Древесный маг Орловского княжества (СИ) - Павлов Игорь Васильевич - Страница 9

Не иначе, приглашение мне войти.

— Беги! – Крикнул во мне дух.

И я побежал!!

Думал по костям забуксую, а нет! Из ног корни в почву вгрызаются, как шипы у скалолаза. Раз, два, три. И я уже наверху. Страх гонит, как ветер под парус.

Рёв раздался мощный! Аж воздух задрожал. И рванул я со всех ног, ветками шурша.

По земле паучки за мной бегут, другие перелетают на паутине по стволам, третьи по кронам мчат. Паутина тонкими струями, как лазерные лучи летает, только успеваю пригибаться. От перекрёстного огня спасают только естественные преграды в виде стволов деревьев.

Чую мощную вибрацию с земли. И туша пришла в движение! Ааа!!!

Зигзагами бегу, чтоб прямой наводкой из крупного калибра не выхватить.

На пути паутину свежую сплели, еле увидел, оббежал! Дух подсказывает активно. Чую, мы начинаем срабатываться. С яйцом в руках и брошью бежать не очень–то и удобно. Но деваться некуда, я как хомяк с добычей, умру, но не отдам. Через корень перемахнул и на паучка наступил, на жиже его поскользнулся. Перекатился, встал и дальше поскакал.

Как только впереди увидел просвет, открылось второе дыхание. И я рванул уже на морально–волевых.

Выскочил из леса на солнышко спасительное. И свора паучья на краю тени встала, сбиваясь в кучу из–за продолжающих набегать сородичей. Попускали паутину в меня напоследок, пока я с прямой видимости не ушёл за кусты к тропе.

— Да! — Крикнул на радостях. — Выкусите, твари паршивые!

Треск натягивающейся тетивы раздался весьма неожиданно. И почти у затылка.

— Вот ты и попался, супостат, — произнесла с торжеством Дарья Василискина.

— Так, без резких движений, обернись, — скомандовала Дарья.

Как же она меня так легко выследила? И, похоже, только потому что голос подал, не пригвоздила сразу.

Ветки с меня ссыпались, как не с меня выросшие, а так. И только после обернулся. Вот хрен докопаешься теперь. И не докажешь! Видеорегистратора–то нет.

Всю кровь с одежды, кстати, дух тоже выцедил, я чистенький, не прикопаешься.

— Что за бесовщина? — Опешила девушка, выпучив глаза изумрудные. — Я… Ярослав⁈ Опять ты⁈

Опустила быстренько лук. Всматривается в меня, будто подвох найти хочет.

— Ой, — отшатывается. — Яйцо Молоха⁇ Зелёное?!! Ты где его…

— В гнезде, в Паучьей роще, еле ноги унёс, — говорю с улыбкой, и всё отдышаться не могу.

— Чего мелешь такое? Ты и роща⁈ — Возмутилась. — Туда даже я не суюсь со своим адептом третьего ранга.

— Да я ж замаскировался, — киваю на ветки под ногами.

— Ха! — Встрепенулась Дарья. — А говорят, дурак да дурак. Выходит, не такой уж и глупый. А я и думаю, чего Молох пробудился ни с того ни с сего раньше весенних дождей. Не гадала, что так можно.

— Наверное, уже и нельзя, — намекаю, что у неё подобное не выйдет.

Смотрит с подозрением. Своими глазищами, вздёрнутая губа придаёт ей детского очарования, хотя знаю, что барышня на округе серьёзная.

— А яйцо–то тебе зачем? Давай мне, я знаю, что с ним делать.

Ага, дурака нашла.

— Не дам.

— Дай, из него яичницу точно не сжаришь. Я за него тебе леденцов с Сосково привезу. Или хочешь ножик хороший дам прутики резать, а?

— Нет, Дарьюшка, не отдам, — ответил решительно.

— Как ты меня назвал? — Насторожилась и даже напряглась. — Всегда ведь тёткой Дашей была. А ну–ка ответь мне на вопрос. Проверим, не хамелеон ли мне попался.

В груди похолодело. Любой вопрос из детства Ярослава, и я сяду в лужу.

— А как твою бабку зовут? — Выпалила.

— Баба Нюра, — ответил и девушка расслабилась, даже выдохнула с печалью на лице.

— И кому ты яйцо собрался нести? — Спросила, сдаваясь.

— Извини, это моё личное дело, ведь так?

Снова смотрит с прищуром.

— Поумнел ты сильно за последние два дня, — комментирует. — Ладно. Ты давай в деревню, солнце садится. Нечего у рощи разгуливать. И на Курочкино поле не ходи, там, похоже, приспешник разгуливает.

— Что за приспешник?

— Ах да, я и забыла, что ты память потерял. Это слуга нечисти, обычно упыря прихвостень. Такой наделён силами от хозяина и может днём свои злые дела творить.

Твою мать, тут ещё и упыри — вампиры что ли?

— Что такое? Видел его? — Встрепенулась Дарья.

— Нет, просто… а не важно, забудь, — затушевался.

За два дня я узнал, что здесь обитают оборотни, вампиры, гигантские пауки и зомбаки! Какие ещё сюрпризы ждут?

Дарья до просёлочной дороги довела, где указатель. Весь путь, пока шли вместе, то на яйцо, то на меня посматривала. Пыталась выведать, кому я его несу, плутовка.

На развилке и распрощались. В сторону Академии пошла спешной походкой. Интересно, а она там живёт? Или учится?

По дороге в деревню подумал, что жаль мне такое драгоценное яйцо какому–то пацану отдавать. Он его в академию отнести хочет, чтобы его заметили и зачислили? А если и так? Будет магии обучаться? Я бы тоже не прочь.

Надо было два брать.

А ещё эта брошка. Точно бабкина. Вообще сомнений никаких.

Перед входом в деревню Яйцо под рубаху сунул и впервые подумал, что оно может и вылупиться! И не очень–то хочется, чтоб тварь в брюхо вцепилась. А если вытащу на обозрение, вся деревня в горло вцепится. Я помню, как горели глаза у Дарьи. Она и обдурить была готова, лишь бы себе его прикарманить. Но надо отдать должное, силой не стала забирать. То есть право добывшего уважила.

Вечереет. На подходе к деревне ноги стали заплетаться. Снова я — развалина. Есть хочется, пить хочется. Скорее бы просто упасть костьми на койку. Тот ещё работник! Две сотки дух за меня скосил, а я вообще косу профукал. Надеюсь, никто не утащит до завтра. Тем более она с зазубринами вряд ли кому нужна.

По деревне ковыляю. Топот позади стремительно приближается. Всадник едва не сшиб, еле успел.

— Посторонись! — Кричит на скаку. — Тульский князь идёт! Посторонись, простой люд! Дорогу его сиятельству!!

Промчал, и только хуже сделал. Народ из домов стал вылезать, на дорогу выходя и вдоль неё выстраиваясь. Я тоже на обочину встал, как дурак. Деревенские даже не дразнятся, все с раскрытыми ртами озираются в сторону Академии, откуда и примчал всадник, да унёсся в сторону замка нашего орловского князя.

Минут десять ждём. А затем земля начинает дрожать от целого табуна. А вместе с этим вскоре едва ли не дневной свет озаряет нашу деревушку.

Всадники в две колонны рысью идут, как на параде. Стучат копыта, позвякивают шпоры, бьётся металл о металл. Впереди мужчины статные с прямыми спинами и гордо поднятыми подбородками, доспехи и блестят, и пестрят одновременно. Кто в шляпах с хвостом пушистым, кто шлем на боку лошади прицепил. И в сплошном металле, и наполовину, где только вставки. Мечи, шпаги, арбалеты, даже копья у некоторых есть. У всех на щитах красный герб, как и на трёх знамёнах в колонне. Только на полотнах ещё и золотая вышивка.

— Князь, князь, — прокатилось по толпе зевак. — Юрий, Юрий, сам Юрий…

Люд шапки снимает, кланяется. А я пытаюсь рассмотреть этого Юрия, дед чернобровый, нос горбинкой, хмурый, важный. Рядом с ним рыцарь в доспехах матовых синих, мощный, лицо бородатое убийцы, всё в шрамах. Меч здоровенный, метра под два висит.

Дальше ещё три шеренги бравых воинов. Потом самое интересное начинается. Женщины–магички в красочных кофтах, в штанишках и с плащами, покрывающими наполовину лошадь, скачут, через каждые три–четыре шеренги по одной. Вот они свет яркий и дают на всю округу, который у них из посохов лучится.

Магички явно уже не молодые, но ухоженные тётки. Одна совсем старая, но есть и молоденькая чёрненькая девочка, самая сосредоточенная.

— Ох, а витязи, витязи, — шепчется люд. — Тульские витязи. Вон тот, а вот этот…

В общем, не рыцари тут, а витязи. Понял, не дурак.

— Ну красавцы, удальцы, — слышу от бабулек. — Защитники наши. Это не наши, старая, это тульские.