Кровь Василиска. Книга X (СИ) - "Тайниковский" - Страница 2

— Да, кардинал мне всё рассказал, — деловито ответил Людовик.

— А кардинал сказал вам, что в побеге этого Кастельмора участвовал его сын со своими друзьями, которые дезертировали с поля боя и помогли сбежать человеку, которого обвиняли в измене короне? — спросил Винсент, и в кабинете воцарилась гробовая тишина.

Правда, продлилась она недолго.

— То, что говорит Рошфор, правда? — изумлённо спросил король кардинала.

— Следствие ещё ведётся, — спокойно ответил Жумельяк.

Людовик щёлкнул пальцами — и как только в его бокале появилось вино, он сделал несколько кругов вокруг своего большого письменного стола, за которым сидел Де’Лузиньян.

— И когда ты собирался мне об этом сказать, Арман? — спросил монарх, остановившись напротив высокопреосвященства.

— После того, как получу результаты следствия, — всё в той же спокойно манере ответил высокопреосвященство. — В этом деле очень много подводных камней, одним из которых является факт, что Поль Рошфор не только, как выразился Винсент про моего сына, «дезертировал» из военного лагеря, но и сжёг нескольких работников Кастилии, причём живьём.

— Ложь! — рявкнул Винсент.

— Нет, — покачал головой кардинал. — Мана, которой сожгли людей в тюрьме, принадлежала твоему отцу. Отчёт об этом у тебя будет, — произнёс Жумельяк. — Кстати, может, ты знаешь, что он искал в хранилище Кастилии? — перешёл Арман в наступление.

— Искал? Хранилище? — сквозь зубы процедил Багровый палач.

— Именно, — кивнул высокопреосвященство. — Что-то понадобилось твоему отцу в Кастилии, но ему не повезло — и он столкнулся с Люком Кастельмором, в результате которого он был убит ядом, которым обладают такие магические существа, как Венолинги, — добавил кардинал. — На них верхом летают наездники из элитного отряда Иллерии под названием Чумные налётчики. Слышали про таких?

— Не заговаривайте нам зубы, кардинал! — голос Винсента сорвался на крик. — Ваш сын помог сбежать Кастельмору! Вы с ним в сговоре⁈ Если да, то…

— Уверены, что стоит заканчивать эту мысль? — от холодного тона Армана, казалось, в кабинете стало прохладнее. — Молодой человек, прежде чем предъявлять подобные обвинения, я думаю, вам не помешало бы предъявить доказательства, — произнёс кардинал, глядя в глаза своему молодому собеседнику. — Они у вас есть?

Несколько секунд Рошфор и Жумельяк бурили друг друга взглядами.

— Нет, — ответил Винсент. — Пока нет! — заявил он и посмотрел на короля, который, пока два одарённых спорили, молчал.

— Кхм, — кашлянул Людовик. — Рошфор, это всё, что вы хотели сказать?

— Да, — нехотя ответил он.

— Славно. Я сегодня же займусь этим делом, — произнёс король и щёлкнул пальцами. — Даю вам слово! А пока можете быть свободным! — добавил монарх и сделал глоток из кубка, который ему только что обновил слуга.

Бросив на кардинала уничтожающий взгляд, Винсент удалился.

— Может, хочешь мне что-то сказать, Арман? — спросил Людовик высокопреосвященство.

— Насчёт чего? — уточнил Де’Лузиньян. — Если насчёт побега и участия в нём моего сына, то я разбираюсь в этом деле, и могу дать вам своё слово, что если Жозе виновен, то я лично подпишу приказ о его казни, — произнёс кардинал, и его собеседник поёжился. — Вас устраивает этот ответ, ваше величество? — Жумельяк посмотрел Людовику в глаза.

— Да, — спешно ответил король и вернулся к столу. — Вполне, — добавил он и взял в руки бумагу, которую ему принёс кардинал ранее. — Значит, получается, что Иные готовятся к войне? — спросил он, и Арман кивнул. — И с кем же?

— А вот это интересный вопрос, — ответил Жумельяк. — В этом мне и предстоит разобраться в ближайшее время. Хотя если вы настаиваете, то я займусь вопросом Рошфора и…

— Багровый палач подождёт, — перебил его монарх, и на лице высокопреосвященства появилась едва заметная улыбка, которую он скрыл, поднеся к губам кубок и сделав из него несколько глотков.

— Как прикажете, — ответил Арман и встал из-за стола. — Я могу идти?

— Да, иди. — Король махнул высокопреосвященству в сторону двери, которая лежала на полу, и снова приложился к вину. — Нешинэ! Готовь всё к обеду! — послышался голос Людовика, когда Жумельяк был уже в коридоре.

Кардинал покачал головой и покинул замок.

Спустя около часа он уже был у себя в кабинете.

И первое, что решил сделать, — это написать своему сыну.

«Надеюсь, он не наделает глупостей», — подумал кардинал и, достав чистый листок бумаги, начал писать письмо сыну.

И начиналось оно так: «Сын, держись как можно дальше от Проклятых земель…»

Я стоял на носу корабля под названием «Рассекающий» и смотрел на бушующее море, волны которого вздымались практически до самого борта.

— Уверены, что не хотите отправиться в каюту? — послышался голос у меня за спиной, и, обернувшись, я увидел капитана этого корабля.

Седого мужчину в годах того же возраста, что и Луи Бриан, который тоже присутствовал на небольшом и резвом бриге, звали Энзо. Он имел кличку Окорок.

А всё из-за того, что у него не было одной ноги. Вместо неё у старого моряка была обычная деревянная палка, и передвигался он по палубе благодаря клюшке.

Причём довольно бодро.

Бодрее, чем большинство молодых матросов на «Рассекающем».

— Да, — ответил капитану. — Не знаю почему, но мне нравится. — Я улыбнулся, а затем снова посмотрел на волны, каждая из которых, казалось, захлестнёт наш небольшой бриг.

— Хе-хе, в вас дух моряка, — довольным голосом произнёс Энзо.

— Возможно. — Я пожал плечами.

— Так и есть, — крякнул моряк и достал из внутреннего кармана просоленного военного мундира трубку, которую сразу же забил табаком и закурил.

Уверен, что капитан «Рассекающего» не состоял на службе очень давно, но при этом продолжал носить мундир, который, скорее всего, был ему дорог.

— Раньше служили на службе короны? — спросил я.

— Было дело, — ответил Окорок, выпуская изо рта облако табачного дыма.

— Не понравилось? — поинтересовался я, и на его губах появилась грустная улыбка.

— Не сошёлся мнением с вышестоящим по званию, — ответил он, глядя куда-то вдаль.

— Ясно, — ответил я и тяжело вздохнул. — А дальше?

— Всё просто: трибунал, пьянство, нищета, — спокойно ответил он, выдыхая облако сизого дыма.

— Но мундир вы так и не выкинули.

— Хе-хе, свой выкинул, — крякнул Окорок. — Вернее, сжёг. Этот — отца.

— Получается, вы потомственный моряк?

— Да, но я надеюсь, отец не видит, что стало с его наследием, — в голосе моего собеседника прозвучали нескрываемые нотки горечи.

Я внимательно присмотрелся к мундиру, хоть это было и сложно сделать из-за того, что его не мыли, наверное, с момента, когда отец этого человека умер, и заметил на нём герб в виде осьминога, щупальца которого удерживали большой якорь.

Так получается, этот человек из знатного рода?

— Ваш отец был благородным? — спросил я Окорока.

— Да, — нехотя ответил капитан «Рассекающего». — Но я потерял его наследие, когда воспротивился команде адмирала, и теперь вожу уголовников. — Энзо грустно усмехнулся.

— Знаете, кто я? — немного удивился я.

— Да, как и все, кто на борту, — спокойно ответил моряк и сплюнул за борт.

— И всё равно согласились вести нас в Проклятые земли?

— Вы хорошо платите. — Он пожал плечами и затянулся.

— Ясно, — ответил я, нисколько не удивившись ответу.

Уверен, что на своём корабле он возил людей и похуже нас.

Хотя если уж говорить совсем начистоту, то ни я, ни те, кто отправился со мной на другую сторону Разлома, не были плохими людьми.

Больше подходило слово «невезучие», так как большинство из них стали жертвами обстоятельств, и я был тому наглядным примером.

Всего в Проклятые земли со мной отправилось шесть человек.

Среди них были Жозе Жумельяк, Жуль Де’Жориньи, Анри Де’Аламик, Луи Бриан, Франсуа Де’Кларри и мой верный дворецкий Фредерик.