Тот самый сантехник 10 (СИ) - Мазур Степан Александрович - Страница 14

— Измаил, что происходит?

Но не ответил и тот.

«Бегут сотрудники», — подытожил внутренний голос и тут же сам спросил: «А чего бегут? С виду вроде привычные. Набожные, не пьют, не курят. А туда же!».

Задумчиво поглядев вслед вдарившей по газам Волге, Боря не сразу заметил, как Аглая принесла на плече закутанную в простыне официантку.

— Оля? — повернулся Боря, сразу определив ещё одну сотрудницу по филейной части. — Что случилось?

— Так я же всё сделала, как вы сказали, — затараторила официантка. — Дырку в жопе нашла, подарок смазала, программу подготовила. Ждала вам там и по быстренькому, а вы тут и основательно. Вот это представление, конечно!

— Коля, абзац! — добавила рассерженно совладелица, отведя водителя чуть в сторону, пока Боря вслушивался в монолог. — Шоу раньше нас начали. И свози уже эту поехавшую в больничку. Пусть её там уколют или иначе успокоят. А то бормочет какую-то чушь, ничего не понятно.

— Но я же не успею! Ты сама сказала — час, — напомнил водитель.

— Один разик туда-сюда смотаешься. Ничего страшного. Подождут девоньки. А то нам эта большая всех сотрудников и посетителей распугает.

Водитель кивнул. И погрузив официантку в кузов и как следует пристегнув, уже готов был отбыть. Боря даже слова не успел вставить, но следом на улицу вынесли Ратибора. Фельдшер руководила. А четверо, переложив его на мятую простыню, тащили каждый за свой угол, растянув как на батуте. Вместе у Шаца, Стасяна, Лаптева и Ильи отлично выходило заменить носилки.

Погрузив раздутого охранника следом в карету скорой помощи, фельдшер внесла хоть какую-то ясность:

— Укольчик я сделала. Отёк пройдёт. Но трахею зашивать надо. В краевую отвезём, там разберутся… Поехали, Коля?

Боря кивнул и попытался вручить следом взятку хотя бы фельдшеру, но водитель, едва взглянув на Аглаю, тяжело вздохнул. А переглянувшись с Николаем, всё поняла и участник бригады скорой помощи. Они молча погрузились следом и включив проблесковые маячки с сиреной, отбыли в сторону заката.

На крыльце осталась лишь Аглая и мужики.

— Боря, ну его нахуй! — подытожил общее положение дел Стасян. — Пойдём лучше накатим. Всех больных всё равно не перелечишь.

— Слава богу, поводов выпить теперь предостаточно, — тут же поддержал его Шац и вручив Боре следом автомат Калашникова складной образца 1974 года, первым пошёл ко входу в ресторан.

Боря с удивлением посмотрел на АКС-74У, повертел. Даже в двадцать лет мужчина остаётся мальчиком и глаза горят, когда в руки попадают такие игрушки.

«Вот это я понимаю — подарочек!» — восхитился внутренний голос, пока хозяин отстёгивал рожок и убедился в наличии патронов. Но тут же уточнил: «Ну всё, теперь точно дом надо строить. Где ты ещё сейф под такое оружие оставишь?»

Пока внутренний голос рассуждал о каких-то мелочах жизни, сам Глобальный прикинул, что всё не так уж и плохо: с раненным разобрались, теперь только веселиться, да гулять.

Вернувшись в ресторан, Боря посмотрел на опустевшую барную стойку. Бармена увели в Малый зал на реабилитационные меры после всех стрессов. А ему теперь надо ставить кого-то на пост, пока случайные люди до «Джека Валерьевича Дэниэлса» не добрались, как в последнее время называется этот напиток после импортозамещения. Поговаривали даже, что кто-то в селе Старые Петюхи собирается наладить собственное производство (Стасян не даст соврать). Но пока не ясно на что клеить акцизы.

Но кого ставить? Охранник выбыл, а самого бармена скорее сопьют за компанию с Кишинидзе (Да хотя бы сам Арсен постарается!), и ещё троих сотрудников как корова языком слезала.

— Ой, да идёт оно всё лесом, — пробормотал Боря и уже собирался вернуться в Малый зал, как зазвонил телефон.

Глянул на дисплей, а там — «Кира Князева». Пришлось завернуть за барную стойку и положив автомат под полу, ответить.

В такой день нельзя игнорировать.

— Ало.

— Боря! Забери меня отсюда! — тут же раздался требовательный женский голос на грани отчаянья.

Чтобы сразу понял, что не ноготь сломала, а дело серьёзное.

— В смысле забери? — не понял Глобальный и честно признался. — Я никак не влияю на Израиль. Но думал, ты меня с днём рожденья поздравить хочешь.

— Да я с тобой готова хоть каждый день рождения справлять! — сорвалась на истерику Кира и выдала. — Я же только с тобой и жила, считай! Только с тобой человеком себя почувствовала. Разбудил ты меня, понимаешь?

— А ты спала? — отложил автомат Глобальный, сунув его между ящиком с запасной посудой и пачками с зубочистками и салфетками.

— Я вообще не жила! — хрипло добавила девушка, по глупости сменившая ПМЖ, но ещё не гражданство. — Вернуть всё хочу. И вернуться. Дом же не продал ещё?

— Да нет, вроде, — ответил Боря, который как риелтор в последние месяцы был откровенно плох. После сделки с домом Битиных, которая обернулась благом для семьи Кишинидзе о рынке чужой недвижимости меньше всего думал, но свою активно развивал. — А что случилось-то?

— Как что? Я из этой комнаты-убежища и не вылезаю, считай. Сирены каждый вечер. Не погулять толком. Вокруг одни евреи и арабы на рынке, а израильтяне-то где? А ещё мне своих родных продавцов хочется. Ну, китайцев и азербайджанцев хотя бы, — принялась жаловаться Кира. — Да и Зина постоянно где-то на заданиях по пустыням бегает. А как возвращается, так всё в песке. Рюкзак, форма, обувь, всё нём. Не человек, а фримен какой-то. Он повсюду: на ковриках, на подоконниках, в постелях, в ванной. А у неё глаза блестят, как будто на жаре переплавилась. Ты же знаешь, что стекло из песка делают? И мне с этим стеклянным терминаторам на ночь глядя даже поговорить больше не о чем!

— Да вроде помню что-то такое, — ответил Боря и снова честно признался. — Но в чём проблема? Бери, да приезжай. Дом на месте, от гражданства ты не отказывалась. Твой чайный бизнес из руин всегда поднять можно, вроде. Что мешает-то?

И тут ему задали самый неожиданный вопрос:

— А ты… будешь меня ждать?

Глобальный вдаль посмотрел. Перед собой прямо. Но в себя погрузится не успел. Из коридора уже Стасян рукой машет. И кулак показывает. Если срочно к гостям не вернуться, то могут и по печени прописать.

Боря ему главное машет в ответ, отстань, мол. Сейчас приду. А тот только языками жестов в ответ показывает, что очень он им нужен там… Пока совсем не забыли.

— Приезжай, конечно. Как смогу, встречу, — бросил Боря в трубку торопливое и поторопил ситуацию, которая и так висела не волоске. — Мне пора бежать. Всё, Зине привет! Надумаешь лететь — напиши.

— Еду! — тут же решилась Князева и утерев слёзы, отложила телефон и принялась собирать вещи.

Она сюда прилетела в Мёртвом море купаться и под пальмой о высоком читать. Да вот хотя бы «Войну и мир», ироничных-то детективов не достать. А ей что по итогу? Коврики за солдаткой по три раза на дню вытряхивать приходится и самой у арабов сала в чёрном пакете просить и свинины кусок на кости, чтобы самой же борща сварить и самой же употребить с их кошерной, но русской водкой. А так каждый день и спиться не долго. В то время как Мёртвое море от неё близко по карте, но так туда и не попали ни разу. Зато только и слышит «завтра» «потерпи, зай, меня вызвали», «да вот сейчас с теми на западном берегу разберёмся и обязательно отдохнём», «не, завтра там ураган обещают».

Сколько можно это терпеть? Конечно, надо домой возвращаться и нормальную семью заводить, а не надеяться на подруг и им же подчиняться. И задело Киру Князеву озарение, как клеймо корову на ранчо. И не мила ей больше была ни клубника круглый год, ни хумус заморский, что здесь чаще чем хлеб употребляют, но родной Бородинский или Ржаной с грецким орехом заменить в сознании просто не может.

«Наверняка схожие мысли и у Макаревича», — подумала она и решительно подвинула к себе ноутбук, чтобы билеты заказать. Но не сразу и со скидкой побольше, так как опыт полезный от местных мимо неё не прошёл. А теперь время удачное подгадать надо…