Тени Льена. Книга 1 - Красовская Марианна - Страница 4

Так вместе с фонарями появились и дороги. Даже в нашем Старом квартале заделали ямы и выровняли мостовую, и поэтому таксомобиль нашёлся довольно быстро. Толстый таксист, чем-то похожий на старую крысу, неторопливо открыл дверь в салон, приглашая меня. Приняв его руку, я едва удержалась от шалости. Захотелось запрыгнуть на переднее сидение рядом с водителем, а потом с ветерком прокатиться по мокрому Льену, подставляя лицо влажному ветру.

Но… увы. Сегодня я – настоящая дама, вдова и практически леди. А это значит: короткий поклон, опущенные глаза, трепещущие ресницы и мягкая улыбка на лице.

– Улица Трёх Ветров, дом двадцать три. И, будьте любезны, как можно скорее, я очень спешу.

– Пятнадцать суров, госпожа.

– Прекрасно.

Даже шум тут же взревевшего мотора не смог заглушить скрип моих зубов. Пятнадцать! В пять раз дороже, чем самая дорогая пролётка! Да за эти деньги я заставила бы извозчика вытереть насухо весь экипаж его собственной шляпой!

Ну… зато быстро, комфортно и чисто. Ты этого достойна, Лив. Ты хорошо поработала и заслужила награду. Езжай молча и думай об этом…

Ломбард на улице Трёх Ветров принадлежал моему старому знакомому, господину Грамонну. Он, конечно, ростовщик и скупщик всякого… но мужчина исключительной порядочности, если вообще это слово уместно в ломбарде. К нему можно было всегда отнести диковинки и драгоценности, старые книги, необычные игральные карты или серебряный портсигар славской работы и рассчитывать на достаточно справедливую цену. А ещё старый Грамонн знает меня очень давно, с самого детства. Уже много лет мы с ним играем этот странный спектакль: я прикидываюсь безутешной вдовой, он же делает вид, что мне верит. Зачем? В приличных кварталах столицы даже у стен есть уши. Мне не хотелось бы здесь наткнуться на ловчих. Ростовщику, впрочем, тоже.

Принеся ему два добытых тяжёлых кольца, добытых мной накануне из сейфа милорда Бодвинга, я была совершенно уверена в том, что мы снова разыграем с ним прежнюю партию: я совру, что нашла эти вещи в шкатулке покойного мужа. Он спросит, не знаю ли я, кого они могут заинтересовать. Я намекну на настоящего хозяина и получив свой залог, тут же покину ломбард. Спустя несколько дней ростовщик через подставных лиц и за немалое вознаграждение вернёт фамильные ценности их владельцу. Все довольны и счастливы.

Но в этот раз что-то пошло не так.

Я толкнула тяжёлую дубовую дверь. Мелодично зазвенели серебряные катайские колокольчики, извещая ростовщика о моём появлении. Метр Граммон, коренастый мужчина солидных лет с ухоженной короткой бородой и роскошными усами поднял голову от прилавка и приветливо мне улыбнулся.

– Госпожа Эльвинг, рад вас видеть. Вы давно ко мне не заглядывали. Смею надеяться, что ваши финансовые дела стали немного поправляться?

– Ах, господин Граммон, вы же знаете, что мой покойный муж оставил мне лишь долги! Мне иногда кажется, что я никогда с ними не расплачу́сь!

– Да-да, ох уж эти аристократы! Все они одинаковы, живут одним днём! Но, я вас смею заверить, что приложу все усилия… Что прекраснейшая из всех женщин решила мне предложить в этот раз? Смелее, миледи.

Я медленно выложила на гладкий прилавок из красного дерева два кольца и театрально вздохнула:

– Вот, нашла в столе Жоржа. Должно быть, эти перстни имеют некоторую ценность.

Ростовщик вооружился лупой и ловко сцапал кольца. Некоторое время он громко и недовольно сопел, а потом со стуком бросил их обратно. Что не так? Обычно Граммон ведёт себя по-другому!

– Где вы это взяли, Оливия?

– Мой покойный муж…

– Послушайте! Я никогда не спрашивал, чем забиты подвалы вашего безвременно усопшего супруга. Я никогда не считал, сколько у него пальцев и карманов в жилете. Меня не волнует, когда он успевал играть в шахматы, карты и изучать катайские трактаты. Но сейчас я прошу вас ответить: откуда эти кольца?

Граммон был предельно серьёзен, и я вдруг испугалась.

– Да что с ними не так?

– Оливия… посмотрите.

Под ловкими пальцами ростовщика одно из колец, то, что с лиловым камнем, вдруг словно разломилось пополам. С одной стороны показалась небольшая игла, а сам камень откинулся в сторону. Он был полым и пустым.

– Это что, кольцо с секретом? – догадалась я.

– Да. Сюда, в камень, можно положить яд. В кристаллах. И потом в нужный момент просто повернуть его. А можно налить яд жидкий, и нажать вот тут. Появится игла. Один мужчина пожимает руку другому и случайно царапает его кольцом. После этого второй мужчина заболевает и умирает. А может, у него случается сердечный удар. С кем не бывает, верно?

– Ах!

– Но это не так уж и страшно, право слово. Такие вещи мне попадают в руки гораздо чаще, чем я бы хотел. Второе кольцо волнует меня гораздо больше.

Почему-то совершенно не хотелось спрашивать, что с ним не так. Догадывалась, что ответ мне не понравится.

– Ещё раз, Оливия, где вы взяли эти кольца?

– В вещах покойного мужа, – упрямо ответила я. Признаваться в воровстве – это уж совсем немыслимо. Я не самоубийца.

– Хорошо, будь по-вашему. Я бы рекомендовал вам прямо сейчас взять экипаж и отправиться в департамент к Оберлингу. И показать эти кольца ему.

– Вы, должно быть, шутите!

– Нисколько. Это дело государственной важности.

– А может, это сделаете вы? – с надеждой спросила я.

– Нет. Я не смогу ответить ни на один вопрос.

– Я вас поняла.

Сгребла со стола кольца вздохнув. Ни к какому Оберлингу я, конечно, не собиралась. Глупости какие. Просто я продам их Хромому Хью за сумму в три раза меньшую, чем могла бы выручить у господина Грамонна. Ну не хранить же мне их у себя, право слово, тем более, если они такие приметные?

Хью отдаст их на переплавку, и дело с концом.

Утешив себя таким образом, я вышла на улицу. Странное дело, день больше не казался мне прекрасным, напротив, всё стало раздражать: и мокрая мостовая, и серое небо, задевающее своим надутым брюхом шпиль ловчего департамента, самого высокого здания Льена, и грохочущие по улицам маг-мобили, и силуэт аэростата где-то над краем города.

Уеду!

Уеду в солнечную Славию, сбегу от ветров и дождей туда, где золотятся поля пшеницы и шумят сосновые леса. Или во Франкию, к ласковому морю и любвеобильным красавцам-мужчинам.

Захотелось горячего шоколада и сказочных приключений. Желание разочарованной женщины – непреложный закон.

_______

Примечание авторов: фамилии знатных родов в Галлии оканчиваются на -инг или -енг. Но знать тоже бывает разная. Есть высшая аристократия, приближенная к королю. Это потомки двенадцати родов – основателей Галлии. У Оливии и вовсе нет фамилии и документов, она сирота, выросшая на улице. Но ростовщику она представляется как аристократка

И снова – невольное воспоминание об Огюсте. Это он меня пристрастил к шоколаду с те далёкие времена, когда мы были вместе. То есть это я так думала, что мы вместе, что мы партнёры. А Шардан, вероятнее всего, считал меня кем-то вроде живой игрушки. Кудрявой болонки или пушистого котёнка. Забавно и мило – а как надоест, можно выкинуть на улицу.

Что ж, нельзя отрицать, что времена были славные, весёлые. Деньги широкой рекой текли сквозь красивые длинные пальцы Огюста. Жизнь рядом с ним казалась мне праздником

Мы всегда просыпались за полдень, лениво завтракали в постели, не забывая при этом заниматься всякими совершенно восхитительными вещами. Любовником он был умелым и чутким, и фантазией обладал невероятно богатой. С ним не было скучно.Ближе к вечеру мы выползали в вечные сумерки Льена, потом шатались по городу, гуляли по улицам и паркам.

Каждый день он таскал меня в фехтовальный салон, где, переодевшись в мужской костюм, я училась владеть шпагой. Признаю́: победы в коротких, но ожесточённых уличных стычках, которые вполне могли стоить мне жизни – тоже заслуга франкийца.