Не делай добра (ЛП) - Секстон Мари - Страница 11

Почти.

Но был ли он готов позволить Джонасу снова увидеть его обнаженным?

Они убирали со стола, когда кто-то постучал в заднюю дверь. Чарли никогда не говорил своим соседям, чтобы они пользовались именно этой дверью, но это была дверь, которой всегда пользовалась его бабушка, и через которую приходили ее друзья. Бабушка проводила очень мало времени в других комнатах. Она всегда что-нибудь готовила или пекла. Даже ее вязанье лежало в корзинке, спрятанной под столом рядом с ее креслом. И почему-то всем, кто знал его по соседству, пришла в голову идея заходить к нему через заднюю дверь. Они приходили к нему с самыми разными вещами - ранами, которые нужно было зашить или перевязать. Кашель, который продолжался слишком долго. Больные артритом колени и растянутые лодыжки. Он открыл дверь и обнаружил, что Маккенна ждет его.

- Мне нужна ваша помощь.

Стояла зима, на улице было уже темно, и Чарли включил свет на крыльце, чтобы получше разглядеть ее. Сердце у него сжалось в груди. На этот раз она пришла сюда не только из-за головной боли. Кто-то избил ее. Один глаз уже начал опухать. Из носа и пореза на виске у нее сочилась кровь, губа была разбита и сильно распухла.

Он придержал для нее дверь.

- Пройдите в смотровую.

Джонас изо всех сил старался не смотреть, как она, шмыгая носом, прошла мимо него. Чарли последовал за ней по коридору. Он закрыл за ними дверь смотровой и повернулся к ней лицом.

- Это твой парень сделал с тобой такое?

Она кивнула, на ее глаза навернулись слезы. Чарли протянул ей упаковку салфеток со стола.

- Такое часто случается?

- Он злится. Ему больно, вот и все.

Чарли понял, «ему больно» означает, что он наркоман, которому нужна доза.

- И поскольку я не дал тебе обезболивающие от головной боли, он решил нанести тебе настоящие увечья?

Она шмыгнула носом, ее рука заметно дрожала, когда она прижимала салфетку к кровоточащему носу.

- Это не так. Он разозлился, потому что я сказала ему, что больше сюда не приду.

И все же она была здесь, истекая кровью, на его смотровом столе. Чарли вздохнул и достал все необходимое, чтобы привести ее в порядок. Хорошо это или плохо, но лечение супругов или детей насильников, похоже, было одной из его специальностей.

По крайней мере, ей не пришлось накладывать швы. Кровь из ее носа, наконец, перестала течь, когда он промыл порез на голове и наложил на него повязку в виде бабочки. Он обработал ее губу, приложил к глазу пакет со льдом и, наконец, уселся на свой стул на колесиках лицом к ней.

- Тебе не следует туда возвращаться.

- Я должна.

- Почему? Потому что там твои вещи? Я принесу их тебе завтра, как только он успокоится.

Она покачала головой.

- Я люблю его.

Чарли подавил желание закатить глаза. Любовь заставляет людей совершать разные глупости, но он всегда задавался вопросом, может ли это быть настоящей любовью.

Она шмыгнула носом, оглядывая комнату.

- Если бы вы могли дать мне что-нибудь, он бы успокоился. Это все, что мне нужно. Просто немного помочь ему продержаться до получки.

Животные, участвовавшие в исследованиях, легко научились нажимать на кнопку, которая выдавала лакомство. Они так же быстро научились не нажимать на кнопку, если это приводило к поражению электрическим током. Но если кнопка в большинстве случаев приводила к поражению электрическим током, но иногда все же приносила лакомство, они редко переставали нажимать ее. Они нажимали на эту кнопку снова и снова, рискуя получить удар током в надежде, что в следующий раз это принесет им удовольствие.

Наркоманы были почти такими же. «Нет» ничего не значило, если в любой момент в будущем был шанс получить «да». Отправлять Маккенну домой с пустыми руками было опасно для нее в краткосрочной перспективе, но отправлять ее домой даже с одной таблеткой было бы опасно и для нее, и для Чарли в будущем. Ее парень, несомненно, решил бы, что стоит избить ее и отправить обратно к Чарли, если бы был хоть малейший шанс выудить из него «окси» (оксикодон - полусинтетический опиоидный анальгетик, применяемый для облегчения боли).

Он мог бы дать ей пару таблеток Дарвоцета. Управление по борьбе с наркотиками посчитало, что марихуана менее опасна, чем «окси». С другой стороны, несмотря на все доказательства обратного, Управление по борьбе с наркотиками по-прежнему считало марихуану более опасной, чем метамфетамины, оксикодон и кокаин. Между тем, два наркотика, вызывающих наибольшую зависимость в истории - алкоголь и табак - были доступны на каждом углу.

Вот вам и мудрость Управления по борьбе с наркотиками.

- Я не дам вам оксикодон, - сказал он ей.

Она поморщилась, глядя куда угодно, только не на него.

- Может быть, немного викодина?

- Нет.

Ее глаза снова наполнились слезами.

- Если я вернусь домой ни с чем... - Она покачала головой, расплакавшись еще сильнее.

- Именно поэтому тебе вообще не следует возвращаться домой.

- Я должна.

Поговорим о молоте и наковальне. Чарли мог бы отправить ее домой, а затем вызвать полицию, но это было бы нарушением одного из негласных правил его клиники. Никаких вопросов и никакой полиции. Кроме того, ее бойфренд может решить поменяться ролями и указать полицейским, где находится нелегальная клиника Чарли.

Он вздохнул, надеясь, что не совершит ужасной ошибки.

- Я могу дать тебе немного клофелина.

- Это обезболивающее?

- Нет, но его используют для лечения опиоидной зависимости. Это облегчит симптомы отмены.

Она кивнула с явным облегчением.

- Ладно. Это все же лучше, чем ничего.

- Это разовое предложение. Если он хочет попробовать длительный курс клофелина, ему нужно обратиться в одну из этих клиник. И в следующий раз, когда он изобьет тебя и отправит сюда, я вызову полицию, даже если у меня тоже будут неприятности. Поняла?

Она кивнула.

- Ладно. Подожди здесь.

Он вышел из комнаты, уже сомневаясь в своем решении. Ему следовало просто сказать ей «нет».

Но тогда он, несомненно, отправил бы ее домой, чтобы еще раз быть избитой.

В главной ванной была не ванна, а душевая кабина, втиснутая в угол. Чарли шагнул в нее. Нижняя половина была выложена плиткой, но верхняя часть была закрыта толстой пластиковой панелью. Чарли ухватился за ее край, просунув пальцы под него. Он резко дернул за нее, отрывая от стены и открывая спрятанный за ней сейф.

- Кто это с ней сделал?

Чарли подпрыгнул. Он не слышал, как Джонас вошел к нему за спину. Лучше бы он этого не делал. Он доверял Джонасу, но не хотел, чтобы кто-то знал, где он хранит наркотики.

- Ее парень.

- Господи.

- Я не думаю, что он причастен к этому. - Чарли набрал комбинацию и открыл сейф. Полиция могла бы обыскать его смотровую сверху донизу и не нашла бы ни единой вещи, которая не была бы на сто процентов законной. Он хранил здесь все, что ему не следовало иметь здесь.

Клофелин помог бы справиться с пристрастием ее парня, но это был пластырь, а не лекарство. Страх терзал его всю дорогу до смотровой.

- Вот, держи. - Следом был список клиник и приютов. Он вытащил один и протянул ей. - Это места, куда ты можешь пойти днем или ночью, если тебе нужно сбежать от него. - Он также достал из ящика две визитные карточки. - Я хочу, чтобы ты взяла и это тоже. Во-первых, это полицейский, которому ты можешь доверять. Это должна была быть визитная карточка Грея, но из-за склонности СМИ к поиску козлов отпущения ему пришлось довольствоваться одним из приятелей Грея, Гарбовски, который, как заверил его Грей, был хорошим, заслуживающим доверия парнем.

Маккенна отняла от лица пакет со льдом и вызывающе выпятила подбородок.

- Я не стану вызывать полицию.

- Тогда воспользуйся второй карточкой.

Она посмотрела на нее.

- Электрик?

- Это мой друг Уоррен. Ты можешь звонить ему в любое время дня и ночи. Он большой и страшный, и он настоящий крутой сукин сын. Даже если ты окажешься в центре драки, Уоррен вмешается и вытащит тебя.