Наследник Хаоса (СИ) - Некрасов Николай Алексеевич - Страница 10

Она не дала мне договорить, бросилась обнимать и плакать, шепча: «Спасибо, спасибо, спасибо…» И я, конечно, обнял её в ответ, наблюдая, как Персиваль, то бледнея, то багровея, не может удержать контроль над эмоциями.

— Джонни, что вы можете сказать по этому поводу? — проявила находчивость одна из приглашённых журналисток, но он лишь оттолкнул микрофон и отошёл в сторону, что-то талдыча своей подружке.

Руби утёрла слёзы, улыбнулась во все тридцать два, ещё раз уставилась на фотографию, а затем нашла взглядом Джонни.

— Сводны-ы-ый бра-а-а-ат, — почти пропела она. — Сводный бра-а-ат? Ты где там? Давай обнимемся!

И этого Джонни уже не выдержал. Оттолкнул и подружку, и парочку, стоявшую на пути, и прикрыв голову жестом, будто «я в домике», выбежал из зала, чуть не сбив с ног новую гостью.

Руби бросилась за ним, хохоча и вытягивая руки для объятий.

«Ну куда же ты? Бра-а-а-атик!» — кричала она ему вслед, но я смотрел уже не на неё.

Линнея Харрис в длинном элегантном голубом платье с чудесным декольте вплыла в зал, игнорируя и Джонни, и Руби, и всё происходящее вокруг, будто ничего больше не существовало. Она взглянула на меня, поправила выбившийся локон за ухо, провела кончиками пальцев по шее и, опустившись ниже, перехватила сумочку этой рукой.

Я прошёл вперёд и подал ей ладонь.

— С наступающим Новым годом, — ласково произнесла она и шёпотом добавила: — А что это было? Я пропустила что-то интересное?

— Джонни только что узнал, что Руби его двоюродная сестра.

— Не обрадовался? — с усмешкой спросила она.

— Как видишь. Он думал, что он единственный ребёнок в семье. А теперь братья Персивали, я полагаю, встанут перед проблемой делёжки семейного наследия между двумя наследниками.

— Какие чудесные новости! — улыбнулась она, и я не стал мешкать.

Закружил барышню в медленном танце, чтобы нас не тревожили вопросами. Приятные новогодние мелодии были очень похожи на те, что играют моём родном мире. А может, были и теми же самыми, я никогда не был знатоком в этой области. Но общая атмосфера праздника пришлась по душе, всколыхнув некоторые нотки ностальгии в воспоминаниях.

— Надо будет покопаться в теме и разузнать, кто приложил руку к тому, чтобы девочка никогда не узнала, к какому семейству принадлежит.

— Жажда разгадывать загадки берёт верх даже после того, как твоя роль с журналистской сменилась на звёздную?

Она закатила глаза и рассмеялась, крепче сжимая мою руку и отстраняясь в танце, чтобы снова приблизиться. Освежающий аромат её парфюма, приглушённый свет и вид декольте горячили кровь.

— Ой! — вдруг отшатнулась она. — Я же тоже не с пустыми руками!

Достала из сумочки аккуратную коробочку, упакованную не как попало, в отличие от той, что я преподнёс Руби.

Я снял крышку и увидел медальон, за который боролся на соревновании.

— Медальон Адана Муна, прямиком из музея.

— Но как? Как ты договорилась?

Она изящно повела плечиком.

— Ты же преемник. А ваш новый ректор куда более сговорчивый, чем предыдущий. И если честно, он был готов вручить его тебе уже наследующий день после игрищ. Но я настояла, чтобы не торопились.

— Почему? Для меня неважны такие формальности, как праздник или особый повод.

— Дело не в этом. Раскрой коробку с другой стороны.

И правда, с другой стороны была ещё одна крышка, за которой скрывался такой же кристалл, только прозрачный.

— Помнишь, я говорила, что медальон не мог откликнуться, потому что не был целым. Вторую часть Адан Мун отдал на хранение моему семейству, прежде чем его следы развеял ветер.

Так я и стоял, переводя взгляд с одной части медальона на другую. Обе части лежали на моих ладонях, и я был не в силах отвести взгляд. Вся эта новогодняя подсветка, переливающиеся огни отражались от частей медальона и будто бы наполняли их новыми цветами.

— Смелее, — прошептала она, обойдя меня и встав сбоку, чуть сзади. Выглядывала из-за плеча словно ангел, призывающий не бояться, или демон, искушающий сделать то, на что страшно отважиться.

— Он поможет обуздать Хаос в твоём сердце. Поможет обрести контроль над энергией, что переполняет тебя, но не может обрести правильные формы.

И повинуясь импульсу, который зажгли её слова или породил сам медальон, я соединил ладони.

Мягкое свечение не привлекло никого, но заставило Линн восхищённо ахнуть.

Медальон будто сросся, и мне уже сложно было определить, где заканчивается одна часть и начинается другая.

— И как этим пользоваться?

Она пожала плечами.

— Это под силу узнать только преемнику Великого Воина.

— Тогда у меня есть предложение. Что скажешь, если свалим с этой вечеринки? Протестируем медальон, пообщаемся без камер…

— Боялась, что ты никогда не предложишь!

Хитрые глаза блеснули огнём, девушка взяла меня за руку, но как только мы собрались покинуть банкетный зал, из динамиков разлился голос ректора.

«Дорогие студенты! К сожалению, произошло нечто ужасное, да ещё и в такой праздничный день. Но монстрам наплевать на праздники, так что придётся действовать в неучебное время. В жилой части города в трёх часах езды от кампуса произошёл мощный прорыв. Разлом, размеры которого превосходят все ранее виданные, раскрылся на площади. Просьба собраться в тренировочном зале корпуса физподготовки. Требуется отряд из тридцати-сорока человек. Людям нужна ваша помощь. Они рассчитывают на вас».

В тренировочном зале собралось под сотню студентов. Они решили проявить участие и прибыли в качестве добровольцев. Остальные решили отсидеться или пока не успели прийти. Возможно, у некоторых даже были уважительные причины. Однако нельзя отрицать, что некоторая часть ребят просто решила не портить себе праздник и спихнуть всё на плечи остальных. Такие как Джонни, например. Если бы он показался здесь только ради того, чтобы просто покрасоваться, я бы, пожалуй, начал уважать его чуточку больше. Но он и этого не сделал.

В целом всех, кто не пришёл, тоже можно было понять. Они себе призвание не выбирали. Да и мы, собственно, тоже его не выбирали, однако сознательность проявили. Было как-то стыдно отсиживаться у ёлки, когда люди просят о помощи, а мы вполне можем её оказать.

И, насколько я понял, помощь нужна была именно наша, а не чья-либо ещё. Военные, которых подключили изначально, не вывозили ситуацию. Со слов ректора, они бы справились, но слишком высокой ценой. А мы… Мы были готовы.

На большом экране показали кадры с площади. Линн стояла рядом и сжимала мою руку, скорее, от волнения, а не из каких-либо других эмоций. И меня это радовало. Приятно иметь в команде ещё и гигантскую кошку с огненным хвостом. Особенно если город поглощён плотоядными растениями, покрывшими всю площадь и расползающуюся по близлежащим районам.

— За два часа эта дрянь распространилась на сотни метров в радиусе, — голос ректора был сосредоточенным и сухим, без рефлексии, по существу. — Растения крепнут, быстро разрастаются и «цветут». Их цветки ядовиты и плотоядны. Пока бутонов не так много и не они очень агрессивны, но чем больше жертв попадается на пути, тем быстрее они понимают, где оказались и как захватить город наиболее эффективно. Люди заперлись в домах, несколько человек пострадали. Троих вывезли на скорых в медицинское отделение соседнего города. Пытаются определить токсин и оказать помощь. Двоих поглотили цветы.

На экране появились жуткие кадры с мёртвыми телами, вросшими в «бутоны». Это было похоже на мухоловку, только намного крупнее и уродливее. Тело человека служило цветку чем-то вроде корпуса или доспехов. А вот головы уже не было… Вместо неё была «пасть мухоловки».

— Военные пытались выжечь растения, но, во-первых, реагенты не помогли, эта дрянь имеет не совсем растительную природу и способна защищаться от «химикатов», во-вторых, это может навредить людям, запершимся в домах. Они отрезаны от остальной части города, так как плющевидные и лианоподобные отростки оплели весь центр, в том числе всю площадь, по периметру которой находятся дома, густонаселённые людьми. Им не выйти, они в ловушке.