Поймать хамелеона (СИ) - Григорьева Юлия - Страница 45

— Хамелеон? — переспросила девушка. Она едва приметно покривилась и потерла горло, а после продолжила: — Да, верное прозвище, хамелеон он и есть. Что вы спросили? — она тронула лоб кончиками пальцев: — Ах да, нет, я никого не видела. Федот занял всё мое внимание. И когда огляделась и поняла, что мы далеко зашли, тоже никого не видела.

— Хорошо, — в задумчивости ответил Олег. — Он не говорил, о чем призвавший с ним договаривался? С какой целью его притащили сюда?

Глаша отрицательно покачала головой.

— Он этого не знал. Говорил, что всё произошло неожиданно для него. Мол, был занят каким-то своим делом, вдруг открылась воронка, и его затянуло. Он хочет уйти отсюда. Сказал, что надо найти призвавшего, чтобы он отправил его назад.

Котов мотнул головой.

— Стоп, — произнес он, больше обращаясь к себе, чем к собеседнице.

Что за ерунда выходит? Хамелеон вполне счастливо существовал в мире рептилий, и его перемещение произошло помимо его воли? Просто затянуло в прорыв⁈ И всё, что он знает о призвавшем, это то, что он из Петербурга? Но почему именно из Петербурга, если призыв произошел в Новгородской губернии? Если на то пошло, то призвавший может быть вообще, где угодно!

Но Бэла здесь, и вряд ли окрестности заполнены беглыми магами, которых до сих пор никто не обнаружил. Это-то как раз совершенно невозможно. Так что вот так разорвать Марь под силу только ей… Для чего? Хочет уйти и просто устроила эксперимент или что-то пошло не так, раз притащила хамелеона? Поэтому не показалась, а он пошел за той, кого увидел, решив, что затянула его в этот мир именно она?

— Как он намеревается искать призвавшего? — по-прежнему в задумчивости спросил Олег, но ответа не последовало. Он перевел взгляд на девушку: — Глафира Алексеевна, вам дурно?

Она была бледна, на лице девушки выступил пот. Глаша часто и хрипло дышала. Она подняла руку и прижала ее к груди, и Котов отметил, что взволнованное подрагивание перешло в крупную дрожь, и до розыскника донесся стон.

Он вскочил на ноги и бросился к девушке.

— Глафира Алексеевна, — позвал Олег. — Что с вами?

— Жжет, — едва слышно пожаловалась она. — Воды…

Котов кинулся к графину, уже протянул руку к нему, но вдруг отдернул ее и порывисто обернулся к Глашеньке. После, не глядя, взял стакан, из которого пила девушка, и принюхался.

— Яд, — констатировал розыскник и рявкнул: — Проклятье!

Олег отлепился от стола и стремительно направился к Глаше. Девушка сползла на бок и свесилась с кресла. Розыскник приподнял ее голову и прижал пальцы к шее, пытаясь нащупать пульс, но его уже не было.

— Потерпи, — взмолился мужчина. — Я сейчас помогу тебе. Только потерпи еще немного.

Затем опустился на колени и достал из кармана коробочку. Добыл оттуда кусок мела и упрямо поджал губы. Сейчас он нарушал все правила, но иначе не мог. Не желал быть в этот раз безукоризненным служакой. Он не думал, как бы поступил, если бы на месте Глашеньки Воронецкой оказался кто-то другой, даже близкий ему человек, но эту девушку отпустить не мог. И вовсе не потому, что она ответила еще не на все вопросы.

Об этом Котов вообще не думал в эту минуту. Даже о хамелеоне, который, похоже, был у него в руках, тоже не вспомнил. Лишь краем сознания уловил, что «Дарьи» уже нет в доме. Раз поглотитель решился на такой шаг, значит, понял, кто пришел по его душу. Недаром так настойчиво пытался присутствовать при разговоре. А раз уж не вышло, то решил убрать главного свидетеля, потому что знал — магу яд особого вреда не причинит. Не этот яд, а другого в этом мире не было.

Но в эту минуту Олег об это не раздумывал, он чертил на полу пентаграмму, которая даст ему прямой доступ к потоку магической энергии, потому что иначе помочь девушке он не мог. И когда последний знак занял свое место, Котов подхватил с кресла потяжелевшее бездыханное тело и уложил его в центр временного портала. После вновь опустился на колени подле Глаши, и инородная сила, чуждая этому миру, хлынула в комнату.

Розыскник вел рукой над женским телом, изучая его состояние, а после начал исцеление. Очищал от яда, восстанавливал затронутые отравой органы, а когда понял, что сделал, что мог, направил поток на сердце.

— Отзовись, — прошептал Олег. — Я не опоздал. Ну же… — он даже не заметил, что голос его нервно подрагивает.

Больше сделать Котов уже ничего не мог. Он оперся на руки по обе стороны от девушки и, не моргая, смотрел на ее личико.

— Глашенька…

И сердце дрогнуло. Девушка сделала первый вздох, и Олег широко улыбнулся, чувствуя невероятное облегчение. Он рывком притянул к себе Глашу, крепко прижал, а после закрыл переход — он был уже не нужен. Затем чуть отстранился и встретился взглядом с барышней.

— Олег Иванович, — слабо улыбнулась она, подняла руку и коснулась мужского лица кончиками пальцев. — Какой же вы красивый… — Вдруг нахмурилась и огляделась. — Что? Что происходит?

Олег помог девушке подняться на ноги и усадил ее обратно в кресло. Он взял графин с водой и плеснул на то место, где была начертана пентаграмма. Оглядевшись, Котов не увидел ничего подходящего, потому сдернул со стола старую скатерть, кинул ее на пол и, поставив сверху ногу, стер следы портала. Глаша, наблюдавшая происходящее, не выдержала:

— Что всё это значит, господин Котов?

Розыскник подошел к ней, присел на корточки и, взяв за руки, заглянул в глаза.

— Безумно рад снова видеть вас, Глафира Алексеевна, — сказал он, и девушка смутилась.

И когда Котов отошел, она порывисто поднялась с кресла.

— Олег Иванович, умоляю, скажите, что всё это значит? Как я оказалась на полу, отчего вы обнимали меня? И что это вы сейчас стерли?

Розыскник обернулся. Он некоторое время смотрел на хорошенькое личико Глафиры Воронецкой, затем улыбнулся и спросил то, чего она никак не ожидала услышать:

— Стало быть, вы находите меня красивым?

Девушка вновь смутилась. Щеки ее вспыхнули, и Глашенька отвела взгляд.

— Вы… вы привлекательный мужчина, — запнувшись, все-таки ответила она. — Но к чему этот вопрос? Он крайне неприличен, Олег Иванович…

— Простите, — прервал ее Котов и протянул руку: — Идемте в сад. У вас тут ведь есть сад?

— Маленький…

— Это не важно. Идемте на воздух. К тому же наш разговор еще не окончен, а он крайне важен, и для вас в том числе.

— Вы заговариваете мне зубы? — спросила Глаша.

Она смотрела на гостя, широко распахнув глаза, и вид девушки был трогательным до невероятности. Олег улыбку прятать не стал. Он сам взял Глашеньку за руку и уместил ее на сгибе своего локтя.

— Идемте, Глафира Алексеевна. Я отвечу на ваши вопросы, обещаю, но очень хочется покинуть этот дом и выйти на свежий воздух.

— Хорошо, — кивнула девушка, но вновь не сдержалась и произнесла: — Я помню, что мне стало дурно. Я чувствовала жгучую боль в груди, а потом вот оказалась на полу. Я лишилась чувств? Но тогда зачем вы нарисовали то, что после стерли?

— Терпения, Глафира Алексеевна, — с укоризной ответил Котов. — Я ведь уже дал слово, что всё вам объясню. Покажите, куда нам идти?

— Прошу, — она сделала приглашающий жест.

Вряд ли это можно было назвать садиком. Как такого сада не было, разве что клумба с цветами и беседка, такая же старая и облупленная, как дом, стоявший рядом. Посреди клумбы стояла небольшая статуэтка — пузатый амур с отбитым носом. Даже было удивительно, как вообще это можно называть это дачей, скорей какая-то сторожка, за которой начинался лесок.

Котов пропустил Глашу в беседку, после вошел сам, но не сел, а остановился на входе.

— Глафира Алексеевна, кто такой Мефодий Платонович? Как и когда вы с ним познакомились? Это кто-то из партнеров вашего брата по купеческому делу? — спросил розыскник то, что теперь стало наиболее важным.

Должно быть, девушка ожидала, что гость прежде всего ответит на ее вопросы, потому на лице ее отразилась досада, и произнесенное: