Лейтенант империи. Часть вторая (СИ) - Четвертнов Александр - Страница 1

— Как пропал? — кресло скрипнуло, когда я подпрыгнул на нём от возмущения, и уставился на Евгения Аскольдовича, — Он там точно был, мы не могли ошибиться.

— Я не говорю, что его не было, или, что вы ошиблись, — успокаивающе протянул Разумовский старший, — только констатирую факт, что труп гвардейца пропал.

— Может, не те катакомбы? — задумчиво произнёс Альберт Викторович, и вывел на экран инфопланшета план подземных ходов, — Ростислав Драгомирович, покажи ещё раз, где вы нашли труп?

— Вот здесь спуск на нижний уровень, а дальше, как и говорил, метров триста прямо, несколько раз свернуть, — указал я точку на карте.

— Мы так и сделали, — кивнул Альберт Викторович, — надо сходить вместе.

— Я готов, — в этот раз меня сдуло с заскрипевшего кресла окончательно, и я замер перед столом великого князя, но мы никуда не пошли.

Дверь в кабинет открылась и ни Разумовский, ни Альберт Викторович не успели мне ответить.

— О, вы уже здесь, — бросил Михаил Владимирович на ходу, — то-то я думаю, почему в приёмной полно морпехов в доспехах. Ты садись, Ростислав Драгомирович, садись, не обязательно встречать меня стоя, у нас неформальная встреча всё же.

Великого князя не смутило, что я не снял доспехи (мы просто не успели зайти к себе в комнату), он быстро прошёл к столу и, усевшись в кресло, принял протянутый Разумовским инфопланшет.

— Что тут у нас, — пробормотал Михаил Владимирович, а я уселся обратно. Оправдываться, что вскочил по другому вопросу, не стал. Ещё не так поймут.

— Ага, Борька, свинья поганая, нашёлся, — хмыкнул великий князь через минуту изучения документов и посмотрел на Разумовского: — кто там из твоего ведомства уверял, что он погиб?

— Прокурор Петров Иван Людвигович, — поморщился Евгений Аскольдович и добавил: — погиб сегодня при задержании, он оказался из ордена двуликого.

— Помню такого, — кивнул великий князь, словно не слышал последних слов Разумовского, — ты неделю назад документы подал о его повышении. Замом хотел сделать.

В ответ Евгений Аскольдович вздохнул и, разведя руками, произнёс:

— Отлично замаскировался. Никаких намёков на двойную работу.

— Все они отлично замаскировались, — потряс инфопланшетом великий князь, — вон, какой список.

— Агенты партнёров обычно сыпятся на мелочах, но тут другой случай, — Разумовский выпрямился в кресле, даже складки на костюме исчезли, — мы уже приняли в работу новый метод обнаружения.

— Ростислава по городу возить? — хмыкнул великий князь, кивая на меня.

— Если Ростислав Драгомирович не против, то и это тоже, — Евгений Аскольдович сохранял достоинство, и всем своим видом выражал… покорность судьбе? Решимость?

Впервые вижу его таким. Казалось, скажи сейчас Михаил Васильевич, что он напортачил, и выход только один — застрелиться, Разумовский так и сделает.

— Так, Женя, не становись в позу, твоя честь офицера тут не задета, — великий князь понизил градус беседы, видимо, почувствовал то же, что и я. — Ты мне ещё нужен, понял?

— Но, Ваше императорское высочество, — упрямо возразил Разумовский, — я подвёл Вас, не распознал предателя и чуть не сделал его обер-прокурором. Прошу принять мою отставку.

Евгений Аскольдович достал ещё один инфопланшет и положил его на стол перед великим Князем.

— Новый? — спросил Михаил Васильевич, беря гаджет в руки.

— Так точно.

— В следующий раз приноси старый, — инфопланшет исчез во вспышке плазмы, и великий князь отряхнул руки от пепла в подлетевшее мусорное ведро. — А лучше обойдись без следующего раза.

— Есть, — кивнул Разумовский, но его поза не изменилась.

— Что же, раз с этим решили, то подведём итог, — протянул Михаил Васильевич, и уставился в первый инфопланшет. — Как думаешь, Евгений Аскольдович, орден в столице обезглавлен? Валентин-то не подвёл, устранил угрозу, да ещё какую, первого генерала.

— Да, мои ожидания Валентин Севович обманул, — словно болванчик со стальным стержнем в спине кивнул Разумовский.

— Так, забудь о своих подозрениях, — Михаил Васильевич покосился на меня, — то, что вы друг друга не перевариваете, не причина. Я тебе говорил, что он сделает как надо, если понадобится?

Разумовский кивнул и великий князь продолжил:

— Так и вышло, а то, что Клим пострадал, не думаю, что он специально, вон, — Михаил Васильевич глазами указал на меня, — ему тоже досталось вместе со всем отрядом.

— Сопутствующие потери, понимаю, — Голос Разумовского оказался таким же бесстрастным, как и его лицо. Словно изнутри заморозили.

— Женя, — покачал головой Михаил Владимирович, а я подумал, что мне в очередной раз не повезло.

Ощущение, что между Разумовским и Меньшовым кошка пробежала, посетило меня ещё при прошлой встрече. Когда Валентин Севович дал прямой запрет на обсуждение его дел перед главой тайной канцелярии.

Тогда я не придал этому особого значения. Сейчас же…. Сейчас я вспоминаю и не могу понять, почему Меньшов медлил с атакой на Борислава? Тот провоцировал его, мучил Клима, а генерал-адмирал ударил только в момент, когда атака шла по всем нам сразу.

Не знаю, возможно, с точки зрения высокоранговых бойцов это был самый удобный момент. Противник отвлёкся на контроль техники. Потом ледяной смерч, затем доспехи. Может, это и правда тактика такая? А если нет? Мог Меньшов атаковать раньше и сохранить Клима здоровым?

Хороший вопрос….

Нет, Клим, конечно же, цел и невредим. Его на ноги уже поставили лучшие медики, и регенерационную капсулу никто не отменял. Но сам факт пережитого останется с ним навсегда. Входило ли это в план Меньшова?

Ох. Походу я снова попал между молотом и наковальней. Мне же с этими двумя работать. Как бы они за собой не потащили в муть своих разборок.

Так, надо проявлять осмотрительность. Буду взвешивать их приказы, и стараться не угождать кому-то из них в ущерб другому….

— Давно пора прекратить, — протянул великий князь, наблюдая за мной так пристально, что я смутился. Сразу же вспомнил, как он говорил, что не читает мысли, и смутился ещё сильнее.

— Хорошо, — произнёс Разумовский. — Позвольте ответить на вопрос? — Дождавшись разрешающего кивка, он продолжил: — не думаю, что это конец, у Борислава должны быть заместители. Плюс остался наш неопознанный гвардеец, труп которого пропал.

— И как ты их искать будешь? — Михаил Васильевич откинулся на спинку кресла и сложил руки на животе.

— Ночью у нас произошёл богатый улов, — только сейчас Евгений Аскольдович немного расслабился и дал волю эмоциям: его губы растянулись в слабой улыбке, — мы взяли связиста, и он не успел обрубить каналы с местной сетью. Так что повторим манёвр Меньшова, разошлём по ней приказы о ликвидации, например, меня, или ещё кого, и будем ловить на живца.

— То есть, лейтенанта использовать не планируешь? — задумался великий князь.

— Никак нет, Ваше императорское высочество.

Неужели домой⁈ Наконец-то! Блин. Ура! Мне захотелось закричать от радости. Я им больше не нужен. Сами справятся. А если не нужен, значит, точно домой!

— Поздравляю, Ростислав Драгомирович, — великий князь тепло мне улыбался, — командировка действительно подошла к концу, в покушении больше нет надобности.

— Присоединяюсь к поздравлениям, — Разумовский тоже оттаял и по-доброму улыбнулся, — приятно видеть, как ты радуешься.

— Спасибо, — прошептал я внезапно севшим голосом.

Ну, всё, засмущали. Я постарался унять свои эмоции. Отвёл взгляд и наткнулся на Альберта Викторовича. Он тоже приветливо ощерился.

— Хорошо, когда наша работа приносит людям счастье, — протянул Михаил Владимирович, — а что по трупу гвардейца?

— Как раз хотели идти, — отчитался Разумовский, — проверить ещё раз, только вместе с лейтенантом. Всё же, без генетического материала анализ не провести.

— Тогда, чего ждём, идём, — кивнул Михаил Васильевич, и посмотрел на меня, — последний бой, Ростислав Драгомирович, а потом домой, обещаю.