Кодекс Охотника. Книга XXXII (СИ) - Винокуров Юрий - Страница 8

Собственно, то, что я встретил его в уменьшенном, условно человеческом образе, уже настораживало. Делать так могут только очень древние и сильные создания. А учитывая его рассказ, оказалось, что мне «повезло» встретиться с одним из первых Титанов.

Кстати, я прекрасно помню рассказ старого Мака о битве с Гиперионом. Старый Мак тогда был молод… Вот это, конечно, я смешно завернул! Иногда мне кажется, что старый Мак никогда не был молодым, а сразу родился старым брюзжащим существом с запредельными силами.

Так вот, по его словам, он тогда был молод, а Гиперион уже на тот момент был стар. Предыстория была смазана, но, судя по всему, древний Титан как раз вышел из очередной своей спячки, в которую эти существа периодически впадают, дабы восстановить свои силы. Ну, эта причина считалась наиболее достоверной. Не одно лицо Старейшины было побито его коллегой за версии вековых снов Титанов.

Одна из версий была, кстати, что сама Вселенная отправляет их в спячку, дабы не создавать слишком большое количество этих уродов в мире, в единицу времени.

Короче, не знаю я, как было на самом деле. Но Старый Мак тогда знатно поохотился, выбив спесь из гиганта, считавшего себя верхушкой эволюции Многомерной Вселенной.

Было ли это сложно? Определённо — да. Было ли это случайностью? Определённо — нет. Но у Мака была поддержка Кодекса. А у меня она в этом закрытом, не принятом Кодексом, мире сейчас отсутствует.

Две призванные Гидры росли вслед за Титаном, не сильно отставая в размерах. Да-да, определение Гидры в этом мире ограничивалось тем, что она восстанавливает головы. Три раза «Ха!» — это мелкие или молодые создания балуются быстрой регенерацией. Древние Гидры увеличиваются, могут набирать массу за счёт окружающей энергии. Быстро и, трындец, как опасно.

Не зря для противостояния с Гиперионом я вызвал именно этих тварей. Ну, и поделился с ними энергией, конечно же, дабы им не приходилось ломать свои многочисленные головы над тем, где взять «прикормку».

В мгновение скальный свод над нашими головами взорвался яростным взрывом и огромные валуны полетели во все стороны. Я выскочил следом, запрыгнув на ближайший пик, дабы осмотреть поле боя, так сказать, в перспективе.

Два Титана, используемые главным, как накопительные батарейки, в данный момент определённо проигрывали. А мои ребята отрывались по полной.

Ещё раз присмотревшись к аурам этой двойки, я понял, что они являлись детьми Гипериона, выращенными с одной единственной целью — накопить энергию для папашки, а затем, судя по всему, бездарно сдохнуть. Ну, в смысле, им сейчас судьба такая предстоит. Возможно, Гиперион думал, что сможет прокачать себе достойную смену.

Тут, собственно, надо упомянуть о том, что Титаны были, типа, гермафродитами и размножались они натуральным почкованием. Ну, нет, от их тела не откалывался маленький Титан, всё это делалось немного сложнее. Они отрывали кусок своей души и уже вокруг неё, с помощью энергии и окружающих материалов, собирали новое тело. Делали они это очень и очень нечасто. Во-первых, потому что Титаны были абсолютно не стайными тварями, а наоборот, вполне себе единоличниками. Ну, а во-вторых, отрывать раз за разом кусок своей души… ну такое, я бы на это не решился.

И как раз первую причину, в части «единоличников», Гиперион воплотил прямо на моих глазах. Навскидку, два молодых Титана ещё могли сражаться некоторое время, но кто же им даст?

Ловким взмахом руки Гиперион выпил их досуха и безжизненные тела с грохотом рухнули на заснеженные камни Гималаев. По инерции мои ребятки ещё успели несколько раз садануть по мёртвым телам, пока не опомнились и в эфир не полетели удивлённые возгласы. Возгласы были разными, но с ощутимым перевесом лидировал главный вопрос Рода Галактионовых, а именно:

— Какого хрена?

— Не вмешиваемся, — бросил я в эфир вместо объяснений, — отойдите в стороны.

Мой приказ был исполнен быстро и чётко. Разошлись мои ребятушки в разные стороны, красиво образовав своеобразный большой круг, внутри которого, как на арене, сейчас происходило легендарное сражение трёх тварей.

И когда я говорю, что зрелище было легендарное, то именно таким оно и являлось. Во все стороны летели куски льда, камня и части тел. Гиперион ревел, отрывая головы, вырывая куски ткани Гидр, беспрестанно давя их своей ужасающей аурой.

Но и Гидры были не новичками в таких сражениях. Они тоже умудрялись ранить здоровяка, при этом накрыв его уже своими, не менее разрушительными аурами.

Кислота, огонь и молнии сплелись в один клубок. В облаке бушующих стихий, которое окутывало место битвы, просто не могло выжить ничего живого.

— Саша, помощь нужна? — тут как тут организовался Андросов, глядя на моё напряжённое лицо.

— Пока нет, ждём, — коротко ответил я.

Но на самом деле Андрей верно уловил моё состояние. Я был сейчас напряжён. Чертовски напряжён. А всего-то, что я делал — это контролировал разумы двух Гидр. Ну, как контролировал? Именно слово «контроль» не совсем отображает то действие, которое я производил. К слову, полностью контролировать их не было необходимости, в том плане, что они лучше меня знали, как сражаться и как использовать свои возможности.

Нет, всё, что я делал — это разжигал их ярость по отношению к Титану и купировал всплески эмоций и раздражения по отношению друг к другу. Я же не сказал, что Гидры тоже ни хрена не были стайными животными. И, в отличие от Титанов, которые, образовавшись рядом, могли прийти к какому-то диалогу и разойтись полюбовно, две Гидры, на расстоянии удара, бились до смерти одной из них. И чтобы подавить этот безусловный инстинкт и ненависть к собрату, мне приходилось напрягаться. Очень сильно напрягаться.

— Говорить можешь? — тем не менее осторожно уточнил любопытный Андрюха.

— Вполне, — сказал я, — если что-то важное.

— Ну, не знаю, как насчёт важного, но у меня много-много вопросов. Хотя… — Андрей поймал себя на мысли, что он разговаривал сам с собой и был несколько перевозбуждён после драки и происходящего перед его глазами действия. — Пока у меня только один вопрос. Почему ты не призвал одну такую Гидру, к примеру, на драку с войском Неназываемого? Что-то мне подсказывает, что она вполне может справиться и с богом.

— Может, — кивнул я, — ещё как может. Скажу больше, она даже может справиться с Охотником, если Охотник не будет иметь настроения или его воля к жизни слегка поугаснет. А почему я так не сделал? Да потому что они меня не слушаются.

— Обе? — как-то испуганно сказал Андрей, тут же напрягшись.

— Да не, одна послушается, контракт признала, после боя она уйдёт. А вот вторая… — я ткнул пальцем в антрацитовую, чёрную Гидру, что прямо сейчас вцепилась всеми головами в хребет Титана, заставив его зареветь. — Помнишь, я рассказывал тебе, что я погиб, сражаясь в битве с Гидрой?

— Помню! — с придыханием сказал Андрей, во все глаза глядя на драку. — Ты призвал свою убийцу?

— Не-е… — сказал я, — это её детка, с которой, собственно, всё и началось.

— А… та самая? — поинтересовался Андросов.

— А та самая ещё здесь, — постучал я рукой себе по груди. — Честно говоря, я хотел дождаться, пока подрастут силёнки, вызвать и грохнуть её ещё раз окончательно, для профилактики. Но прямо сейчас у меня появилась другая идея.

— Натравить её на богов? — тут же среагировал Андросов.

— Не-а… Отпустить во славу Кодекса. Ну, предварительно немного с ней поработав.

— А зачем её отпускать? — спросил Андрей.

Я в первый раз отвёл глаза в сторону от боя. Все противники выдохлись. И я позволил себе улыбнуться.

— Да ты знаешь, как оказалось, та моя смерть — это лучшее, что случалось в моей совсем ещё нескучной жизни.

— Дела Вселенной неисповедимы? — ухмыльнулся Андросов.

— Совершенно верно! — сказал я. — А теперь заткнись. Сейчас что-то будет.

Я снова повернулся к сражающимся тварям.

Андрей благополучно заткнулся, но никуда не уходил, стоя рядом и с интересом поглядывая на битву.