Развод. Бабушка в интересном положении (СИ) - Вуд Марина - Страница 9

— Это всё не твоё, — он медленно подходит ко мне. — Все эти шмотки куплены на мои деньги и даже трусы, — резко захлопывает крышку чемодана, прямо перед моим носом.

Мне нечего сказать в ответ, я медленно встаю, достаю из шкафа документы. Туда же отправляю мамины сережки, которое остались мне от нее в наследство. Медленно прохожу мимо мужа и небрежно толкаю ногой чемодан:

— Подавись! Можешь подарить мои трусы свой любовнице.

— Вера!

— Что? — спрашиваю тупо, когда выхожу из спальни. Шаги бывшего звучат за спиной. Я делаю вид, что не замечаю его, и быстрым шагом иду по коридору, пока не выхожу на лестницу.

— Вера! — кричит он вслед. Я сжимаю зубы, делая всё, чтобы не обернуться и не выдать свою слабость. Он сам ушёл, сам принял это решение — и теперь ведёт себя так, будто его предали.

Слышу, как он спускается за мной по лестнице, его шаги звучат всё ближе, и вдруг он хватает меня за локоть, вынуждая остановиться. Поворачиваюсь к нему, стараясь держать лицо бесстрастным.

— Что тебе ещё нужно? — спрашиваю холодно, вырывая руку из его хватки.

— Ты что, правда вот так уйдёшь? — его голос становится чуть тише. — И как, интересно, собираешься начинать всё заново? Нестрашно то на пятом десятке?

— Нет, — твердо отвечаю я, стараясь не поддаться на его провокацию.

Он смотрит на меня, не отвечая, словно ищет, что сказать. Его лицо на мгновение становится растерянным, будто он не ожидал такой уверенности от меня.

— Ты ведь не сможешь без меня, — говорит он тихо, почти шепчет. — Всё это твоё упрямство, гордость — сколько времени ты протянешь? Неделя, месяц? А потом всё равно вернёшься.

— Куда? В гарем? — злюсь так сильно, что у меня перехватывает дыхание. — Поверь, Толя, я вернусь только за тем, что забыла. Ты всегда думал, что я просто часть твоего мира, что моя жизнь невозможна без тебя. Так вот, я докажу тебе обратное. И даже не ради тебя — ради себя.

Его лицо каменеет.

Что, не ожидал что я способна на такие слова?

— Оперилась? — небрежно хмыкает мужчина.

— Тогда катись, Вера, и не возвращайся! — выплёвывает он, и в его глазах горит презрение. — И чтобы потом не звонила и не просила о помощи!

Собрав всю свою волю, я отворачиваюсь и, не отвечая ему больше ни слова, спускаюсь на первый этаж.

— Даже и не собиралась, — оборачиваюсь на голос бывшего — он стоит на ступеньках сканируя меня цепким взглядом.

Внутри всё горит от унижения и обиды, но я держусь, собрав всю свою волю в кулак. Только на улице, почувствовав холодный вечерний воздух, я немного расслабляюсь, стараясь выдохнуть весь этот накал, отпустить его вместе с дрожью и злостью. Но и это не удаётся — за моей спиной вновь появляется Толя.

Я ускоряю шаг, не собираясь больше ни отвечать ему, ни оборачиваться. Почти бегом выхожу за ворота двора, выхватывая взглядом тёмный внедорожник на другой стороне дороги. Артем выходит из машины и направляется ко мне. В свете фар его фигура кажется высокой и уверенной, а в глазах читается знакомая решимость.

— Вера, — говорит он спокойно, подойдя ближе, — всё в порядке?

Не успеваю ответить, как слышу за спиной насмешливый голос Анатолия.

— Давай, катись к своему хахалю! — его слова пропитаны ядом, и я чувствую, как внутри всё сжимается от обиды. Но я не собираюсь поддаваться на его провокации, особенно здесь, на улице.

Артём, бросает взгляд через плечо:

— Нет, ну я ему сейчас точно врежу, — дергается он в его сторону.

Сердце делает в груди кульбит и замирает, прижатое к земле чувством стыда.

Я крепко сжимаю плечо Артёма, не давая ему сделать ни шага в сторону Анатолия.

— Артём Сергеевич, пожалуйста, не надо, — говорю я тихо, чувствуя, как эмоции накатывают, но изо всех сил пытаюсь не зарыдать. — Здесь камеры кругом. Не надо портить себе жизнь из-за этого… — бросаю презрительный взгляд в сторону мужа. — Всё уже сказано. Пусть это останется на его совести.

Он поворачивается ко мне, его взгляд всё ещё острый, напряжённый, но я вижу, как постепенно он берёт себя в руки. Артём делает глубокий вдох, отступая на полшага назад, затем кивает.

— Хорошо, — говорит он, его голос возвращается к прежнему тону, спокойному и уверенному.

— Садись в машину, — Артём открывает передо мной дверь внедорожника. Его тон не оставляет места для возражений. На мгновение оглядываюсь назад — Анатолий стоит на пороге дома, смотрит нам вслед. Его взгляд кажется пустым, но в нём сквозит. Я отворачиваюсь, стараясь игнорировать этот образ, и быстро забираюсь на место рядом с водителем.

Артём хлопает дверью за мной, обходит машину и садится за руль. Как только он заводит двигатель, в салоне становится почти тихо, за исключением ровного звука мотора. Мы трогаемся с места, и я стараюсь сосредоточиться на дороге впереди, но внутри меня всё ещё кипит.

— Спасибо, — тихо говорю я, нарушая молчание.

Артём бросает на меня короткий взгляд, но ничего не говорит. Он явно ещё не остыл после случившегося, и мне даже становится немного неловко, что я втянула его в этот спектакль.

Мы едем пару минут, прежде чем он наконец выдыхает и произносит:

— Вы всегда так держитесь?

— Что? — удивлённо спрашиваю я, обернувшись к нему.

— Спокойствие, железные нервы, — объясняет он, всё ещё глядя на дорогу. — После такого я бы на вашем месте давно взорвался.

— Ну, это всё только снаружи, — отвечаю со слабой улыбкой. — Внутри всё не так просто.

Артём качает головой, и я замечаю, как уголки его губ едва заметно дрогнули, будто он хотел улыбнуться, но не стал.

— Вера, — начинает он, бросая ещё один быстрый взгляд на меня, — ты не дала мне его ударить, потому что за него переживала, или за меня?

Его вопрос выбивает меня из колеи, и я на секунду теряю дар речи. Смотрю на его сосредоточенное лицо и понимаю, что он действительно хочет понять.

— Он бы затаскал тебя по судам, — наконец, признаюсь я. — Оно тебе надо?

— И что? Ну, посудились бы, — резко бросает он, и в его голосе слышится твёрдость, которая меня поражает.

— Артем, тебе сколько лет? — говорю я, чувствуя, как горло сжимается.

— Тридцать два, а что?

— Ничего. Просто, ты еще очень молод.

— Молод? — пересказывает он с лёгкой усмешкой, бросая на меня короткий взгляд. Его голос звучит спокойно, но я улавливаю в нём нотку вызова. Он снова смотрит на дорогу, но я вижу, что он ждёт ответа.

Киваю.

— Тебе не нужно тратить свою энергию на таких людей, как Анатолий, — отвечаю я. — В твоём возрасте важнее строить, а не разрушать. А он… он уже давно ничего не строит, только рушит.

Артём качает головой, усмехается, но не возражает. На мгновение в машине снова становится тихо, но я чувствую, что он продолжает обдумывать мои слова.

— Извини, мне нужно кое-кому позвонить, — говорю, выуживая из сумочки телефон.

— Конечно, — отвечает он, возвращая взгляд на дорогу.

Я набираю номер Дениса. Гудки звучат мучительно долго, но наконец я слышу его голос.

— Привет, мам!

Его голос бодрый, но немного сбивчивый, и в этот момент я улавливаю что-то странное. На заднем фоне слышится приглушенный звук — кто-то всхлипывает, и мне становится не по себе.

— Денис, ты где? — спрашиваю, стараясь звучать максимально ровно. — Всё в порядке?

— Да, да, всё нормально, — отвечает он быстро. — Просто тут… кое-что произошло. Ничего страшного, мам, не переживай.

На фоне снова раздаются приглушённые звуки, будто кто-то плачет. Может телевизор, работает слишком громко?

— Денис, кто это? Ты не один? — не сдерживаюсь я, хотя знаю, что, возможно, это не моё дело.

Он замолкает на мгновение, затем тихо отвечает:

— Да, мама. Это Катя… Я тебе потом все объясню.

Я понимаю, что не могу вмешиваться, особенно сейчас. Он взрослый, и это его отношения, но мне становится тяжело на душе.

— Это не ты её обидел?

— Нет! — взрывается ответом. — Ты что? Я бы себе лучше руку отгрыз!