Поймать хамелеона (СИ) - Григорьева Юлия - Страница 10

Однако господин провидец собрать точных сведений о Котове не смог, только слухи. Впрочем, иного и быть не могло. Кто такой на самом деле Олег Иванович Котов, не знал никто, да и знать не мог. Всё, что он получил при назначении, — это имя, фамилию и отчество. Остальное было на выбор. Точная легенда не требовалась.

Единственное, что Олег говорил, когда спрашивали, откуда он родом:

— Из калужских помещиков.

А дальше, если попадались люди, знавшие кого-то в Калужской губернии, он называл местность, сильно отдаленную от той, где жили знакомцы собеседника. Впрочем, на случай, имена особо известные в той или иной части данной губернии, Олег запомнил, чтобы было что ответить. Но в такую ситуацию, когда было необходимо предъявить эти свои знания, он не попадал еще ни разу.

Вообще он числился в разночинцах, который то ли жил на ренту, то ли имел какие-то акции, то ли получил богатое наследство. Когда ему задавали вопросы подобного рода, Котов отмахивался:

— Деньги — это такая пошлость, что и говорить о них не стоит.

А то, что он не только не уроженец Калужской губернии, но даже этого мира, понять было невозможно. Хотя с миром-то всё понято, такого и в голову никому не приходило, но хотя бы даже иностранца в нем тоже был не опознать. Ни акцента, ни незнания устоев и законов — ничего этого не было.

Даже туристы получали знание языка при перемещении, а уж служащие и подавно. Портал вкладывал им не просто знание языка, он подстраивал сознание под новую реальность, а вместе с этим давал и понимание нового мира. А частности можно было узнать уже по прибытии на место. Так что из портального зала выходил истинный уроженец мест, где ему предстояло жить и работать.

В общем, провидец Ясноглазов только и смог сказать, откуда Олег прибыл в Петербург, кем является сейчас, и что в средствах не стеснен.

— Браво! — воскликнула Мышкина. — Вы, как и всегда, были точны!

— Впечатляет, — вежливо произнес Котов. — Ну а что же вы скажете о моей семье? Меня, знаете ли, волнует мой младший брат.

Ясноглазов некоторое время таращился на стеклянный шар, стоявший перед ним, после выдохнул и объявил:

— Не вижу. Прошу меня простить, вчера я проводил сеанс во дворце князя Голицына и растратил много сил. Его сиятельству требовалась моя помощь в некоем государственном деле, — добавил он и таинственно замолчал.

Мышкина, услышав это, прижала ладонь к груди и произнесла с придыханием:

— О-о, разумеется, ваш дар необходим государству. Что же вы не сказали, мы бы не стали вас тревожить. Столько сил! Милый вы наш, вы должны, нет, обязаны! Обязаны беречь себя во имя блага империи!

— Да, приносим наши извинения, что явились не ко времени, — склонил голову Олег. — Отдыхайте.

Ясноглазов откинулся на спинку кресла, накрыл лицо ладонью и кивнул, явно окончательно «обессилив». Котов скрыл усмешку и покинул «провидца» без сожаления. Дара в нем не было ни капли, а как он работал, Степан узнал еще до визита. Так что Олег был только рад, что клоунада не затянулась. А вскоре распрощался и с Мышкиной, уже изрядно утомившей его.

Теперь вот его ожидал визит к колдунье, а уж насколько она колдунья, еще только предстояло узнать. И, оказавшись на улице, Олег передернул плечами, стряхивая с себя очередную липкую паутину чужих восторгов, и неспешно направился к дому.

Брать извозчика не хотелось, хоть они еще и ездили, было желание пройтись по городу, тем более и идти было не особо далеко. Котов вдохнул полной грудью и улыбнулся прекрасной погоде, лету и затихающей суете столицы.

— Хорошо, — прошептал Олег.

Сейчас не хотелось думать хоть о чем-то. О петербургских мистиках уж тем более. Этой братии хватало с лихвой. Всегда появлялось что-то, с чем приходилось разбираться, точнее, исследовать. Гораздо реже появлялось настоящее дело, когда требовалось применять свой дар.

Олег вдруг хмыкнул. А что, было бы забавно, если бы он вдруг обнажил свои способности. Вот тогда бы «мистики» заполыхали бы восторгом с удесятеренной силы. Но, конечно же, никаких сеансов Котов устраивать не намеревался. Это было строжайше запрещено правилами. За нарушение можно было не только места лишиться…

Котов вновь усмехнулся, и мысли сами собой свернули к недавнему происшествию, к прорыву. Степан в тот день вернулся ближе к вечеру, но какой-то важной информации не принес. Псковичи выясняли, что прорыв произошел в Старорусском уезде Новгородской губернии, после отправились туда, а Степа был вынужден вернуться в петербургскую квартиру в доходном доме Басина.

— Разбираются пока, — сказал он. — Но уже понятно, что не успеют.

— Это если вторженец поспешит убраться. Он все-таки не через портал шел, надо понять, что к чему, чтобы не выделяться и не выдать себя, возразил Олег. — К тому же это может быть тварь, которая просто провалилась в прореху в Мари, тогда и вовсе забьется в какую-нибудь щель и будет прятаться, пока за ней не придут. Хорошо б было так.

— Угу, — промычал Степан, но было сразу понятно, он желает иного.

На следующий день он снова хотел отправиться на «заставу», но Олег остановил. Смысла в этом не было. По регламенту они сделали то, что полагалось. Связались с коллегами, которые находятся ближе к месту прорыва, узнали, нужна ли им помощь. Дальше стоило ждать или оповещения от псковичей, или депеши из ведомства. Частые перемещения без официальной причины не приветствовались.

— Ты слишком правильный, — выразил свое недовольство Степан.

— Такова наша служба, — пожал плечами Олег. — Не вижу повода лезть на рожон даже ради развлечения своего напарника.

— Это не развлечение! — возмутился Стёпа.

— Тогда и правил нарушать незачем, — ответил Котов и на ворчания напарника внимания не обращал.

Прошло уже несколько дней, а псковичи молчали. Значит, Олег был прав, и они справились сами. А Степе просто нужен отдых. Надо будет отправить запрос в ведомство. Пусть покинет этот мир и развлечется в иной обстановке. Сам же Котов никуда уезжать не хотел. Быть может, покинуть ненадолго Петербург, но не мир. Ему здесь нравилось. И работа нравилась, и жизнь, которую вел, тоже нравилась. Да и круг лиц, окружавших его, чудаками не заканчивался. К примеру, доктор Ковальчук и генеральша Солодовникова, ему нравились. В общем, усталости, как напарник, он не ощущал.

За этими мыслями Олег подошел к Александринской площади. Здесь остановился ненадолго и посмотрел на здание театра. Пожалуй, надо будет выбраться на представление… Да, определенно надо посмотреть, что нынче дают и сходить. После коротко вздохнул и направился домой.

Поднялся по лестнице, позвонил в квартиру, и дверь моментально распахнулась, будто Степан только и ждал, когда напарник соизволит объявиться. Глаза его лихорадочно блестели, и было понятно, что мужчина находится в возбужденном состоянии. Олег поджал губы. Взбудоражить Степу могло только одно…

— Что-то случилось? — тем не менее, спокойно спросил он, закрыв за собой дверь.

— Где ты ходишь⁈ — сердито зашипел Степан. — У нас гости.

— Кто? — спросил Котов.

— Я, Олег Иванович, — послышался смутно знакомый голос.

Котов обернулся и воззрился на мужчину сорока лет. Он был невысок, но подтянут и аристократичен. Одет со вкусом, элегантно. Светлые волосы его были зачесаны назад, и в желтовато-зеленых глазах читался ум. Да, этого человека Олег знал. Он был первым, с кем Котов встретился, прибыв в этот мир.

— Алексей Дмитриевич, — улыбнулся Олег. — Рад видеть вас в добром здравии. Примите комплимент, за последние двадцать лет вы ничуть не изменились.

— А вы, голубчик, заметно повзрослели, — улыбнулся в ответ Полянский. — Но не будем расшаркиваться, перейдем к делу. Оно у меня есть.

Олег, уже успевший приблизиться к гостю, указал на кабинет:

— Прошу. — О чем пойдет речь, он уже примерно догадывался, оставалось дождаться подтверждения. Да и горящие глаза Степана говорили больше любых слов.

Полянский прошел к дивану, уселся на него, и закинул ногу на ногу. Степа устроился на стуле и не сводил с визитера взгляда полного обожания. Котов был более сдержан. Он разместился за столом, сложил на него руки и посмотрел на главу псковской «заставы».