Будни феодала (СИ) - Говда Олег Иосифович - Страница 12

Подумал немного и добавил:

— Или лошадь гони… Если не украдут или волки не задерут — заберешь, как уходить станешь.

Не сработало. Ну, правильно. Всего-то единица в плюсе.

— Э, нет… Спасибо за совет, но я на бойне за нее всяко больше талера возьму. Держи деньги.

Стражник принял монеты и слегка посторонился, пропуская нас в крепость.

«Вы находитесь в крепости Тула. Населению нет до вас дела, отношение «1». В крепости ходят слухи, что колодец стал местом, где собираются прачки. Теперь там можно узнать последние городские сплетни. А еще поговаривают, будто подьячий ловчего приказа положил глаз на молодую жену стрельца Федота. Находясь в крепости вы можете пройти в зал правителя. Прогуляться по внутреннему двору. Поговорить с городским главой. Пройти к торговому центру городка… Посетить кабак. Выберите действие…»

Понятно. Я, в общих чертах, нечто такое и предполагал. Правитель мне наверняка не обрадуется. Ночь на дворе. Небось, отужинал и почивать лег. Гулять по ночной крепости тоже неохота — нагулялся, пока сюда топал. Рынок, скорее всего, до утра тоже закрылся… Так что из всех услуг остается самый заманчивый — кабак. Тем более, боярыч Вяземский настоятельно рекомендовал не избегать…

Решено. Топаем в питейное заведение. Поглядим, что там на ужин подают, и какие такие нужные люди встречаются.

Здание с характерной вывеской в виде пивной кружки оказалось ближе остальных. Почти рядом с воротами. Разумное решение. Чтоб путники не раздумывали даже, а ныряли, так сказать, с разбегу… Мы и не будем. Войдем. Тем более, ароматы изнутри доносятся просто восхитительные. Особенно, если ни крохи за весь день…

Небольшая комната на шесть столов и прилавок. Не людно… Ближе к прилавку ужинают двое…

«Наемный стрелок» и «Завсегдатай кабака (трезвый)», — выдал справку «секретарь».

Ясно. Будем иметь в виду.

За соседним столиком то ли дремлет, то ли ждет кого-то ярко выраженное «лицо кавказской национальности». Впрочем, я могу и ошибаться. Мало ли в мире людей горбоносых, смуглых и с иссиня-черными бородами.

«Посредник», — обозначил «секретарь».

Не слишком понятно, но не все сразу. Разберемся.

Через проход от него, со скучающим видом ковыряется в полумиске с кашей еще один посетитель.

«Путник»

Я и сам путник, если на то пошло. Ладно, тоже на заметку и в сторону.

А вот в самом затемненном углу типаж поинтереснее. Хмурый, аж лицом почернел. В стрелецком кафтане. И на столе перед ним не ужин, а полуштоф и стакан. Даже хлеба нет. Вывод — человек топит горе.

«Федот», — подсказал «секретарь».

Гм… Знакомое имя. На слуху… Сейчас, сейчас… Не тот ли это бедолага-стрелец, женка которого подьячему в глаз запала? Интересно девки пляшут…

Усаживаю своих молодцев за ближайший к входу стол и подзываю хозяина кабака.

— Что желает, господин?

— Отужинать и переночевать.

— За двадцать пять талеров я накрою богатый стол для всей компании, а так же приготовлю самые мягкие постели.

Ну и цены тут у них. Впрочем, я хоть и не пересчитывал еще, но только с разбойников мне не меньше пяти сотен прилетело. Так что не обеднею. А парням, да и мне тоже, отдохнуть не помешает. Здоровье, пока, даже на половину нормы не вернулось.

— Сойдут и не самые мягкие, главное, чтоб без клопов и прочей живности.

— Обижаете, господин. Каждую зиму вымораживаем гостевую избу, — аж всплеснул руками хозяин.

В исполнении дородного мужика это выглядело настолько комично, что я даже улыбнулся.

— Ладно. Держи деньги. Тащи угощение…

А когда корчмарь ушел, повернулся к парням.

— Значит так, сидите здесь, ужинаете. Наедитесь, попросите хозяина показать вам комнаты. Меня не ждите, ложитесь спать. Вы мне нужны здоровыми. Если утром меня не будет, возвращаетесь за стол. Завтракайте и ждите… Я с хозяином договорюсь. Все поняли?

— Та…

— Тсс… Шепотом.

— Так точно, поняли, батька-атаман. Ужинать, спать, завтракать и ждать.

— Молодцы.

Парни оживились не столько от похвалы, сколь от вида возвращающегося хозяина, нагруженного посудой так, что только макушка из-за горы снеди виднелась. Ну а я, тем временем, переместился за стол Федота-стрельца. Не люблю, когда человек надирается в одиночку. Неправильно это, не по-людски…

Глава 4

— Вечер добрый… Не помешаю?

Стрелец поднял на меня хмурый взгляд, но кивнул. Видимо, недавно начал и еще не дошел до стадии, когда возникает готовность выместить злобу на ком угодно. Хотя бы потому, что он шапки не носит.

— Меня Антоном кличут… — упал на скамью по другую сторону стола. — А тебя как величать?

— Федот…

— Приятно. Ты это… извини, если помешал. Человек я пришлый. Никого в городе не знаю. А новости послушать охота. Вот и подумал, с кем же еще поговорить. Человек ты, по всему видно, бывалый. И не прохиндей какой-то... что с три короба наплетет, а потом оберет до нитки.

— За мошну беспокоишься? — криво ухмыльнулся стрелец.

— Ага, за нее родимую… — рассмеяться получилось натурально. — Извини, рассмешил ты меня, Федот. Да я больше десяти талеров в одной кучке в жизни не видывал. А уж о золотых дукатах только слышать доводилось.

Сперва ляпнул, а потом подумал, что перегибать не стоит. Если стрелец не слепой, то должен был видеть, как я с кабатчиком рассчитывался. К счастью, Федота сейчас не волновало ничего, кроме собственных забот. Да и в конце концов на то и красное словцо, чтобы ввернуть при разговоре. Как говорится, ради красного словца и сережку из ушка. Хотя нет, не так. Сережка — это для дружка, а слово по цене отца проходит.

— Выпьешь со мной? — Федот вроде как только сейчас меня заметил.

— Отчего нет? Если хороший человек угощает, грех отказываться. Наливай…

С «наливай» возникла заминка. Стакан имелся только один. Пришлось позвать хозяина кабака, заодно и кой-какой снеди заказать. Чтоб ему дважды не бегать. А мне не напиваться натощак.

Федот к делу подошел серьезно, без полумер, наполнил стакан по края.

— Будем…

Выпили, похрустели квашенной капустой… Налили по второй…

— Не расскажешь немного о здешних местах, обычаях?

Стрелец отрицательно мотнул головой.

— Извини, Антон. Не в настроении я. Лучше вон того господина расспроси. Видишь, кафтан запыленный, на сапогах глина присохла. Думаю, он из тех, кто на одном месте долго не засиживается. А значит, и знает много, — указал на того из посетителей, которого «секретарь» назвал путником.

— Зоркий у тебя глаз.

— Ну, так я же следопыт. В Ловецком приказе служу…

— Хорошо. Спасибо за совет. Я быстро… Кое-что разузнаю и вернусь. Не уйдешь? Дождешься меня?

Стрелец только рукой махнул. Безысходно… Мол, иди и можешь не торопиться, никуда я не денусь. Потому что некуда мне идти.

«Путник» на мое приближение отреагировал весьма благожелательно. Даже с места приподнялся и изобразил нечто вроде легкого поклона.

— Присаживайся, сударь. Мне отчего-то кажется, что я могу быть тебе полезен…

— В самом деле?

— Да… Я неплохо разбираюсь в людях. Научился распознавать тех, кто счастье не в крепком хозяйстве или за прилавком ищет. Много путешествую, многое вижу. Могу поведать тебе кое-какие секреты… За достойную плату, разумеется.

— И много возьмешь?

— Смотря, о чем спросишь.

— Ну, для начала, расскажи мне об этих местах.

— Это я и даром поведаю. — улыбнулся тот. Правда, только губами. Глаза оставались цепкими, холодными. — Хорошие места. Одно название само за себя говорит. Loca Deserta. Что по латыни означает «Пустынные земли». Войны здесь почти не прекращаются… Впрочем, для отчаянного человека, вроде тебя, тут самое место. При должном везении и умениях ты сможешь добиться всего, что пожелаешь. Славы, богатства, власти.

— Любопытно… А если подробнее? Или это уже платный совет?

Путешественник ухмыльнулся второй раз.

— За то, что неглупый человек может увидеть сам, я денег не беру. Ни для кого не секрет, что воюющие стороны платят хорошие деньги наемникам. Если умеешь сражаться, поговори с одним из правителей — и тебе наверняка предложат службу. Если решишь какую сторону выбрать и встретишь достойного человека — не сомневайся. По-настоящему большие деньги можно получить только став верноподданным государя. Тогда у тебя будут свои деревни, крепости и города. Ты будешь собирать налоги и доходы с владений. Раньше-то землями владели лишь дворяне, но сейчас трудные времена, и правитель может сделать своим приближенным любого, кто отличится на поле боя. Добудет себе славу, а ему — победу.