Курсант. На Берлин 2 (СИ) - Барчук Павел - Страница 2

Алексей стоял рядом с мрачным выражением лица. Самолет он разглядывал таким взглядом, будто это не самолёт вовсе, а велосипед, на котором ему предстоит преодолеть немаленькое расстояние от Хельсинки до Берлина, накручивая педали.

— Чем тебя не устраивает этот вариант? — Спросил Риекки.

На самом деле ему поведение Витцке было не понятно. Перелеты сейчас — самый быстрый способ путешествия. А уж из Финляндии в Германию — тем более. Отличный самолёт. Удобный, с креслами.

— Да знаете… Немного нервирует меня такой способ. — Хмуро ответил Витцке. — Ваши самолёты…

Он вдруг осекся, еле заметно поморщился и замолчал. Такое чувство, будто Алексей ляпнул что-то неосторожное и его это слегка напрягло.

Риекки быстро прокрутил в голове каждую фразу Алексея, прозвучавшую за последние пару минут. Странно. Ничего подозрительного там вроде бы не маячило. Может, он просто решил, будто может обидеть фина нелестным отзывом о самолетах? Так они и не финские.

— Ваши… — Передразнил своего спутника начальник сыскной полиции. — Можно подумать, у вас они лучше.

Однако, Витцке не ответил. Только как-то непонятно, неопределенно пожал плечами.

— Между прочим, чтоб ты понимал, аэровокзал Малми сразу создавался для международных перелетов и ничего подобного больше нет ни у кого. — Сам не зная, зачем, сказал вдруг Эско.

Выглядело, конечно, это глупо. Будто начальник сыскной полиции хвалится своей страной. А чего ею хвалится, если и так понятно, в Финляндии всяко прекраснее, чем в Советском Союзе. Впрочем, судя по каменному лицу Витцке, ему данная информация была мало интересна.

Русский вообще всю последнюю неделю, остававшуюся до отлета, был молчалив и замкнут. Только когда с Чеховой выходил на прогулку, будто расцветал. У него даже черты лица будто менялись.

Можно предположить, Алексею скорее всего не нравилось, что после случившегося в салоне мадам Жульет, а вернее, неподалёку от него, Риекки категорически запретил ему выходить на улицу и шляться, где попало. Исключением оставались прогулки с актрисой. Но во время этих прогулок количество сотрудников сыскной полиции, приглядывающих за парочкой, было даже каким-то неприличным.

Однако вслух недовольства Алексей не высказывал, вполне спокойно отсиживался в номере. Тем более, его продолжал посещать врач и восстановление здоровья после ранения тоже никто не отменял.

Господин Риекки пытался найти причину угнетенного состояния Алексея, но не мог. С точки зрения обстоятельств, которые складывались вокруг его персоны, Витцке должен радоваться.

Во-первых, оберштурмбаннфюрер Мюллер лично встречался с русским перебежчиком Случилось это как раз неделю назад. После той ночи, когда Алексей своей глупостью и безответственностью подарил Эско замечательный шанс расправиться со старыми врагами.

Инициатором встречи был сам Мюллер. Он потребовал, чтоб господин Риекки привёз Витцке к нему для обсуждения дальнейших планов.

В итоге, что уж они там обсуждали… В этом месте Риекки мог бы сказать, будто ему не известно, что именно обсуждали оберштурмбаннфюрер СС и беглый русский чекист, но… Это было бы неправдой.

Естественно, начальник сыскной полиции знает все, что происходит на территории Финляндии. Особенно, если это происходит в том ресторане, где он сам организовал ужин.

Да, это заведение было особого толка. Столики друг от друга прятали высокие ширмы, которые сздают ощущение уединености. Однако, официант, обслуживающий Мюллера и Витцке, дословно передал все, что смог услышать.

Алексей должен поехать в Германию для того, чтоб там работать на Генриха Гиммлера лично. Вот основная мысль разговора. То есть, служба будет особая, секретная.

На протяжении ужина Мюллер расспрашивал Витцке о прошлом, о родителях, о секретной школе. Тот с удовольствием отвечал. В итоге оберштурмбаннфюрер восхитился прекрасным немецким языком русского и его живым умом. Он так и сказал Эско сразу после ужина.

— Удивительно, господин Риекки. Но сегодня я доволен. Вы действительно порадовали меня тем, что нашли этого Витцке. Он будет крайне полезен Рейху. Но самое главное, он будет крайне полезен фюреру. А вы знаете, какими приятными последствиями оборачивается хорошее расположение фюрера. Через неделю я жду этого парня в Берлине.

— Господин Мюллер, я бы хотел отправиться вместе с Витцке. Объясню почему. — Эско решил сразу перейти к делу. Вернее сразу добиться от оберштурмбаннфюрера согласия.

Конечно, можно было бы этого не делать и поехать в Берлин самостоятельно. Но Риекки нужно находиться рядом с Витцке. Данный факт от гестапо точно не скроешь. Значит, скрывать и не нужно. Нужно просто придумать разумное, понятное гестаповцу оправдание для своего присутствия.

— Он показал себя с наилучшей стороны, согласен полностью. — Вдохновенно продолжал Эско. — Уверен, Витцке несомненно будет полезен и для Рейха, и для Фюрера. Но поймите правильно, я пекусь о своей стране тоже. Тот человек, покушавшийся на вас… Витцке сказал, будто знает его. И здесь стоит вопрос личной мести. Или личных дел. Алексей уверяет, что этот… Клячин, так вроде бы… этот Клячин непременно попытается разыскать его и убить. Вы понимаете, я как начальник сыскной полиции Финляндии не могу оставить покушение на оберштурмбаннфюрера, которое случилось на вверенной мне территории, без ответа. Хотя, мы это выяснили наверняка, целью были вовсе не вы. Произошло нелепейшее стечение обстоятельств. Но это для меня вопрос чести и репутации. Уверен, Клячин не заставит себя долго ждать. Я проведу в Берлине около месяца. Может, два. Вы, гестапо, Витцке… У вас другие планы и цели. А меня интересует только неудавшийся убийца.

— Хм… — Мюллер задумчиво покрутил чашку, стоявшую перед ним на столе.

Все это происходило в том самом ресторанчике, сразу после ухода Витцке, которого люди Риекко отвезли в гостиницу.

— То есть, целью убийцы был не я? Он хотел отомстить Алексею?

— Да, господин оберштурмбаннфюрер. Он тоже чекист. Воспитывал Витцке последние полгода, когда тот учился в секретной школе. Так можно сказать. Наведывался каждую неделю, следил за его успехами. Побег Витцке он принял близко к сердцу. Расценил предательством не только перед партией, но и лично перед ним.

Эско говорил уверено, чётко, глядя Мюллеру прямо в его блеклые рыбьи глаза. Начальник сыскной полиции знал, что Алексей уже рассказал эту версию немцу. Они ее вместе придумали, Эско и русский перебежчик, чтоб оправдать желание Риекки поехать в Берлин.

В общем, оберштурмбаннфюрер согласился, что присутствие начальника сыскной полиции в данном случае имеет смысл и его цели вполне понятны. Особенно на фоне случившегося скандала с военной разведкой.

Кстати, военная разведка… Это второй пункт, по которому у Витцке не должно быть плохого настроения. Господин Риекки искренне был благодарен русскому за Осмо Куусари.

Когда Алексея появился в растрёпанном виде в гостинице и потребовал срочно доложить начальнику сыскной полиции о случившемся, началась суета. Благо, сам Риекки, ожидая итога от Витцке, находился неподалёку. Правда, итог должен был касаться Клячина, но то, что вышло по факту, тоже имело большое значение.

Люди Риекки сразу же отправились на указанное русским место и действительно нашли там Куусари, валявшегося в отключке. Дальше уже постарался сам Эско. Военной разведке пришлось туго. Они были вынуждены не только принести извинения за поступок полковника в отставке, но и наказать его друзей, с которыми тот задумал подвести Эско под монастырь. Естественно, главное действующее лицо осталось снова в тени, но с ним Риекки разберётся по возвращению.

— Ну что? Идём? — Алексей, не обращая внимания на задумчивое состояние начальника сыскной полиции, легонько толкнул его в бок, затем перекинул чемодан в другую руку и направился к самолету.

Эско несколько секунд смотрел в спину Витцке. Отчего-то господину Риекки сильно в эту минуту хотелось развернуться и пойти совершенно в другую сторону.