Калгари 88. Том 6 (СИ) - "Arladaar" - Страница 21

Но Шеховцов являлся ещё и начальником судей, поэтому никто и возразить не посмел, когда увидел, что шеф тихонечко присел за комментаторский пульт, как бы не присутствуя здесь и наблюдая за тренировкой юношей, но в то же время внимательно слушая, о чём тут идёт речь. Впрочем, говорить Шеховцову, собственно говоря, ничего и не надо было — Писеева прекрасно знала установки, данные шефом накануне первенства.

— Здравствуйте, дорогие товарищи! — поприветствовала собравшихся коллег Писеева. — Позвольте объявить судейское совещание открытым. На повестке дня, собственно говоря, всего два актуальнейших вопроса, которые проистекли из реалий нынешнего дня, и касаются они развития нашего вида спорта. Сейчас я их назову. Самый главный и животрепещущий вопрос — это новая методика оценивания сложных многооборотных зубцовых прыжков — тройных лутца и флипа.

— Простите, а разве такие прыжки имеется в арсенале наших фигуристов? — спросил один из старейших судей, Иван Николаевич Панкратов, член судейской коллегии аж с 1956 года и судивший ещё Пахомову-Горшкова и Белоусову-Протопопова.

— Да, Иван Николаевич, сейчас, представьте себе, есть, — согласилась Писеева. — Например, у свердловской фигуристки Людмилы Хмельницкой, выигравшей первенство Екатинска и первенство Свердловской области благодаря именно такому техническому набору. У девушки 6 тройных прыжков на две программы. И все они — старшие зубцовые. Очевидно, что это новые для нас элементы, и с оцениванием их у отдельных товарищей могут возникнуть определённые проблемы. Кроме Хмельницкой, ещё Наталья Скарабеева исполняет эти прыжки. Больше таких спортсменов нет, по крайней мере, нам об этом не известно. Поэтому, чтобы понудить других спортсменов к разучиванию старших тройных прыжков, предлагаю оценивать их с повышающим коэффициентом технической сложности, а также с неким аннулированием незначительных ошибок. Например, недокруты до одной четверти, не должны влиять на итоговую техническую оценку, так же как и упрощённые заходы и выходы. Сюда можно отнести в первую очередь, недостачу переходных шагов перед предписанным одиночным тройным лутцем в короткой программе. Чисто исполненный прыжок должен добавлять к технической оценке плюс ноль два балла, два прыжка — ноль пять баллов. Мы должны понуждать спортсменов и тренеров к развитию. Как видите, мы будем использовать метод пряника, а не кнута. А теперь давайте проголосуем.

Судьи стали голосовать, а Шеховцов внимательно наблюдал за этим процессом. Нечего даже и говорить, что решение по данному вопросу было принято единогласно.

— Каков следующий вопрос повестки дня? — поинтересовался Панкратов.

— А следующий вопрос — это соотношение артистической и технической оценки при исполнении сложных зубцовых прыжков, — не моргнув глазом, ответила Писеева. — Нам нужно определить, как оценивать артистизм и хореографию у спортсменов, исполняющих зубцовые прыжки. Очевидно, что при заходах на них могут появляться определённые проблемы, связанные с потерей хореографических и артистических данных. Нам нужно решить, в какой мере мы сможем компенсировать эти потери. Ребят надо поддержать, товарищи. Я предлагаю за удачно и без падений исполненную программу добавлять к артистической оценке ноль два балла дополнительно, при условии чистого исполнения старших зубцовых тройных прыжков. Такая мера будет компенсирующей для возможного отставания спортсмена в хореографической оценке. И естественно, будет мерой поощрения за сложность прыжкового набора. А теперь давайте проголосуем за это предложение.

Естественно, никто не возражал и против этого предложения. Всё честно! После этого Алла Ивановна объявила, что совещание судей закончено, но просьба пока не расходиться. Сразу же после этих слов встал со стула Шеховцов.

— А теперь, дорогие товарищи, приглашаю вас принять участие в небольшом фуршете, — улыбаясь, предложил глава федерации. — Люди мы все знакомые, а незнакомым имеет смысл познакомиться — работать вместе еще долго. Добро пожаловать в соседнюю комнату…

… Когда тренировка юниорок завершилась, часы показывали ровно 18 часов. Удивительно… Пушкин писал: «Москва, как много в этом звуке для сердца русского слилось…». Казалось бы, так и есть. Время ещё не было поздним, для того, чтобы погулять по проспектам и площадям, осмотреть достопримечательности, о которых так много говорили в газетах и по телевизору, но Арине совсем не хотелось этого делать. Все её мысли были сосредоточены только на первенстве и предстоящем выступлении. Ничто не могло отвлечь её от этого. Это чувство было ей знакомо! В своё время Арина объездила полмира — от Парижа до Токио, но никогда она не выходила из отеля дальше гостиничного сквера или ближайшей улицы с заведениями общепита. То же самое предстояло и сейчас. Тем более, в 19 часов в общежитии должен был быть ужин!

— Переодевайтесь и идите к машине, я вас там подожду! — сказал Левковцев, когда фигуристки вышли с катка и направились в раздевалку.

В раздевалке уже стало веселее. Девчонки на деле увидели, кто чего стоит. В среде фигурного катания не принято хвастаться своими умениями и спрашивать о имеющихся навыках, а принято доказывать их только делом. О Хмельницкой у фигуристок закрепилось мнение как о единственной фигуристке на первенстве, прыгающей сложные зубцовые прыжки. А учитывая, что и девушка она была яркая, смешливая, и запоминающаяся, многие хотели познакомиться с ней, что вызывало зависть Соколовской.

— Чего вот они к тебе все лезут со знакомствами? — с лёгкой досадой сказала Соколовская, когда свердловчанки шли к машине. Арина с удивлением почувствовала в её голосе зависть и… даже ревность!

— Так ты веди себя хорошо, не дури, — уверенно ответила Арина. — Будь попроще, и люди к тебе потянутся.

— Пффф… — недоверчиво фыркнула Соколовская, но по всему видно, что над словами Арины она задумается. Когда нибудь потом… Может, и перестанет ещё чудить…

Левковцев с фигуристками не поехал — захотели они с Ксенофонтовым прогуляться по Москве. На прощание тренер сказал, чтоб завтра воспитанницы к половине одиннадцатого были наготове. Плохие продукты и всякую ерунду не ели, соблюдали режим и хорошо выспались. И естественно, никуда не ходили.

Пока втроём ехали в общагу, Арина подумала, что про ерунду в еде можно было и не говорить — фигуристки питались лишь только тем, что было в буфете. Накануне важного старта ходить по городу в поисках случайной еды выглядело крайне неразумно. Даже юниоры на это не решались бы.

Тем более сегодня в буфете на ужин подавали прекрасную картофельную запеканку с капустой и булочку с соком! Пока стояли на раздаче, Арина внимательно осмотрела обеденный зал. Осмотрела просто так, конечно же! Из любопытства, кто тут есть! Она никого не искала взглядом!

— Чё, того боксёра высматриваешь? — насмешливо спросила Соколовская, увидев, что Арина осматривает зал.

— Эмм… Нет… — отчаянно покраснела Арина. — Что за глупости говоришь… Я смотрю, где есть свободное место.

Ребят-спортсменов в буфете пока ещё было немного — увы, иногородние парники и танцоры, благодаря вечернему расписанию тренировки, будут вынуждены остаться без ужина. Зато одиночницам и одиночникам можно было найти место без проблем! Как раз приехал рейсовый шаттл от дворца спорта, и в очереди появились уже знакомые Аня Антонова и Наташа Скарабеева. Удивлению их не было предела, когда они увидели свердловчанок, уже стоявших в очереди на раздачу.

— Во! А вы как сюда раньше нас приехали и где вообще были? — недоумённо спросила Скарабеева. — Мы думали, вы где-то в дворце спорта остались.

— А у нас личная машина есть! — нагло заявила Соколовская. — Мы с тренером на ней будем ездить!

— Хм… Хорошо вам… — слегка позавидовала Скарабеева. — А нам и на автобусе ездить хорошо и удобно! Тем более, он каждый час ходить будет, по расписанию!

С транспортом, конечно, организаторы придумали хорошо. На всех крупных соревнованиях, в которых Арина участвовала, от гостиницы до ледовой арены чуть не круглосуточно ходил рейсовый трансфер. Можно было в любое время уехать на тренировку или с тренировки. Арина уже думала, что в СССР такого облегчения жизни спортсменов не будет, но внезапно оказалась неправа. Организатор первенства, Комитет по физкультуре и спорту СССР, организовал транспортную доступность участников. Иронично, что таким образом оказались сведены на нет как потуги генерала Денисова утяжелить фигуристкам жизнь, так и стремление Соколовского её облегчить. Но всё-таки машина — это хорошо… По крайней мере, можно будет приезжать вовремя на обед и ужин.