокка, оставляя лишь жажду крови.

— Я принимаю твой вызов, выскочка, — Армигер выпрямляется во весь рост, расправляя плечи, и медленно ведёт кинжалом по ладони. — Сегодня твоя кровь обагрит эти камни, и все увидят, как умирает тот, кто посмел бросить вызов Дому Ульгрид.

Пятёрка за пафос, двойка за тупость.

В зале воцаряется напряжённая тишина. Лишь шелест платьев выдаёт всеобщее любопытство. Все взгляды прикованы к разыгравшейся сцене. И тут, словно по мановению волшебной палочки, из толпы выплывает Хельдра Марвейр собственной персоной. Её бесстрастное лицо не выражает ни удивления, ни недовольства.

— Что здесь происходит? — ледяным тоном интересуется она, обводя нас тяжёлым взглядом.

Тарнира мгновенно вскидывает голову. На её губах змеится торжествующая усмешка.

— Ваша новая зверушка взбесилась, айденна, — цедит она язвительно. — Видимо, допуск в высшее общество ударил дикарю в голову. Он оскорбил нас в самых гнусных выражениях. Прошу вас взять на себя ответственность за поведение своего гостя и немедленно приструнить его.

Я чувствую, как мои губы кривятся в ухмылке. Наивная дурочка, неужели она и впрямь думает переиграть прожжённую интриганку на её же поле? Матриарху Дома Ульгрид ещё сто лет до такого мастерства.

Хельдра лишь приподнимает бровь, будто удивляясь самой постановке вопроса.

— Разве не в том прелесть наших древних обычаев, что каждый в состоянии отстоять свою честь самостоятельно? — парирует она с ехидцей. — Конечно, если у него хватит на это сил.

Намёк на слабость Дома Ульгрид повисает в воздухе. Хлёсткая Ветвь бледнеет от ярости, скрипнув зубами, но ответить ей нечего. Матриарх Дома Марвейр умело вогнала кол в самое сердце её претензий.

Блестяще сыграно, дамочка.

— Что касается предполагаемого повода для дуэли… — Хельдра задумчиво постукивает пальцем по маске. — Боюсь, мне сложно судить о достоверности прозвучавших обвинений. В благородных Домах порой складываются весьма… специфические отношения между родственниками. И ваша с братом необычайная привязанность друг к другу, айденна, давно привлекает внимание общества.

По залу прокатывается волна приглушённых смешков и шепотков. Аристократы обмениваются многозначительными взглядами, пряча ухмылки за бокалами. Тарнира бледнеет, осознавая, что оппонентка только что публично придала вес самой мерзкой из сплетен об их семье. Вастро же, кажется, даже не улавливает скрытого подтекста, в бешенство дёргая щекой. Оглядевшись по сторонам, он внезапно разражается хохотом. В его глазах пляшет безумный огонёк.

— Что ж, прекрасно! — восклицает дрокк почти радостно. — Раз этот самонадеянный ублюдок сам напросился, я с удовольствием преподам ему урок хороших манер. По древним обычаям оскорблённая сторона выбирает оружие. И я выбираю боевые кнуты вместе с запретом на любые атакующие способности дальнего действия!

Вастро расплывается в самодовольной ухмылке, приняв моё молчание за растерянность.

— Не ожидал, Стрелок? — глумливо тянет он. — Я тебя насквозь вижу, ничтожество. Ты мастак сражаться на большой дистанции, но что скажешь, если придётся сойтись лицом к лицу?..

Я не сдерживаю тихий смешок, и губы сами собой растягиваются в хищной усмешке.

— Засмотрел записи с Полигона до дыр, верно? — киваю я снисходительно. — И, небось, радовался, заметив моё предпочтение к дистанционному бою. Был так уверен, что нашёл брешь в моей защите? Глупый маленький дрокк… Ты по неопытности ступил на весеннюю наледь, и она уже трещит под твоими ногами. Просто ты этого не понял в силу природного скудоумия.

Самоуверенность Вастро даёт трещину. Он хмурится, пытаясь уловить подвох.

— О чём ты? — переспрашивает он растерянно.

Моя ухмылка становится шире, и в ней слишком много клыков.

— Как думаешь, куда делось абсолютное оружие Галадры Архарц, которым она так славилась?

Одним плавным движением я выхватываю из кольцо сверкающий багровым плазменный кнут. Толпа ахает. Тарнира бледнеет ещё сильнее, узнав легендарный кнут своей злейшей соперницы. Да, солнышко, теперь он мой. Как и жизнь твоего братца.

Близнецы переглядываются. До них наконец доходит, что из охотников, державших хищника на поводке, они сами превратились в добычу. Хлёсткая Ветвь бросается ко мне и сдавленно шипит на ухо:

— Ты делаешь ошибку, за которую заплатит Драгана! Остановись, пока не поздно! Отзови вызов! Ты здесь чужак и твоя честь ничего не значит.

Я лишь качаю головой и еле слышно роняю в ответ:

— Расслабься и получай удовольствие, крошка. Сейчас будет представление, которое ты не забудешь.

Хельдра великодушно берёт на себя роль судьи. Она взмахивает рукой, подзывая слуг.

— Подготовьте внутренний двор для поединка! — повелевает она. — Все традиции должны быть соблюдены!

Толпа гостей с нетерпением устремляется вслед за слугами во двор особняка. Там уже установлены кинетические барьеры, ограждающие зрителей от случайных ударов.

Ступив внутрь, я невольно вспоминаю свой финальный поединок с Галадрой Архарц. Эта бешеная сука едва не отправила меня к праотцам. Однако тот бой кое-чему меня научил. Драться вполсилы, опасаясь раскрыть перед врагом все козыри крайне недальновидно. Ведь до столкновения с будущими противниками, что возможно узнают секреты твоей силы, можно попросту не дожить. Сдохнуть от рук недооценённого врага — худшая насмешка судьбы над самонадеянным глупцом. И больше подобной дурости я не совершу.

В центре каменной площадки мы с Вастро застываем друг напротив друга. Он поигрывает кнутом и скалится, предвкушая лёгкую победу. Дурак. Самоуверенный, обречённый дурак.

Хельдра выступает вперёд. Её голос разносится над притихшей толпой:

— Мы собрались здесь, чтобы засвидетельствовать дуэль чести! По древнему обычаю оскорблённая сторона требует сатисфакции, и вызов был принят! Желает ли Егор Стрельцов принести извинения и тем самым восстановить поруганную честь Вастро Ульгрида?

Вместо ответа бросаю оппоненту:

— Надеюсь, ты успел оставить потомство, иначе после нашей встречи премия Дарвина тебе гарантирована.

— Клянётесь ли вы биться до победы, невзирая на раны и боль? — вопрошает Матриарх Дома Марвейр.

— Клянусь, — хором отзываемся мы.

— Тогда к бою! — командует Хельдра. — Пусть Двуединая рассудит, кто прав!

Под перешёптывания толпы, активирую Последнюю Дуэль, и нас накрывает сияющий купол. В его полупрозрачных переливчатых гранях мелькают искажённые лица зрителей. Они с нетерпением ждут кровавого зрелища.

В схватках я больше никогда не собираюсь сдерживаться.

Вастро «Лунный Хищник» Ульгрид подвергнут действию способности Последняя Дуэль.

Поскольку цель не превосходит вас в ранге или РБМ больше, чем на 300 единиц, вы установили условия (ограничения), одинаковые для обоих участников, не требуя от цели согласования: