Древесный маг Орловского княжества (СИ) - Павлов Игорь Васильевич - Страница 11

Олег отмахнулся и кивнул:

— Хорошо, в расчёте.

— Доброй ночи, ребята, главное не хворайте и по ночам не гуляйте, — выпалил я с оскалом, развернулся и пошёл поскорее прочь.

Несколько ошарашенные хулиганы уже в след прокричали всякие гадости. Но Олег промолчал.

Ладно, одной проблемой меньше. С этой мыслью вернулся домой к Нюре. А она во дворе хлопочет, доит корову. Стал помогать, курей загоняя. Затем ведро с молоком перехватил, чтоб не надрывалась. Прослезилась аж.

Помню бабушку свою, она мне роднее матери была.

— Внучок, как же ты переменился, — шепчет. — Видел бы тебя барон наш покойный.

Молчу. Вздыхаю, думая о своём родном отце.

— Куры эти совсем негодные стали, — жалуется дальше. — Нестись перестали.

Ой, а это уже я их подставил.

— Не плачь, ба, всё наладится у нас. Ещё заживём, — утешаю, решив, что в ближайшее время наведаюсь в наше поместье. Только сил наберусь.

— Да где ж там, старая я совсем стала, никчёмная. Скоро и твою землю отберут. У князя руки просто не дошли, там поборов накопилась тьма.

— Налог на землю? — Переспрашиваю, тут же взбодрившись.

— По–учёному ты заговорил, внучок. Небось, оно и есть.

Пару дней в деревне ещё обсуждали и обсасывали гостей из Тулы, а я не высовывался, помогал бабушке по хозяйству, починил замки подручными средствами, восстановил забор. И следы нашёл собачьи в огороде.

Бабушка призналась, что в полную луну не может сдержаться и убегает собачонкой. Как и все, ей подобные, оборотни. Вот почему нельзя по ночам шастать в округе. Хотя это лишь в те ночи, когда луна полная. Всё по классике, в общем.

Про найденную брошь у бабушки спросил, знает ли её, та уставилась на находку дико. Замотала головой отрицательно. Убрал, чтоб до инфаркта не довести.

Вечером к исходу третьего дня народ выбежал на салют магический смотреть, который над замком устроили. Вышло не хуже, чем на Красной площади в новый год.

Вот тебе и магия. Не удивлюсь, если там и Дарья Василискина пляшет, очаровывая молодых витязей с Тулы.

В деревне говорят, что праздники целый месяц будут. А потом ещё и охота в диких лесах. Мол, всю нечисть взбодрят, да погонят ещё дальше.

Мне б на бал. Я ведь не простой голодранец, а целый барон.

И совсем не дело, что каждый простой крестьянин надо мной смеётся. Пора с этим кончать.

Набравшись сил и восстановившись ускоренно за счёт сырых яиц, утром отправился к своему поместью, чтоб разведать. Туда отдельная дорога ведёт с центральной улицы. Но как только вступил на тропу, понял, что давно здесь никто не шастал. Несколько заброшенных изб по одну сторону и рощица по другую. Шестьдесят метров по прямой, и вот он забор, обросший колючими кустами наглухо, похлеще всякой колючей проволоки обвило всё терновником.

За ним и особняк трёхэтажный, тёмный, лозой оплетённый. Старый, зловещий. Встал, немного не доходя, и понаблюдал за окнами. Часть разбита, все заколочены досками. Кто–то сильно постарался, чтоб не влезали.

Нюру не стал расспрашивать, чтоб не переживала.

У меня есть, у кого спросить.

— Что думаешь?

— Оберег страха чую, — шепчет дух, подрагивая. — Сильный, давно тут, им уже и стены пропитались и забор. Ты разве не чуешь? Может, уйдём отсюда?

У меня хоть коленки и потряхивает, но я держусь. И отступать не собираюсь.

Раз некий оберег отгоняет всех, значит, ничего отсюда не утащили. А ещё это говорит о том, что некто не желал незваных гостей. Но возможностей хватило лишь на побрякушку.

Уверен, я найду внутри что–то ценное. А ещё разберусь с байкой о призраках.

— Это не байка, — посмеивается дух. — Чуя я…

— Всё равно войду, — обрубаю решительно. — Раз это мой дом, буду бороться за него до конца.

Очень быстро понял, что из–за терновника напрямик так просто не пробиться. Да пока и не нужно. Сперва тайком проберусь, а там посмотрим.

Решил по периметру обойти. Территория оказалась немаленькая, на целый стадион. Справа, со стороны поля двинулся, где, то яма, то кочка, то вообще канава, а где ровно, там — кустарник непроходимый, крапивы тьма. Да ещё и куски старого забора встали оборонительными кольями, на которые чуть не напоролся. Продвинулся метров на тридцать, плюнул, вернулся и с другой стороны пошёл, где роща обосновалась.

Если верно ориентируюсь на местности, за особняком как раз через рощу и можно выйти напрямик в Паучье логово, до которого отсюда метров пятьсот. Но по прямой всё равно не пройти через заросли и буреломы.

Слева стал обходить. И вскоре понял, что здесь тропа хоженая. Ветки засохли уже надломанные, трава протоптана местами. Так тоннель в терновнике и нашёл, который к забору ведёт. Так, так, так! Похоже, не всем так уж и страшно. Кто–то здесь шастал.

Примерился, и понял, что не пролезу без жертв, одежду изорву и поцарапаюсь. Поэтому к духу обратился:

— Ты можешь что–нибудь сделать?

Вместо ответа под подошвой шевельнулось, и вскоре на моих глазах весь куст на пути истлел и ссыпался.

Ощутив мимолётную слабость, двинулся к забору. Осмотрев его, обнаружил, что две доски свободно болтаются на гвоздях, и их можно отодвинуть. Похоже, некий мародёр здесь и проходил. Затаив дыхание, полез и я!

Миновав забор, вышел к боковине особняка, до которого мне метров тридцать. Сразу наткнулся на старые коряги, следом затянутую лозой беседку с проваленной крышей, которую обошёл. Территория внутри уже более свободная, вот только много сухих листьев и веток.

Задний двор видно, высохшие деревья смотрятся зловеще. Особенно коряги, обрамляющие небольшой бело–мраморный фонтан, будто там гнездо монстра. Туда пока решил не соваться.

Когда подошёл к крыльцу дома и увидел приоткрытую двойную дверь, стало страшновато. Одно утешает, я не один. Несмотря на то, что моя поддержка теперь трясётся под сердцем ещё больше.

Поднялся по мраморным ступеням, оценив монументальность особняка. Похоже, он из добротного кирпича или камня, отделан известью снаружи, внутри деревом. Приоткрыл дверь и вошёл, затаив дыхание.

Но вскоре встал, как вкопанный в изумлении.

Свет даже из заколоченных окон бьёт достаточный, чтобы рассмотреть на полу пуговицы. А точнее выложенный тоннель из них по холлу прямо до лестницы наверх. И по ней тоже до первого пролёта точно идёт дорожка из пуговиц. Интервал выдержан примерно одинаковый, в цепи между пуговицами не более ладони.

И тут до меня доходит.

Ярослав собирал пуговицы не просто так! Он и был здесь.

— Зачем он так делал? — Шепчу себе под нос, взывая к своему союзнику.

— У меня есть предположение, — слышу от духа трепетное. — Это условие призрака, поселившегося здесь.

— То есть Ярослав мог передвигаться только по этой дорожке из пуговиц, шаг влево, шаг вправо, и расстрел?

— Скорее гнев, негодование. Стрелами призрак не пользуется, только проклятьями.

— А ну это совсем меняет дело, — комментирую с иронией и решаю обследовать дом без всяких ограничений.

Потому что в призраков всё равно не верю!

Однако, переступив мысленную границу, выстроенную прежним Ярославом из пуговиц, я ощутил, как всколыхнулся воздух. В груди похолодело, но отступать не собираюсь. Иначе какой смысл сидеть в разваливающейся избе и дрожать? Надо бороться за своё благо. За этот шикарный дом.

Затаив дыхание и навострив уши, вышел в гостиную. Не ошибся, она и есть. Диван, кресла, столик, вся мебель на месте, солидный камин на всё это смотрит. Даже посуда в серванте не тронута. А значит, никто не осмелился ничего здесь украсть. С другой стороны, подозрительно, что всё аккуратно расставлено, и нет следов борьбы. Если верить всем рассказам, здесь случилось страшное, всю семью растерзали оборотни. Но где следы?

Хотя, если это было ночью, следы ждут меня в спальнях наверху. От мысли волосы на холке аж встали дыбом.