Древесный маг Орловского княжества (СИ) - Павлов Игорь Васильевич - Страница 39

После таких встрясок, процессы становятся для меня более понятными. Древесные жилы пронизывают всё моё тело, как связки, да они идут с ними в параллель. При этом они совершенно не портят шкуру и не изменяют форму мышц, их не видно. Их будто нет.

Поначалу было мерзко осознавать внутри себя такое, а теперь это моё выживание. Оказавшись среди растительности, чувствую себя намного лучше. И уже осязаю не только телом, но и природой. Пусть пока порывами, обрывками, мимолётными всплесками. Я просто ищу свою волну, настраиваюсь.

Немного успокоившись, поддаюсь угрызениям совести. Девушку, которая попала под раздачу, жаль. Но это вынужденная жертва. И чует моё чёрное сердце, будет таких ещё не мало.

В какой–то момент вдалеке меж стволов деревьев промелькнуло что–то быстро. Сердце ухнуло со страха, подумал, что собака. А вроде и нет. Да и пошла совершенно в другую сторону. Какая–то она странная, двигалась, как человек, но на четвереньках.

Подождал чуть–чуть, вслушался. Вроде никого. Приподнялся и пошёл уже гуськом в полумраке, стараясь миновать светлые участки, освещаемые факелами на столбах. Оставаться на месте нет смысла, нужно искать выход из замка. И чем скорее я из него свалю, тем проще будет обеспечить себе алиби.

Потому что комендант в первую очередь о нас и подумает.

От стражи, патрулирующей сад, я ловко ушёл. Но за размышлениями не заметил девушку. Выскочил на неё и замер, как статуя в паре метров.

Не знаю, почему не учуял в своей стихии незнакомку. Вероятно, у неё обереги, зачарованные предметы защиты. Не знаю…

Милейшее создание лет пятнадцати в лунном свете сидит на лавке с прямой спинкой, будто натянута, как струнка. Утончённая, белокожая, волосы в кудрях золотых до пояса, одета богато, драгоценности на ней блестят. Как минимум дочь богатого лорда, или барина, как здесь говорят, и не подумаешь, что такую можно найти в столь поздний час, да ещё и при тревоге.

От взгляда, устремлённого в меня, перехватывает дыхание. Её личико это… нечто невероятное! Даже в полумраке не смог усомниться, что это вторая сказочная красавица, какую встречаю в своей новой жизни. Ещё ребёнок, но такой прекрасный, что глаз не оторвать.

— Кто вы? — Спросила она милым детским голоском.

И больно вдруг стало, и тоскливо. Ибо я неожиданно понял, что мне придётся с ней разобраться.

Потому что она видит мою непокрытую рожу.

— Или мне послышалось? — Спрашивает девочка, и я понимаю, что разговаривает сама с собой!

Этот взгляд… он становится растерянным. Поднимается с лавки, совсем ведь кроха, метр пятьдесят от силы.

И теперь я вижу её трость, которую она ловко берёт и выставляет вперёд, приминая светлый подол шикарного платьишка.

Господи, да она слепая!!

Как жаль. Такие невероятные голубые глаза с оранжевыми и жёлтыми узорами, в них смотришь и видишь взрыв сверхновой звезды. Большие и ослепительные, ну прямо, как у анимешки из мультика. Нет, они не выглядят, как у слепой. Такими сам Бог велел видеть. Девочка не смотрится чересчур накрашенной, в ней естественная красота и невинность. Аккуратный носик, лёгкий румянец, по–детски пухлые губы.

И совершенно нет печали. Только любопытство и азарт!

Она делает шаг. И мне приходится сделать свой назад! Она замирает.

— Ага, попался, — говорит негромко и тянет ко мне руку!

Делать нечего, превращаюсь в куст, а точнее маскируюсь под него. Поры на коже расширяются, и вылезают тонкие древесные жилы, за мгновение набирающие объём и разветвляющиеся по форме в веточки. Тут же образуется зелёная листва, которой и касаются её нежные пальчики.

Фух, еле успел.

Но от этого не легче.

— Надо же, ещё вчера здесь его не было, — рассуждает вслух вполне как взрослая. — И кто решил подшутить надо мной сегодня?

Не удержался. Листы по умолчанию растут, которые для меня самые привычные. А значит, это моё подсознание срабатывает. Пробую представить розовую розу, и она появляется на глазах, вырастая на моей веточке! Бутон вытягивается и распускается в крупный цветок.

Стоит немного опустить руку и бутон попадает в лапку девочки.

— Ой, что это, — ахает. За такие эмоции можно и душу дьяволу отдать. Вот такое мимолётное у меня чувство.

Легко отделяю от веточки, и бутон в её руке.

— Ай, как жаль, — выпалила. — Оторвалось.

Нюхает.

— Настоящая роза, — комментирует с восхищением и обращается вдруг ко мне. — И как вы это делаете? Не молчите, шелест листвы выдал вас.

Ращу целый букет, подаю, уже шелестя с явным намёком на присутствие.

— Вы очень добры, — принимает в обе руки, выпуская трость, которую я тут же ловлю. — Но мне всегда так жаль сорванные цветы.

— Они всё равно завянут, — шепчу.

Улыбается широко.

— Вы есть, — заключает радостно. Но так огорчает этот растерянный взгляд.

— Да, я настоящий, — отвечаю, больше не в силах молчать.

Совсем недавно я убил человека, и теперь со дна тянусь к свету. Ей это нужно? Нет, скорее мне самому.

— Скажите, а какого они цвета?

— Розовые, как ваши губы, — отвечаю ласково.

— Вы смущаете меня, — говорит с укором. Нет, она всё же не совсем ребёнок. В таком возрасте замуж и выдавали раньше.

— Извините, не хотел.

— Что вы, не стоит. А можно рассмотреть вас? — Спрашивает и подаётся.

— Вы же…

— Да, я слепая, поэтому вижу иначе. Подержите, пожалуйста.

Принимаю букетик обратно. А она тянется руками к моему лицу, которое я, вероятно, выдал голосом.

Спешно стряхиваю растительность с рожи. И нежные пальчики касаются меня. Она изучает неспешно, и сама так близко, что я чувствую её дыхание. И млею. А ещё внимательно смотрю за её реакцией, за каждым пунктиком на лице.

В какой–то момент её руки замирают, а сама она хмурится.

— Вы… — начинает, но запинается. — Что ж, тем лучше.

— Простите, что не оправдал ваших надежд, — выпалил. И осознал, что впервые веду такую милую светскую беседу!

— Нет, наоборот. Вы так молоды, и так красивы, — говорит, отпуская меня.

Тоска…

— Вы тоже, очень красивы, — говорю честно.

Улыбается кроха, обдавая новой волной очарования.

— Снова смущаете. Я помню, как выглядела в детстве. Тогда бы поверила, а теперь не знаю.

— Поверьте мне.

Не отвечает. Отступает ещё. В глазах я вижу страх. Опускается и ищет свою трость. Что с ней?

— Вот, возьмите, — подаю ей и трость, и букет.

— Благодарю вас, — кивает растерянно.

Чувствую, что она сейчас уйдёт. Поковыляет по своей привычной дорожке, которой ходит уже давно. И ей не важно ночь сейчас или день. Для неё всё равно.

И это грустно. Но мне так хочется, чтобы она напоследок хотя бы разок ещё восхитилась или улыбнулась незнакомцу.

Я не знаю, выйдет или нет. Но я пробую новое чудо. Представил мандарин, его сладкий вкус, и поднатужился. А он стал зреть на моих глазах, становясь жёлтым и сочным! Срываю, спешу к девочке, которая уже двинула прочь, и подаю.

— Подождите, это вам.

— Что за запах? — Спрашивает настороженно.

Принимаю назад трость и цветы. А она вытягивает ладошки неуверенно, принимая плод. Хватает и вертит. Неужели они тут мандаринов не ели⁈

— Вот так, — показываю и разламываю его вместе со шкуркой.

А затем спохватываюсь! Что если он вышел кислый⁈ Фух, по крайней мере не гнилой.

— Какой изумительный запах, — комментирует девочка, приходя в восторг.

Ковыряю пару долек в её ладошках и подношу ко рту. Только когда мандарин касается губ, она приоткрывает свой ротик. И закусывает самый край.

Неуверенно жуёт, пока я не дышу. Улыбка тянется, глаза становятся шире.

— Мандарин! — Восклицает. — Какой сладкий.

Выдыхаю с облегчением.

— Даже слаще, чем те, какие возят с китайских земель, — комментирует и жует сразу две дольки.

Так! Значит, пробовала.

Интересно, а бананы⁈