Отшельник (ЛП) - Херд Мишель - Страница 32

Сердце подскочило к горлу, и мозгу потребовалось мгновение, чтобы ухватить его.

Обхватив меня за спину, он свободной рукой прижимается к моей голове, а его язык проникает в мой рот.

Клянусь, я вижу звезды от интенсивности поцелуя, и мне с трудом удается его вернуть.

Каким-то образом мне удается поднять руки к его плечам, и, когда я чувствую его теплую кожу под своими пальцами, по коже пробегают мурашки.

Я стону ему в рот, наклоняя голову, и, подняв руки к его челюсти, начинаю целовать его с той же страстью, с какой он целует меня.

Тело Доминика прижимается к моему, заставляя меня выгибаться назад, а его язык с отчаянным голодом властвует над моим.

Только когда мои губы покалывает, а разум затуманен желанием, он ослабляет натиск. Когда он поднимает голову и наши взгляды встречаются, я вижу, что желание делает его глаза похожими на прозрачную голубую воду.

Никогда еще я не видела ничего более горячего, чем мужчина, держащий меня на руках.

Дыхание срывается с моих пухлых губ, когда я смотрю на него, а затем я признаю: — Я уверена на девяносто девять процентов. —

Уголок его рта приподнимается в сексуальной ухмылке. — Что я могу сделать, чтобы все было на сто процентов? —

Покачав головой, я говорю: — Ничего. Последний шаг должен сделать я. —

Я приподнимаюсь на цыпочки и снова обхватываю его челюсть руками. Делая последний шаг, я шепчу ему в губы: — Я готова, Доминик. —

Я прижимаюсь к его губам и целую его с любовью, расцветающей в моем сердце.

Где-то между тем, как Доминик сбросился с высотки, и тем, как он обнял меня, словно я драгоценность, я бесповоротно влюбилась в него.

Он берет меня за бедра, и когда он прижимает меня к себе, я быстро обхватываю его ногами за талию. Он разрывает поцелуй и выносит меня на веранду, где расстилает одеяла.

Когда он укладывает меня на спину и я вижу звезды, сияющие над нами, мое сердце словно разрывается на части. Все стены, которые я когда-либо возводила, чтобы защитить себя от мира, рассыпаются в прах.

Я перевожу взгляд на Доминика, и он фиксирует его на мне, его глаза ищут малейшие признаки страха или паники.

Потянувшись вверх, я положила руки ему на грудь, ощущая, как он тверд под моими ладонями.

— Если в какой-то момент вам понадобится, чтобы я остановился, просто скажите об этом. —

Я киваю, благодарная этому человеку, который с момента нашей свадьбы только и делал, что принимал во внимание мои чувства.

Желая подбодрить его, я тянусь вниз и, ухватившись за платье, задираю его вверх. Мне приходится извиваться, чтобы натянуть его на торс и голову, и в конце концов я сбрасываю его куда-то влево.

Глаза Доминика медленно скользят по моему лифчику и трусикам, прежде чем он кладет руку мне на бок. — Sakra, si krásna, moja žena. —

Как только я собираюсь спросить, что это значит, он переводит: — Черт возьми, ты прекрасна, моя жена. —

Улыбка расплывается по моему лицу, и я снова тянусь к нему, проводя кончиками пальцев от его щеки вниз, к словам, вытатуированным на его прессе.

Он опускает голову и приникает к моему рту, прежде чем простонать: — Модж. — Затем он дарит мне один чертовски горячий поцелуй, от которого я быстро задыхаюсь, пытаясь выдержать его темп.

Когда он хватает мой бюстгальтер и оттягивает чашечку от левой груди, я выгибаю спину и, не давая ему прикоснуться к моему соску, быстро расстегиваю бретельку, чтобы он мог оттянуть шнурок и отбросить ее в сторону.

Доминик сосет и покусывает мой левый сосок, а затем переключается на правый и стонет так, словно пробует самое вкусное, что только может быть.

Я хнычу, и он бросает мою грудь и опускается ниже. Он захватывает мои трусики и слишком медленно стягивает их с моих ног.

Когда я лежу обнаженная под ним, в животе у меня сжимаются нервы, но, не желая позволить чему-то испортить этот момент, я не обращаю на это внимания.

— Так чертовски красиво, — вздохнул Доминик в полном благоговении.

Он частично ложится на меня сверху, и от прикосновения его груди к моей левой груди по телу пробегают мурашки.

Он нежно целует меня в губы, а затем смотрит мне в глаза. — Спасибо тебе за то, что ты так старалась сделать этот брак нормальным. Я знаю, что заставил тебя, но я сделал это потому, что ты заслуживала гораздо лучшего, и я не мог оставить тебя в Ирландии. Я хотел, чтобы ты была здесь, со мной, где ты сможешь исцелиться, и ничто не сможет причинить тебе боль снова. —

От его слов эмоции подкатывают к горлу, а глаза начинают щипать от непролитых слез. Мой голос становится хриплым, когда я признаюсь: — Если бы я знала, какой ты на самом деле, когда мы встретились, я бы бросилась в твои объятия и умоляла тебя никогда не отпускать. — Мои руки поднимаются вверх и ложатся по обе стороны от его шеи над крыльями ангела, вытатуированными на его коже. — Если бы не ты, я бы до сих пор был в аду. —

Доминик сокращает расстояние между нами, и его рот встречает мой с такой нежностью, что я не могу сдержать слезу, скатившуюся по виску в волосы.

Когда он углубляет поцелуй, а его язык массирует мой жесткими движениями, между нами разгорается огонь, и я полностью погружаюсь в него.

Ветерок играет вокруг нас, слегка охлаждая мою кожу. Затем Доминик опускает руку ниже, и его пальцы пробегают по моей щели, а его прикосновения разжигают во мне огонь.

Его поцелуи становятся все более настойчивыми, пока его палец обводит мое отверстие, а когда он проталкивается внутрь, меня захлестывают ощущения, от которых моя спина выгибается, а ногти впиваются в его кожу.

Он мгновенно разрывает поцелуй, чтобы посмотреть на мое лицо, и, видя, что моя реакция вызвана удовольствием, уголок его рта приподнимается. Он начинает попеременно массировать и ласкать меня пальцами, его глаза берут меня в плен.

Я провожу руками вверх и вниз по его груди, наслаждаясь тем, как потрясающе он себя чувствует, прежде чем запустить руку в его треники.

В тот момент, когда мои пальцы обхватывают его твердый член, выражение его лица становится напряженным.

На секунду я забеспокоилась, что случайно причинила ему боль, но потом он простонал: — Господи, как же это чертовски приятно. —

Прежде чем я успеваю сделать что-то еще, он отстраняется от моей руки и движется вниз по моему телу, пока его широкие плечи не заставляют меня раздвинуть ноги так широко, что бедра немного горят.

Жжение быстро забывается, когда его язык проводит по моему клитору. Я все еще смотрю на звезды, и когда он сильно сосет, они расплываются от головокружительного удовольствия, проносящегося по моему телу.

Оргазм неожиданный и настолько сильный, что впервые в чистом экстазе из меня вырывается крик, который эхом разносится по горам.

Я потрясен до глубины души, потому что не знал о существовании такого удовольствия.

Доминик двигается, и пока мой оргазм все еще пульсирует во мне, я могу только наблюдать, как он спускает свои треники.

Когда он полностью обнажен, и я вижу каждый сантиметр его мускулистого тела, остается только острое чувство безопасности.

— Вы сказали, что хотите детей, — говорит он, его голос немного одышливый и хриплый.

— Да. —

— Вы принимаете какие-нибудь средства контрацепции? —

Я качаю головой. — Уже год как нет. Это влияет на мои месячные и делает их еще хуже. —

Когда он снова переползает через меня, я поднимаю руки и подставляю ему челюсть, чтобы притянуть его к себе.

Вглядываясь в мои глаза, он говорит: — Я не могу дождаться, когда ты забеременеешь нашим ребенком, Грейс. —

Когда наши рты сливаются воедино, я понимаю, что этот момент навсегда останется одним из самых дорогих в моей жизни.

Доминик устраивается на моем теле и, положив левое предплечье рядом с моей головой, свободной рукой тянется вниз между нами.

Когда он ставит свой член у моего входа, предвкушение нарастает в моей груди, и кажется, что я могу взорваться. Он толкается в меня, и когда ему удается войти в меня лишь на дюйм, я поднимаю бедра, надеясь, что это поможет.