Лукан. Конец (ЛП) - Бринн Адриана - Страница 10

— Подай мне свой нож. — Я протягиваю руку и жду, пока он тоже сделает то, что ему велено.

Это беспокоит его, потому что подчинение мне, должно быть, убивает его.

Тогда за этот титул надо было бороться сильнее и умнее.

Корона — моя, и теперь она тяжело сидит на моей голове.

Такая чертовски тяжелая.

— Подойди и забери, босс. — Он говорит «босс» насмешливым тоном. Лоренцо бросает мне вызов, и не в первый раз. Этот сучонок любит нажимать на мои кнопки, но у него никогда не получается, и это бесит его больше всего. Мы долго смотрим друг на друга, ни один из нас не хочет отступать и сдаваться. Я — капо, а Лоренцо — мой подчиненный. Я Босс всего этого гребаного города, а он не может смириться с тем, что проиграл.

Его брат.

Его корона.

Лоренцо, понимает, что это проигранная битва, потому что я, черт возьми, выиграл войну, наконец сдается и протягивает мне свой нож. Я беру его из его рук, и липкая субстанция облепляет мою ладонь.

— Лучше бы это дерьмо не было твоей спермой, больной урод. — Черт, нож все еще в крови.

Кровь не липкая.

Безумец просто смеется, проходя мимо меня, пока не доходит до Маурисио, одной из многих крыс, оставшихся в Святой Троице. Лоренцо наклоняется, чтобы оказаться лицом к лицу с крысой, и целует Маурисио в лоб, а затем снова встает во весь рост и бьет его по щеке.

— Увидимся на другой стороне, Мори. И не волнуйся, я составлю компанию твоей прекрасной жене, это меньшее, что я могу сделать, не так ли?

Психопат уходит, оставляя меня разбираться с жалким подобием солдата, стоящего передо мной. От него воняет кровью и мочой. Ненавижу эту часть, черт, где Валентино, когда он так нужен? Ему нравится убирать это мерзкое дерьмо.

— Пожалуйста, босс, я все вам расскажу. — Они всегда говорят. Когда они оказываются на грани встречи со своим создателем, они продадут собственную мать, лишь бы спасти свою шею.

— Начни с самого начала и даже не думай лгать мне. Поверь мне, ты только сделаешь хуже себе, а я не против причинить боль твоим милым дочкам. — Черт, я никогда не причиню вреда ребенку, но пусть эта сука так думает.

— В-ваш отец. — Он заикается, опасаясь за свою жизнь.

— Что мой отец?

— Он приказал напасть на вашу сестру, когда вы занимались делами в Италии.

Я уже знал это. Мой отец — это чертова заноза в моем боку, которая никак не хочет умирать. Поверьте, многие пытались, но он, видимо, не нужен дьяволу.

— Почему он отдал приказ о нападении?

— Чтобы добраться до вас. Ему кажется, что вы слишком мягкий человек и направляете семью Вольпе в неправильное русло. Он видит в вас угрозу старым устоям. — Его дыхание неровное, а взгляд расфокусирован.

Дорогой, Маурисио, твои часы тикают.

Я встаю позади него и кладу руки ему на плечи. Он напрягается, и я чувствую, как он дрожит.

— Ты считаешь меня слабым, Маурисио? Ты видишь во мне угрозу для семей?

— Нет, конечно, нет. Вы очень…

Я хватаю в горсть его жирные волосы и приставляю нож Лоренцо к его шее.

— Прекрати нести чушь, скажи мне правду. Если ты сделаешь это, я сохраню тебе жизнь.

Маурисио на секунду задумывается, прежде чем ответить.

— Я думаю, что ваш отец справится с этой задачей лучше, но…

Я сильнее тяну его за шею, пока он не смотрит на меня вверх ногами. Он гримасничает от боли, прежде чем заговорить.

— Вы сказали, что пощадите меня, если я скажу правду. — Он спотыкается на полуслове, что говорит о том, что он боится за свою жизнь.

Так и должно быть.

Я не только убийца, но и мошенник.

Лжец.

— В одном мой отец прав, Маурицио. Я — угроза для семей, для семьи Вольпе и всех крыс, которые замышляют против меня. — С этими последними словами я перерезаю ему шею и отправляю в ад, где покоятся мои враги.

«Padre celeste, perdona i miei peccati. Lava il sangue dalle mie mani. Lasciami riposare in pace». Отец Небесный, прости мне мои грехи. Омой кровь с моих рук. Позволь мне обрести покой.

Я присаживаюсь на корточки рядом с мертвецом и замечаю на его пальце черное кольцо с буквой V. Схватив нож, я отрезаю палец, на котором было кольцо, и кладу его в карман.

Папа должен оценить сувенир.

Дверь в комнату открывается, но я слишком занят тем, что пытаюсь отстирать чертову кровь со своей белой рубашки, чтобы заметить, кто вошел в здание.

— Черт, ты его прикончил? — говорит Вин, подходя ко мне и передавая совершенно новую пачку Marlboro.

— Да, а теперь убери это дерьмо. — Это все, что я говорю, прежде чем выйти из здания.

Холодные ночи скоро закончатся, и в скором времени наступит весна.

Мое любимое время года.

Я беру из пачки сигарету и подношу ее ко рту, прежде чем прикурить. Когда-нибудь это дерьмо убьет меня, если эта жизнь не прикончит меня первой.

— Ты же знаешь, что Андреа так или иначе будет в заднице, Кассиус.

Андреа.

Я следую за темным голосом, шепчущим в ночи, а там стоит Лоренцо, спрятанный в тени, и даже не подозревает, что я слушаю каждое слово, которое он говорит отцу о своей сестре.

— Она спрятала его ребенка; как ты думаешь, сможет ли она скрывать его вечно? — Лоренцо смеется. — Она публичная фигура, черт возьми, это просто вопрос времени, когда кто-нибудь проболтается о ребенке, и тогда разразится ад. Да, да, я понимаю, но ей лучше молить Бога, чтобы он смилостивился над ней, потому что Лукан точно не смилостивится.

Его ребенок.

«Ей лучше молить Бога, чтобы он смилостивился над ней, потому что Лукан точно не смилостивится».

— О, principessa⁷, что ты наделала?

ЧАСТЬ

II

Сегодня я разбил тебе сердце.

Это заставило меня почувствовать себя таким же, как он.

Если тебя это утешит, то разбив твое сердце, я уничтожил свое.

Лукан Томас Вольпе (18 лет.)

ЛУКАН

НИКОГДА НЕ СДАВАЙСЯ

«Эта одержимость ненормальна». — Лукан

Манхэттен, Нью-Йорк

Как далеко продвинулась Андреа — от болтливой лисицы, носящей только красное, до сногсшибательной и культовой богини, занимающей ведущие позиции в индустрии моды, которая носит только черное и белое. Ее фирменные красные губы неизменно присутствуют.

В каждом месте, где я бывал в Нью-Йорке, на стенах, рекламных щитах и вокзалах можно увидеть ее лицо. Эта женщина будет преследовать меня до того дня, когда мой создатель придет за мной и утащит обратно в ад.

Рай или ад — неважно, лишь бы она была там.

Бесспорно, что в конце концов я буду гореть в аду, но я заберу ее с собой.

После этой недели мы никогда не расстанемся.

На ее весенний показ мод в городе были распроданы все билеты, но в наши дни бандит с очаровательными манерами в хорошем костюме может войти куда угодно.

Так я и сделал.

Я очаровал до мокрых трусиков очень юную и впечатлительную ассистентку Андреа, и она с радостью согласилась дать мне пропуск. Разумеется, под вымышленным именем. Я не мог предупредить ее о своем присутствии до конца шоу.

Она думает, что освободилась от меня.

Она никогда не сможет.

Нет, пока я дышу, и даже после смерти я найду путь к ней.

Я сижу в первом ряду, лицом к середине подиума. Она сможет увидеть меня, когда выйдет поприветствовать публику. Я немного покопался и узнал все, что мне нужно было знать о сегодняшнем дне. Будет представлена ее новая весенняя линия для Valentina Co. Ее первая линия мужской одежды.

Его зовут Роман.

Роман.

Это имя не давало мне покоя с тех пор, как я узнал о нем. С тех пор как я узнал о его существовании и о том, что сделала Андреа.

Мой ребенок.

Мой сын.

Сын, которого она скрывала от меня.

Она сделала это по злобе или чтобы уберечь его от меня? От моей жизни? Какой бы ни была причина, я все еще чертовски зол даже спустя несколько дней.

Она скрывала его от меня.