Биомеханический барон (СИ) - Чехин Сергей Николаевич - Страница 3

Мальчик прижал портрет к груди и разревелся во весь голос, не в силах больше сдерживать слез и вздрагивая от каждого магического сполоха. Грохот снаружи стоял такой, словно поместье штурмовала батарея пушкарей, а свист пуль и гул заклинаний заглушали все вокруг. Еще немного — и им конец. Еще немного — и…

По глазам ударил ослепительный свет. Юнец с криком отпрянул, что и спасло ему жизнь — в углу вспыхнул огненный столб, спалив дотла стены и оставив в полу черную проплешину.

Когда же боль от вспышки прошла, подросток увидел перед собой здоровенного — под два метра — мускулистого парня с небритыми щеками и слегка подпаленным ежиком волос. Незнакомец носил черную робу, тяжеленные оковы на запястьях и всем своим видом давал понять, что весьма удивлен произошедшему перемещению.

— Ептыть… — прошипел здоровяк. — Какого… хрена?

— Тебя послал Петр?! — воскликнул Алексей. — Ты — ангел-хранитель?

— Че? — амбал огляделся. — Где это я?

— У нас дома.

— Ты — бог?

— Нет… — странный вопрос загнал мальчугана в тупик.

— Ну да, маловат. Значит, сын божий?

— Нет. Я — Алексей Титов. Сын Сергея Титова, барона Российской империи.

— Да уж… — Захар вновь осмотрелся. — Я представлял себе Тот Свет несколько иначе. А кто, блин, стреляет?

— На нас напали соседи! — мальчик замахал рукой на дверь. — Скорее, помогите!

— Боюсь, не получится, — бугай поднял руки и многозначительно звякнул кандалами. — И мастер-ключ у тебя вряд ли завалялся.

— У меня пять баллов по ферромантии, — юнец приосанился. — Ну… было в прошлом году. В первой четверти… И потому, что учитель — старый друг отца… В общем, я тебя освобожу, а ты спаси мой род!

— Твой род? — парень приподнял бровь. — А тут, смотрю, все то же самое. И как же ты меня освободишь?

— Узнаешь. Но сперва поклянись, что спасешь нас!

— А ты не обманешь?

— Дворяне — не обманывают, — важно и гордо заявил мальчик. — Дворяне всегда держат слово. Так что клянись!

— Ладно… — с неохотой проворчал здоровяк. — Клянусь, что спасу вас.

— Вытяни руки.

Захар вытянул. Алексей произнес в уме заклинание коррозии и коснулся цепи толщиной в два его пальца. Сей же миг металл изошел бурыми пятнами и рассыпался под собственным весом.

— Ни хрена себе… — гость ошалело уставился на браслеты, что ржавым песком стекали с кожи. — Уж не знаю, как ты это сделал, но — спасибо. И счастливо оставаться.

Он взял под козырек и повернулся к окну.

— Эй! — в сердцах крикнул подросток. — Ты обещал!

— Мало ли, что я обещал. Я — не дворянин. И слово держать не обязан. Всего хорошего.

— А ну стой! — совсем по-взрослому рявкнул мальчишка. — Я приказываю тебе немедленно исполнить свою клятву!

— Мамке своей приказывай.

Гость шагнул к окну, но вдруг согнулся в три погибели и обхватил руками голову. Впервые за долгие годы он услышал в мозгу не поучительно-настырный тон электронного помощника, а гневный и властный голос, сопротивляться которому оказалось сложнее, чем тысячи командных матриц.

«Исполни свою клятву. Защити род Титовых. Иначе нигде и никогда не сыскать тебе покоя!».

— Зараза… — здоровяк выпрямился и хрустнул плечами. — Похоже, отвертеться не получится… Ладно, шкет — показывай, кто там вас обидел.

Защитных рун хватило всего на пять ударов, после чего Лука вышиб заклинанием дверь и вошел в гостиную. Ева бросилась на него с огненным клинком наперевес, но сосед сшиб ее с ног струей воды. Когда же девушка попыталась встать, руки и ноги поросли толстыми ледяными скобами и намертво примерзли к полу.

Раненая в плечо горничная навела на ублюдка ружье. Тот не глядя повел пальцами, и оружие стало вдвое короче — магия Земли разрезала металл, точно свежий хлеб. Несмотря на отчаянное сопротивление, стволы навелись на побледневшее лицо, а курки взвелись сами собой. И теперь лишь злая воля колдуна отделяла служанку от страшной смерти.

— Не надо, — Ева тянула время в тщетной попытке освободиться, но запас силы почти иссяк. — Пощади ее.

Лука пружинистой походкой подошел к Сергею Ивановичу — тот лежал у камина и хватал ртом воздух. Остатки его дара уходили на слабый целебный свет, что удерживал сердце от неминуемого разрыва, и никакой опасности мужчина уже не представлял. Так что рыжий щеголь спокойно шагнул к баронессе, присел на корточки и поднес ладонь к уху:

— Ты что-то сказала, милая? А то я, знаешь ли, немножко оглох от пальбы.

В помещение, довольно гогоча, вошли наемники и оценивающими взглядами осмотрели нажитое за долгие годы добро.

— Эй, босс, — сказал один с заметным английским акцентом — похоже, в Старый Свет хлынули не только бывшие колонисты, но и местная шваль, спасаясь от быстрого и очень сурового американского правосудия. — Нам бы эта девка край пригодилась. Пар выпустим — а потом и прикончим.

— Не трогайте ее… — повторила Ева, давясь бессильной злобой — не столько из-за глумливых ухмылок налетчиков, сколько из-за собственной беспомощности.

Баронесса еще со школы училась лучше Луки, а магистры считали ее потенциал заметно выше, чем у постоянного прогульщика, повесы и дебошира. И вот теперь эта бестолочь уложил ее на лопатки, как ребенка, а она не может даже пошевелиться.

— Все равно не слышу, — хмыкнул мучитель. — Чего-то явно не хватает.

— Пожалуйста… — процедила пленница сквозь стиснутые зубы.

— Ох, как это мило… — Лука скорчил издевательскую улыбку. — Только вот никак не возьму в толк. С чего бы вдруг такой важной птице, как ты, унижаться ради холопки?

— У нас в семье слуги, а не холопы, — выпалила девушка. — В отличие от вас, чертовых рабовладельцев!

— Какая жалость, — рыжий выпятил губу. — Придется мне огорчить и тебя, и парней. Ведь ни холопок, ни служанок мой дражайший папенька в своем наказе не упоминал. Как и твоего отца. Только ты, моя радость, и твой увалень-братец. Так что — ничего личного. — Ублюдок ощерил мелкие острые зубы и щелкнул пальцами перед слезящимися глазами. — Бум!

— Нет!

Яростный крик утонул в грохоте дуплета. Аксинья отчаянно вскрикнула, комнату заволокло белым дымом, и вместе с непроглядной пеленой наступила тишина, нарушаемая лишь ревом ветра и шелестом дождя.

Ева закашлялась, и покрасневшие скулы окропили слезы — отчасти от едкой гари, отчасти из-за смерти служанки, с которой они вместе выросли и стали очень хорошими подругами, почти что сестрами, если бы не нужда строго следовать этикету и блюсти определенную дистанцию между хозяйкой и слугой.

Наемники же наслаждались дымом, как дорогим табаком. Втягивали его, довольно крякали и скалили желтые козлиные зубы.

— Ну что, парни, — самодовольно крякнул толстяк с куцей бороденкой, больше похожей на то, что обычно росло ниже пупка. — Айда глянем, как ей башку разворотило. Сдается мне, там дыра размером с яблоко.

Баронесса смежила веки и затряслась от беззвучного плача. И дело даже не в убийстве доброй девушки — а в том, что отец — на очереди, а их с братом ждет участь куда хуже смерти. Участь рабыни для плотских утех и пушечного мяса, в которое превратят Алешу аккурат ради подобных заданий.

Налетчики шагнули вперед, похихикивая и подбадривая друг друга, и в этот момент в комнату ворвался свежий ветер и чуть развеял белесую завесу. И сквозь нее внезапно проступила широченная двухметровая фигура, невесть откуда взявшаяся прямо посреди гостиной.

— Фу-ты, елы-палы… — здоровяк сплюнул и помахал ладонью перед лицом. — Вы тут что, все еще порохом стреляете? Я уж и забыл, как он воняет.

Бандиты в ступоре переглянулись и вскинули револьверы и дробовики. Как оказалось, амбал стоял перед обомлевшей от ужаса служанкой и внимательно наблюдал за противниками, не обращая никакого внимания на рваные раны на левой ноге.

Имплантат-анализатор фиксировал структуру окружающего пространства и считывал биометрию противников, оценивая их физическое состояние, экипировку и боевые возможности. И на основе полученных данных в мельчайших деталях моделировал картину грядущего боя, просчитывая и загружая в тактический модуль наиболее эффективные сценарии.