Условия соглашения (ЛП) - Секстон Мари - Страница 15

Фил рассмеялся.

- По крайней мере, ты его нашел.

Папаша тоже рассмеялся и отложил зуммер в сторону. Затем его взгляд упал на почти пустую миску.

- Что это, черт возьми?

- Что не так? - Спросил Фил.

- Кто-то съел весь мой салат!

Глава 6

В течение следующих нескольких дней Ривер был слишком занят, чтобы думать о Филе. Всякий раз, когда в неотложке не хватало врача, вызывали его. Все знали, что ему было трудно отказывать. В результате у него не было ни одной свободной ночи больше недели. К тому же, луна была полной. В ординатуре он узнал, что мифы существуют не просто так. Все неприятности случались, когда луна становилась полной. Риверу оставалось всего два часа до конца его десятичасовой смены, когда Карен жестом остановила его.

- Что у нас тут? - спросил он.

Он по глупости мечтал о старых временах, когда медсестра вручала ему бумажную карту. Теперь все было в электронном виде. Некоторые врачи таскали с собой ноутбуки, но Ривер находил их громоздкими. Как только он оказывался рядом с пациентом, он загружал информацию о нем в компьютер смотровой, но, честно говоря, нескольких минут разговора с медсестрой обычно давало больше, чем пяти минут, проведенных за просмотром компьютерного экрана.

- Третья смотровая. Изабель Бишоп. Двадцать три. Утверждает, что упала с лестницы.

- Утверждает?

Она пожала плечами.

- Судите сами.

Изабель была миниатюрной во всех смыслах этого слова. Сидя на смотровом столе в больничном халате, болтая босыми ногами, она больше походила на ребенка, чем на взрослую женщину. Ривер провел обследование, перепроверил показатели, задал вопросы, но получил односложные ответы. У нее был синяк под глазом, синяки на шее и предплечье, и Ривер заподозрил спиральный перелом левой плечевой кости в результате вывиха руки.

Медсестра вышла из смотровой, как только Ривер закончил осмотр. Ривер решил, что, возвышаясь над Изабель, он не слишком-то успокаивает ее нервы. Он сел на маленький табурет на колесиках, стоявший в комнате, надеясь, что она почувствует себя лучше, если ему придется поднять голову, чтобы увидеть ее, а не наоборот.

- Значит, вы упали? - спросил он, стараясь не выдать своего скептицизма.

Она колебалась.

- Да.

- Вниз по лестнице?

- Ага.

- Обычно, когда люди падают с лестницы, мы видим повреждения запястья, потому что они пытаются удержаться на ногах. Если не запястья, то бедро и плечо. Ушибы ребер. - Он провел рукой по правой стороне спины, чтобы продемонстрировать. - Эта часть спины, как правило, ударяется о ступеньки, когда мы скользим вниз.

Она пожала плечами.

- И что?

- Травмы, которые у вас, на самом деле не соответствуют падению.

Она прикусила большой палец.

- Наверное, я упала по-другому, вот и все.

- Послушате, Изабель. У меня есть определенные вопросы, которые я должен задать, хорошо?

- У меня есть выбор?

- Вы можете не отвечать, но я должен спросить.

Она вздохнула.

- Что угодно.

- Вы замужем или состоите в настоящее время в романтических отношениях?

- Да.

- Подвергались ли угрозам или физическому насилию со стороны вашего партнера?

Изабель держалась так неподвижно, что даже не моргала.

- Нет.

- У вас есть дети?

- Да.

- Сколько им лет?

Она обхватила себя руками, глядя скорее по сторонам, чем на него.

- Какое это имеет значение?

- Ваш партнер когда-нибудь угрожал вашим детям или причинял им вред?

По крайней мере, для этого вопроса она встретилась с ним взглядом.

- Нет.

Возможно, это была первая честная вещь, которую она сказала.

- Кто-то дома сделал это с вами?

- Нет.

- Если так, то есть люди, которые могут помочь.

- Я упала, понятно? Никто, кроме меня, не виноват в том, что я неуклюжая. Так Вы собираетесь что-то делать с моей рукой или нет?

Ривер подавил вздох.

- Кто-нибудь проводит вас на рентген. Нам нужно знать, сломана она или нет, прежде чем предпринимать что-либо еще.

Она кивнула, опустив взгляд. Внезапное расслабление ее плеч выдало ее облегчение.

- Хорошо.

Он нашел Карен в трех смотровых от себя, она вводила информацию на одной из компьютерных станций.

- Она придерживается версии о лестнице.

- Они всегда так делают.

- Хочешь попробовать? Может, она была бы более честна с женщиной.

- Сомневаюсь, что от этого будет какой-то толк. Она просто все еще целая.

Ривер ненавидел этот термин, но именно его часто использовали медсестры в его отделении неотложной помощи. Именно так они сформулировали аббревиатуру WWWL (woman who won’t leave) - «женщина, которая не хочет уходить». Когда партнер, подвергшийся насилию, был «мужчиной, который не уйдет», они называли его «канализационным люком», что, по мнению Ривера, было лучше, но не на много.

Ривер вздохнул, чувствуя себя беспомощным, как это часто бывало с ним в отделении неотложной помощи. Он выбрал медицину, потому что хотел помогать людям. Во время учебы в медицинской школе ему удавалось придерживаться этого идеала, но ординатура стала для него тяжелым испытанием. Да, большинство врачей хотели помогать людям, но большинство из них быстро пресытились попытками помочь людям, которые не желали помогать себе сами. И все же Ривер пришел в ужас, узнав, насколько мрачной и политически некорректной может быть современная медицина. Это никогда не было так очевидно, как в жаргоне, которым пользовались все - от медсестер и санитарок скорой помощи до самих врачей. Это был секретный язык, уникальный для медицины, который передавался от наставника к врачу на протяжении многих лет. Он изменялся и эволюционировал в соответствии с потребностями тех, кто его использовал, но редко исчезал.

Когда-то, пожилых пациентов, поступавших к ним с целым рядом неизлечимых заболеваний, называли «Гомерами». Использование этого термина в популярных телешоу испортило репутацию в медицинском мире, но это не означало, что идея исчезла. Теперь их называли FTD (failure to die) — «неспособными умереть». Пациенты с FTD были удручающей частью современной медицины. Врачи могли проводить тесты и назначать лекарства для лечения различных симптомов, но простой факт заключался в том, что наука все еще не придумала лекарства от старости.

Еще одним распространенным термином было ADD (Attention Deficit Disorder). В отделении неотложной помощи эта аббревиатура означала не синдром дефицита внимания, а острый дефицит гидроморфона. Это был хороший способ сказать, что пациент был наркоманом, которому требовались наркотики. «Коричневый код» означал, что пациент испражнился в штаны или на кровать. «Драматический статус» означал пациента, который не обязательно был болен, но изо всех сил старался выглядеть больным, чтобы привлечь к себе внимание. Некоторые из худших сленговых выражений предназначались для людей с патологическим ожирением или психическими заболеваниями. Ривер слышал, как врачи в каждой больнице, в которой он когда-либо работал, использовали термин «загарпунить кита» для обозначения эпидуральной анестезии пациенту с ожирением. И хотя с пациентами с определенными психическими заболеваниями, несомненно, было трудно иметь дело, термин «пограничный» часто применялся ко всем, кто в целом доставлял неудобства, независимо от того, проявлялись ли у них симптомы пограничного расстройства личности или нет. В денверском отделении неотложной помощи, где он работал, была система, подобная тем, что он видел в других. В первый раз, когда пациент поступал и создавал проблемы, на его цифровой карте появлялась мигающая буква «Р». Во второй раз была добавлена буква «I». Третий проблемный визит приводил к добавлению буквы «Т», а четвертый - к букве «А». Как только пациент достигал конечной точки - PITA (Pain In The Ass), сокращенно от «Заноза в заднице», - никто не хотел его видеть.

Никто, кроме Ривера.