Артефактор Пушкин (СИ) - Богдашов Сергей Александрович - Страница 1

— С Вами очень приятно работать, Ваше Сиятельство, — встал из-за стола Карл Николаевич и протянул мне ладонь, после того как оставил свою роспись на моём экземпляре договора. — Мало кто в наше время так ответственно, как Вы, подходит к делам. Надеюсь наши отношения не ограничатся только что подписанными обязательствами.

— Даже не думайте от меня избавиться, — пошутил я под дружный смех присутствующих при подписании контракта и пожал сухую ладонь Берда. — К тому же мы теперь всегда можем связаться друг с другом.

— Согласен. Ваши артефакты связи это нечто удивительное, — кивнул в ответ заводчик. — Я ещё не в полной мере распробовал все удобства Вашего изобретения, но думаю, что за связью будущее.

И ведь не поспоришь с подобным тезисом. При наличии связи многие дела решаются значительно быстрее.

Знал бы кто ещё сколько у меня времени, сил и эссенции отнимает создание связи. Если кто-то думает, что я привёз из Велье полный сундук аурума Материи, то глубоко ошибается — со мной в Санкт-Петербург приехал ларец под завязку набитый аурумом Света. Да и то, из него пришлось отщипнуть немного, чтобы по пути в столицу добровольно-принудительно установить перл-ретранслятор одному мещанину, сосланному на десять лет в Марьино.

— А мы ему выбор предложили: или десять лет на Байкале, или Марьино, но с некоторыми обязанностями, зато и с небольшим окладом, — довольно цинично отозвался Зуйков, рассказывая о кандидатуре носителя перла, явно не желающего попасть на каторгу, в силу характера его преступлений.

Оказывается, жизнь под нарами — это старая традиция уголовного мира. А какой ещё реакции каторжанину ждать от сокамерников, если отравил сожительницу и принудил малолетнюю падчерицу к связи.

Понятно, что без Зуйкова я вряд ли нашёл бы человека, согласившегося на вшивание артефакта, зато можно из столицы общаться со всей Псковской губернией и даже частью Новгородской. Ну и с Петром Георгиевичем теперь связь есть — как же без трёх минут майор и командир Псковской жандармской команды без связи службу нести будет?

Итак, что же я получу согласно контракту с Бердом.

А обязуется он мне в первую очередь сделать на своём заводе, а затем смонтировать в Велье механическую лесопилку с паровым приводом. За это я ему создал комплект ультразвукового дефектоскопа. Лущильный, токарный и фуговальный станки Карл Николаевич делает в обмен на перлы связи для него самого и его помощника. Два огненных перла, подобных тому, что я сделал для каретника Фребелиуса, я отдаю за профессиональное обучение будущих деревообработчиков и станочников. Туда же относится и обучение обслуживанию и ремонту паровых двигателей. Как оказалось, Берд на своём предприятии организовал нечто наподобие ПТУ и обучает молодёжь рабочим специальностям, необходимым его заводу. Ну и для заказчиков, подобных мне, имеются курсы.

Единственное, что я покупаю за живые деньги, так это пять паровых двигателей стоимостью восемь тысяч ассигнациями каждый. Как по мне, то контракт более чем справедливый.

Стоит заметить, что подготовить договор мне помог барон Адольф Анатольевич Розенкомпф, золотой медалист единственного выпуска Высшего Училища Правоведения, директором которого был его дядя Действительный статский советник Густав Андреевич Розенкомпф. Впрочем, наши отношения с Адольфом Анатольевичем не ограничиваются контрактом с Бердом и барон любезно согласился и в дальнейшем представлять мои интересы там, где это потребуется. Отделался я за подобное юридическое сопровождение комплектом перлов связи. Так что теперь я в любое время могу связаться с личным адвокатом либо с его дядей.

— Ваше Сиятельство, Ваш дефектоскоп несомненно вызовет ажиотаж среди моих столичных коллег, — подняв бокал с шампанским произнёс Карл Николаевич, — Могу я им рекомендовать Ваши услуги?

— Буду Вам за это только признателен, Ваше Высокоблагородие, — поднял я в ответ свой бокал. — Более того, можете сами сообщить мне о предложениях Ваших коллег и мы с ними договоримся о встрече.

Вообще-то, рабочий день у Адольфа Анатольевича подписанием контракта не закончен. Я объяснил ему дело с покушением на себя и адвокат согласился за него взяться. Поэтому пригубив шампанского с директором завода и его управляющими, мы с бароном поехали к сестре покойного Шешковского Ивана Степановича — Марии Степановне, которая замужем за тайным советником, сенатором и кавалером Митусовым.

Записку о визите я в дом сенатора отправил заранее, так как мой юрист предложил сначала попробовать досудебное решение вопроса, через мировое соглашение. Предупредил, чтобы на многое я не рассчитывал, так как Митусов — личность влиятельная, и едино, на что мы можем давить, так это на нежелательную для него огласку о том, что братом его жены занялась жандармерия из-за организованной им попытки убийства. Возможная потеря репутации сановнику его ранга грозит серьёзными неприятностями, которые небезосновательны именно при его службе, так как сейчас рескриптом Императрицы Марии Фёдоровны на Митусова возложено управление больницей для бедных, а про её отношение и участие в делах Ганнибалов при дворе хорошо известно.

Должен заметить, живёт сенатор неплохо. Да что там — шикарно он живёт!

Дворец не дворец, но особняк у него отгрохан здоровенный, на четыре этажа. Красиво. Колонны, балконы, лепнина, витражные окна. Сенатор, безусловно, посвятил значительную часть своей жизни строительству этого великолепного дома.

Судя по тому, как быстро были распахнуты ворота, нас ждали. Подъехали мы за пять минут до назначенного времени. Что и подтвердил полуденный пушечный выстрел Петропавловской крепости, когда нас пригласили в зал.

Встречали нас трое: сам сенатор, ещё статный пожилой старикан, пытающийся выглядеть бодро, его жена, дама лет пятидесяти, начавшая изрядно полнеть и их сын, статский советник, немногим старше меня.

Представились друг другу и хозяева пригласили нас за стол. Понятно, что не с целью угощения, про него даже не спросили.

— Я слышал про вас, Александр Сергеевич, и даже как-то раз видел во дворце Её Величества, — начал первым сенатор, — Не подскажете, что у неё за интерес к вам?

— Про картины вы наверно, слышали? — дождался я кивка Митусова, — А про остальное я пока не готов сказать. Лучше это вам у самой Императрицы спросить. Но в одном вы правы — у нас есть общие темы для бесед. Не далее, как вчера я в очередной раз навестил канцелярию и отправил запрос на разрешение визита к ней. Думаю, завтра — послезавтра буду приглашён в Павловское.

— Так быстро?

— Отчего-то меня всегда принимают охотно, — позволил я себе лёгкую улыбку.

— И что же вас к нам привело?

— Досадная неприятность. Брат Марии Степановны пожелал меня убить руками своего бастарда Шешкова.

— Это неправда! — заявила жена сенатора, на что я пожал плечами и жестом предложил адвокату продолжить беседу.

— Факт задержания Шешкова Василия Ивановича удостоверен подписями трёх князей Ганнибалов, губернатором Пскова и капитаном жандармерии Зуйковым. Свои первые показания арестованный дал лично губернатору, Адеркасу Борису Антоновичу, которого наверняка многие из вас помнят, как недавнего полицмейстера Петербурга. Кроме того, в силу ряда причин покушением на моего клиента теперь занимается жандармерия, а не полиция, что несомненно станет известно всем, если мы не сможем урегулировать наш вопрос мировым соглашением, не доводя его до суда.

— Нижегородское имение я вам не отдам! Оно сыну предназначено! — вскипела Мария Степановна, на что муж положил свою руку поверх её, видимо, чтобы успокоить.

— На имение мой клиент не претендует, как, возможно, и на счета покойного в банке. А что вы скажете по поводу домика, где ваш брат проживал?

— Этой халупы, в которой он из-за своей скаредности лет десять ремонта не делал? Да провались она пропадом, ни я, ни мои дети туда ни за что не поедут жить! — экзальтированно воскликнула дамочка, давая понять, насколько выше она считает своё положение, по сравнению с умершим братом.