Первая градостроительница (СИ) - Дюваль Эмила - Страница 3

— Доброго утра, младшая княгиня. Меня зовут Берт, я буду вашим сопровождающим. Князь велел оседлать для вас Звезду. У неё спокойный характер.

Я поздоровалась в ответ и Берт протянул мне морковь, которую я тут же предложила лошади. Животное с одушевлением захрустело овощем, ласкового посматривая коричневыми глазами. Она вся была коричневая, только грива, хвост и пятно на лбу, отдаленно напоминающее звезду, были угольно-чёрными.

— Как скоро мы отправляемся, — спросила я у своего сопровождающего.

— Сейчас, млагиня. Ждали только вас, и, если вы готовы, я помогу вам сесть в седло.

Увы, ни одна более-менее серьезная отговорка не приходила в голову и меня как куль водрузили на лошадь. Но стоило мне перекинуть ногу через круп и сесть «по-мужски» как промежность прострелила боль. Видимо это отразилось на моем лице, потому что внутренний двор сотрясся от мужского смеха. Один из голосов я сразу узнала: поодаль также верхом сидел мой нынешний супруг — человек, которому я бы перерезала горло за боль и унижение, что пришлось мне пережить. Наконец-то у меня появилась возможность его рассмотреть. Он был не так стар, как мне показалось вчера, по земным меркам и вовсе молодым: где-то между тридцатью — тридцатью пятью, но черты лица были сильно загрубевшими, с правой стороны от глаза до самого подбородка спускался красноватый шрам, квадратный подбородок венчали узкие губы, над которыми как скала над утёсом нависал греческий нос с горбинкой, а под прямыми темными бровями синим огнем горели большое глаза. Обычно такие мужчины очаровывают своей харизмой, но у меня от одного взгляда на него пробегал мороз по коже, он мне напоминал скорее средневекового инквизитора, чем героя любовного романа.

Караван тронулся в путь. Мы с Бертом встали почти в самый конец. Я осторожно рассматривала своих спутников — их лица, одежду, лошадей, манеру держаться в седле, жесты. Больше всего удивляло, что в караване, не считая меня, одни мужчины. Мне катастрофически не хватало информации, и я решила восполнить ее за счет Берта.

— Берт, почему с нами нет женщин?

— Простите, млагиня, но я думал, что вы сами решили не брать с собой служанок.

Я ухмыльнулась про себя. Пусть я и не знала правил этого мира, но было нетрудно догадаться, что подобное было сделано специально, чтобы уязвить. И я даже догадывалась кем.

— Нет, Берт, это не моё решение, но возможно мои родители или супруг (тут главное не кривить лицо) решили, что они будут помехой в пути. Кстати, как долго будет продолжаться наш путь?

— Восемь дней и столько же ночей. Если повезет, то в Зараст мы прибудем через семь ночей.

— А где мы будем ночевать в дороге, — спросила я и тут же прикусила язык, увидев быстрый взгляд, брошенный на меня сопровождающим.

— Обычно мы останавливаемся на ночлег на опушках и разбиваем лагерь. Иногда ночуем в лесу.

— Логично, — мы помолчали некоторое время, но мне необходимы были ориентиры, поэтому я продолжила, — как мы доберемся до Зараста? Если я слишком любопытна, извините, Берт, но мне никогда не доводилось выезжать дальше родительских владений.

Словно в такт своим мыслям Берт кивнул и начал постепенно, сам того не подозревая, вооружать меня информацией. Оказывается, мы направлялись на северо-запад. Княжьи владения на севере граничили с другим государством, а Зараст находился ближе к его южной границе. Несколько дней мы будем идти ещё по территории моего отца, а потом начнутся земли моего «мужа». На западе княжество граничит с землями кочевых племен, и частично с игич — северным народом, на юге помимо моего отца — с Юмоский княжеством, а на востоке с княжеством, которым сейчас правит брат первой жены князя.

— Берт, я не совсем понимаю, что вы имеете ввиду. Что значит «первой жены»? Князь уже был женат?

Мой сопровождающий посмотрел на меня как на умалишенную.

— Первая жена князя жива и здорова, как и вторая.

— Но… А где они сейчас?

— В Зарасте. Полагаю, готовятся к вашему приезду. Князь давно не был дома.

На меня словно вылили ведро холодной воды. Выходит, я замужем за многоженцем. Привет и пока любовь и всё такое. Я. Третья. Жена.

— Берт, расскажите о княгинях.

— Лучше бы вам об этом у мужа спросить. Я мало что знаю о княгинях… Старшица по годам вас постарше, не сильно, но будет вам старшей сестрой, а младшица на пару лет вас постарше…

— Берг, но я не понимаю, если у князя уже есть две жены, зачем ему ещё одна?

— Об этом обычно не говорят, но вы все равно рано или поздно узнаете. Вторая жена не может дать князю наследника, а ресурс первой иссяк после рождения первого сына.

Такое объяснение было более чем ожидаемо. Женщины всегда были инкубаторами, чья главная задача заключалась в производстве детей. Вот только меня подобный расклад абсолютно не устраивал. Я не собираюсь быть свиноматкой для чертова садиста. И на этой мысли я впервые за сутки вспомнила о контрацепции, а это значит, что я могу уже быть беременной! Едва не застонав от этого вывода вслух, я всем сердцем пожелала гореть в огне своему «благоверному» и всем прочим. Наверное, постарев от навалившихся проблем сразу лет на десять, я спросила, когда мы уже наконец-то остановимся.

— Уже скоро. Князь распорядился еще до отправления первый привал сделать недалеко от черного камня.

Мое сердце ухнуло вниз и забилось с новыми силами. Если камень, который мне нужен и черный камень — одно и тоже, это невероятное везение. Я стала внимательно вглядываться в пейзаж, пытаясь вспомнить эти места. В полдень мы наконец-то остановились. Едва я размяла затекшие ноги, как попросила Берта отвести меня к черному камню, сказав, что хочу принести дар богам.

Когда мы спустились в овраг, у меня не осталось сомнений, что я везучий человек. Это был именно тот камень, о который я ударилась головой. Попросив Берга оставить меня одну, я присела на корточки, и закрыв глаза коснулась камня ладонью. Ничего не произошло. Тогда меня посетила догадка: нужно удариться об него головой. Первый раз я сделала это аккуратно, жалея себя и свою голову. Во-второй сильнее. Я продолжала биться об него головой. За этим занятием меня и обнаружил «муж».

Едва заметив устремленный на себя взгляд синих глаз, а изо всех сил приложилась головой об камень. Закапала кровь.

— Князь, кажется она того, — тихонько проговорил Берт, появившийся вслед за князем.

— Я всё слышу, — крикнула я и вскочила на ноги. Перед глазами всё закружилось, и я поняла, что падаю. Когда моя голова с глухим стуком ударилась о черный камень, сознание озарила радостная мысль: «Получилось».

Несмотря на боль, я улыбалась, открывая глаза, ожидая увидеть осеннее небо моего мира. Однако почему-то небо двигалось вместе с кронами деревьев. Кольнуло нехорошее предчувствие. С трудом приподнявшись на локтях, я увидела Берта: он ехал верхом за телегой, на которой везли меня. Заметив меня, Берт направил лошадь вдоль повозки. Я не знала куда он поехал, но вероятнее всего отправился докладывать князю.

Воспользовавшись передышкой, я начала разминать затёкшее тело, стараясь держать голову в статике. Получалось не очень хорошо, но боль было терпимой, а меховые подстилки смягчали ход телеги. Обо мне явно кто-то позаботился. Я была укрыла меховыми одеялами, по ощущениям чистая. Не знаю, кормили ли меня, но мне очень хотелось есть и пить.

Как я и предполагала, Берт вернулся с князем, тот пренебрежительно посмотрел на меня, но ничего не сказал.

Разлепив спекшиеся губы, я попросила: «Пи-и-ть». Князь снял с пояса флягу и кинул мне на колени. Прилагая огромные усилия, я подтянула ее к лицу и откупорив крышку жадно заглотала. Напившись, я хотела вернуть флягу, но обернувшись увидела, что никого уже нет рядом.

Обо мне словно все забыли. Какое-то вьючное животное, запряженное в повозку, веревкой было привязано к седлу одного из всадников. Но он ехал слишком далеко, чтобы я могла его окликнуть. Через несколько часов естественные потребности дали знать о себе во всей красе и мне пришлось спрыгнуть с телеги, за что я поплатилась ободранными ладонями. Мы ехали через густую чащу, тропа была узкой. Боясь заблудиться и сильно отстать от каравана, я справилась не отходя далеко от дороги, и сразу вернулась к телеге, и пошла дальше пешком, держась за борт, потому что сил залезть в нее не было.