100 великих шпионских уловок - Бернацкий Анатолий - Страница 8

И только после этого он начал рассказывать придуманную им версию, которая сводилась к тому, что он согласился поехать в США с заданием абвера только для того, чтобы спастись от нацистов, преследовавших его как голландца — патриота и набожного католика.

«Я хочу помогать союзникам, — заявил он, — И если мне разрешат поехать в США, я готов работать на вас, делая вид, что выполняю задание абвера», Предложение передали в Вашингтон, и ФБР решило рискнуть; по запросу Гувера просьба Кёлера была удовлетворена…

А уже утром 7 февраля 1943 года в эфире раздались первые сигналы рации голландца. Правда, на рычажок нажимал не он, а сотрудник ФБР, обученный имитировать почерк Кёлера. В первом донесении сообщалось: «Готов приступить к работе. Чувствую себя в безопасности, но соблюдаю осторожность. Буду слушать вас в 19.00. Если связи не будет, повторю попытку в это же время на следующий день».

Начиная с этого дня более двух лет проводились регулярные сеансы радиообмена между рацией Кёлера и абвером. Позднее Гувер вспоминал: «Неделю за неделей мы кормили немцев военной и экономической информацией, по большей части достоверной, но не представлявшей особой тайны». «Секретные сведения» включали метеосводки, графики перемещения кораблей через американские порты и т. д, И немцы, как считали в ФБР, с удовольствием «проглатывали» эту информацию. Вообще же в течение работы Кёлера в США от его имени была отправлена 231 радиограмма.

Однако позже выяснилось, что радиограмм было больше. Так, весной 1944 года федералами были отправлены сообщения под номерами 63,64,65. Однако, судя по немецким архивам, к этому времени Кёлер связывался с абвером 137 раз.

Это был первый, но не последний сюрприз в работе Кёлера. Второй был связан с кодированием донесений. Дело в том, что свои сообщения ФБР шифровало с помощью молитвенника, выданного ему в разведке и который он показал консулу. Однако во многих сообщениях Кёлера применялся совсем иной код.

Все это наводит на вполне логичное предположение, что голландец являлся агентом-двойником. И даже его визит в консульство США в Мадриде, где он разыграл сцену кающегося католика и патриота, был частью хорошо продуманной операции.

Выходит, что Кёлер вел тонкую игру, в которой он являлся посредником между ФБР и абвером. Это доказывает и тот факт, что подлинные сведения он отсылал по специальным каналам в парижское подразделение абвера. Более того, какое-то время Кёлер работал даже с племянником адмирала Канариса. А к тем сведениям, которыми от его имени сотрудники ФБР пичкали своих коллег в Германии, абвер относился как к банальной «дезе».

В таком случае возникает закономерный вопрос; как же Кёлер смог провести американцев, которые вели за ним практически круглосуточную слежку? А дело в том, что наблюдали за ним не столь тщательно, как можно было бы подумать, да и не круглые сутки.

К тому же и сам голландец был достаточно опытным разведчиком, чтобы при желании уйти от слежки. Кроме того, у Кёлера был коллега, тоже немецкий шпион, который помог ему собрать новую рацию. Пользовались же ею в исключительных случаях, когда требовалось срочно передать важные сведения. За ними приезжал агент, с которым Кёлер встречался в Нью-Йорке. Остальную же информацию голландец отправлял через курьерскую сеть, которую абвер создал специально для него на испанских торговых кораблях.

И все же своего основного задания Кёлер не выполнил; он не добыл никакой информации об атомном оружии. Тем не менее, по словам одного из высших чинов немецкой разведки, «это был лучший человек абвера в США».

В середине августа 1935 года в Гонолулу прибыла семья немецких эмигрантов, состоящая из 4 человек: доктора Бернарда Куэна, его жены, сына и дочери Рут, По прибытии на остров сам Куэн занялся этнографическими изысканиями, а Рут — историей Гавайских островов. В ходе поездок по Гавайям отец и дочь побывали почти на всех крупных и мелких островах. Они скрупулезно записывали в журнал и отмечали на картах все, что касалось их научной деятельности.

Жизнь семьи Куэнов текла спокойно и безмятежно. Они жили в симпатичном доме, который изнутри был украшен коллекцией произведений искусства, столовым серебром и прочими свидетельствами богатства и культуры семейства. Основу благосостояния Куэнов составляли доходы с их недвижимости в Голландии и Германии. Причем были они весьма приличные: так, только за первые три года пребывания на Гавайях им было перечислено семьдесят тысяч долларов.

Но в то время мало кто знал, что почти все члены скромного семейства находились на службе сразу двух разведок: японской и германской, которые, по сути, являлись теми источниками, откуда Куэны и черпали свои немалые доходы…

Но неожиданно в начале 1939 года Куэны продали свой особняк в Гонолулу и переехали в Пёрл-Харбор, поближе к месту дислокации Тихоокеанского флота США. Доктор Куэн продолжил свои этнографические изыскания, а Рут открыла женский салон красоты, куда часто наведывались жены морских офицеров. А салоны издавна являются лучшим местом для сбора информации, интересующей спецслужбы.

Из новостей, которыми делились женщины, Рут узнавала о перестановках в руководстве, вакантных должностях, о прибывших кораблях, а порой — и об их боевых характеристиках.

А вечером Рут и Фридель — супруга главы семейства, также работавшая в салоне, докладывали ему обо всех разговорах. А он, в свою очередь, передавал полученные сведения в немецкое и японское посольства.

Не остался в стороне от шпионских дел взрослых и десятилетний сын доктора. Веселый и бойкий, он пользовался неизменной любовью моряков. Он часто бывал на кораблях и с удовольствием слушал рассказы об «игрушках», которые там находились. Позже своими впечатлениями мальчик делился с отцом и Рут, которая уже потом умело выясняла необходимые детали у своих друзей-офицеров.

Незадолго до бомбардировки Пёрл-Харбора японский консул пригласил в посольство доктора Куэна и Рут. В ходе беседы он поставил перед ними задачу переключить все свое внимание на сбор информации о положении на флоте.

При тех связях, которые удалось наладить Куэнам, они без особого труда собирали необходимые сведения и передавали их по назначению. К тому же для более продуктивной работы Куэны приобрели недалеко от базы Перл-Харбор новый дом. Оттуда Рут по специальной методике передавала сигналы в японское консульство. Позже, после ее усовершенствования, сообщения стали принимать и корабли японского флота…

Куэны снабжали японскую и германскую разведки информацией о военной базе Перл-Харбор

А 7 декабря в 8 часов утра по местному времени сто пять японских самолетов атаковали Пёрл-Харбор. В это время на базе находились семь линкоров и примерно восемьдесят типов других судов Тихоокеанского флота США: крейсеров, миноносцев, минных заградителей.

Японские летчики точно знали каждую цель, которую требовалось атаковать. Их координаты накануне были получены от Куэнов. Более того, Рут также координировала весь налет, передавая в японское представительство с помощью светового кода весь ход атаки.

В результате бомбардировки, длившейся примерно 1 час 45 минут, все линейные корабли и большинство других судов были выведены из строя. Погибли и пропали без вести не менее трех с половиной тысяч моряков и примерно полторы тысячи получили разной степени ранения.

И только за пятнадцать минут до окончания бомбардировки в дом Куэнов вбежали три американских офицера, которые случайно обратили внимание на световые сигналы. Но их визит уже не мог изменить судьбу флота, мощь которого в акватории Тихого океана рухнула в одночасье…

В когорте наиболее известных военачальников гитлеровской Германии генерал-фельдмаршал Эрвин Роммель, по мнению большинства историков, занимает одно из центральных мест. Приняв 6 февраля 1941 года командование африканским корпусом, он всего лишь через несколько месяцев за свой профессиональный «нюх» получил прозвище «лис пустыни».