Строитель (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович - Страница 25

— Умойтесь, поешьте, потом расскажите. Чувствую, не к спеху. Надолго мы здесь, — прервал доклад Шварца десятник, — Шварц к лекарю подойти, пусть перевяжет как следует.

Событие тридцать шестое

Пробыл в Червонограде Андрей Юрьевич три дня. И не дела не отпускали, а хорошие новости. На второй день, только он кофий утренний выпил, как примчался Любомир, подпрыгивая, как целая стая павианов, и так же улюлюкая. Оказалось, что и его односельчане докопались в своей второй шахте, пусть будет, до слоя угля. Получилось у них сорок четыре метра глубина. Выходит, пласт от реки чуть понижается или глубже, правильнее, уходит.

Профессор Виноградов не поленился и в эту ямину тоже спустился. Да, уголёк, ни с чем не спутаешь. Не антрацит, не блестит чернотой на солнце. Бурый уголь. Выходит коксоваться не будет и зольность повыше будет, но ему это пока до лампочки. Даже в мыслях пока не было коксовую батарею строить. Не те сейчас технологии. Не потянуть в одиночку. Да и залежей железа пока в его землях не нашли, а на привозной руде и переплавке чужого плохого железа металлургию не развернёшь. Вот присоеденит если Словакию с её рудниками, тогда и о коксе нужно будет думать.

Выдав старосте Любомиру обещанную премия в виде бруска серебра, Андрей Юрьевич, остановил пытающегося убежать делиться с сельчанами новостью хитрована.

— Любомир… М… А давай ту шахту, что бросили возле вашего селища продолжим копать. Там ведь не сломали крышу и подъёмник. Продолжайте. До пятидесяти мет… ай, до двадцати саженей докопайте. Я как обещал, повышенную цену заплачу.

— А если будет уголёк, то примя будет? — а рожа рыжая и конопатая, ну, совершенно бесстрастная, да и не интересно, мол, мне, у нас этого гуталина, то бишь серебра как… ну, до фига.

— Премия. Вознаграждение. Будет. Всё в силе. Более того. Если найдёте уголь, то эта шахта вашей станет. Можете себе там уголёк рубить и зимой печи топить али для кузни вашей, чтобы не платить за древесный уголь.

— Бум копать пока не докопаем! Спаси тя боже, княже! — и усвистал.

Только стал Андрей Юрьевич снова в дорогу собираться, как и в третьем шурфе докопались до угля. На этот раз на глубине сорок семь метров ордынцы до него дорылись.

На третий день профессор Виноградов решил, что копать на этом прекращать нельзя и выбрал место ещё дальше от реки. Есть пока время пусть границы залегания угольного пласта определят. Опять же проще их будет потом соединить, чтобы хоть какая вентиляция была, а то взорвутся от шахтных газов или задохнутся.

Вечером же он вызвал Петра Ворона и обрисовал ему перспективы развития Червонограда.

— Пётр… Как тебя по батюшке?

— Так невместно…

— Ну, я решаю. Что у тебя отца нет?

— Егором кличут. Есть отец. Лавку держит на торгу.

— Вот и хорошо. Итак, Пётр Егорович, воин ты знатный. Вои хорошие мне нужны. Но в сто раз нужнее управители городов. Ты тут хорошо справлялся, давай пока войны нет и дальше попробуешь.

— Ох, княже, устаёшь за день, будто после битвы хорошей, — закрутил головой новый мэр.

— Привыкнешь, помощника заведёшь. Смотри, что я планирую тут построить. Сразу как приеду во Владимир, я сюда всех каменщиков армянских и ребят, что им в ученики даны, сюда отправлю. И камнерезов с их учениками тоже. Будут тут строить каменный храм красивый со всякими узорами на тех камнях. Тебе нужно подготовить шесть небольших домов на первое время для мастеров, и две большие казармы начнёшь потом строить для учеников. Пока я палатки пошлю. Брезентовых нет ещё в достатке. Пока отправлю те, что мы с собой к Житомелю брали, из парусины.

— Ещё бы пару пил, что доски пилят и пару бригад плотников. Быстрее бы дела пошли, — предложил Ворон.

— Сам уже думал. Так и сделаем. Ладно, дальше давай. Для этих каменщиков и камнерезов построй отдельно столовую… ну, навес сделай. И я кухарок пару пришлю и два котла больших. Пусть пока все вместе питаются. Ну и подумаю я, может для них дивчуль поискать или рабынь купить. Ну, подумаю. Пусть плодятся и богатеют. Мастера нам нужны.

Дальше. Сюда будут для храма камни возить из-под Львова. Там песчаника много. Из него храм и будем строить. И ещё из Ровно белый камень привезём для облицовки. Так вот, все осколки и крошку собирай и потом этим дорогу будем отсыпать. Я сюда дорожных строителей пошлю. Им тоже жильё понадобится. Будем навстречу друг другу дорогу гнать. Мы сюда из Владимира, а ты нам навстречу. Глядишь, за пару лет и закончим лучшую на Руси дорогу.

Ещё есть у меня в плане здесь построить завод… м… много кузниц и домниц. Будут тут хорошую сталь варить. Теперь топливо тут есть. А железо всё одно привозное и большая часть через Львов идет. Нечего сотням телег туда-сюда груз тягать. Раз тут уголь, то и металлургия тут будет. Я как план составлю и с Ерохой всё согласую, так весточку пошлю… Ага. Ещё тут школу вечернюю нужно строить. Как барак. Нужно и воев всех грамоте и счёту учить, и всех рабочих. Ну, окромя ордынцев.

Да, тут у вас народу будет всё пребывать. Нужно и больницу делать… и школу санитаров. Ну, лекарей не очень умелых. Понятно и настоящие лекари приедут. Им хорошие дома нужно строить с печами на несколько горниц.

— Княже, поставь кого другого! Не справлюсь я с такой прорвой дел! — бухнулся на колени сотник.

— А кому сейчас легко? Мне вон нужно завтра срочно выезжать. Колёса ведь для часов башенных начнём отливать. Запорят ещё без меня.

Глава 13

Событие тридцать седьмое

Большой ручей или небольшая речушка глубиной была по пояс, даже меньше. Дно неровное, когда по колено, а потом бамс ямка с илом и туда по пояс и проваливаешься. Санька с собой взял пятьдесят человек, а десяток Еремея Хвостова отправил к воротам, смешаться с толпой и через пять минут открыть огонь из лука по тем товарищам, что подставятся. Явно будут стоять на привратных башнях и грозить карами небесными простому люду. Мигом с них грозность стрельцы собьют. Какая грозность, когда в глаз соринка попала, размером со стрелу. Пока проморгаешься, ни о какой грозности и речи быть не может, просто о ней говорить смешно. Было опасение, что люд градский может не поддержать стрельцов, но дедок с куцей совсем теперь бородкой заверил, что люд на стороне добра, и защитников веры православной криками поддержит.

— Хвост, ты их пока особо-то за своих не держи, при малейших попытках напасть на вас собирайтесь в кулак и пробивайтесь к возам. Там и возчики пособят, — на прощанье ещё раз повторил указание Санька и спрыгнул в пованивающий тиной и ещё гадостью какой-то ручей.

Возчикам сабли и копья побитых стражников и таможенников выдали. Из-за возов должны отбиться. Их два десятка, да десяток Хвоста, от горожан, оглоблями и вилами вооружённых, если что, то отмашутся.

Идти пришлось не долго. Вообще, городом этот Загор можно с трудом назвать. Есть детинец каменный и приличный такой. Даже во Владимире меньше. Но потом идёт лес обычный, полукольцом замок окружая, и к воротам только дорога расчищена и поля небольшие. А сам городок или посад вытянут длинной улицей от речушки до церкви на холме в версте от леса. В эту речушку у замка и впадает ручей, по которому они сейчас пробираются.

Прохода под стену они бы без дедка Светозара не нашли точно. Отдать должное строителям надо, проход под стеной спрятали отлично. Растёт несколько кустов непролазных и не подумаешь, что там что-то за ними. Стена и стена. А ручей поворачивает и бежит себе дальше.

Светозар решительно обогнул правый куст и приподнял кучу хвороста, плавающего у подножия стены. Санька нагнулся посмотреть. Ну, так себе удовольствие туда ползти. Просвет между водой и аркой был в пару вершков. И с той стороны света видно не было.

— Света не видно, — сообщил он дедку.

— Там комната с колодцем. Выход из неё прямо во двор детинца.

— Ладно, вои, пошли, — вздохнул Юрьев, — паписты сами себя не убьют, — он вдохнул в себя побольше воздуха и, встав на колени, пополз вперёд, ударяясь постоянно макушкой о камни.