Выйду замуж за спасателя (СИ) - Рам Янка "Янка-Ra" - Страница 2

Настороженно переглядываются.

- Чё это вдруг?!

- Опека считает нашу семью неблагополучной, - поясняю я.

- А чё не так? - быкует Ярик, засовывая руки в карманы и вставая в позу.

- Старший курит и дерётся. Младший просто отморозок. Я - плохой отец. Бросаю вас ночами на произвол судьбы.

- Да не курю я... Разок попробовал, - оправдывается недовольно Яр. - Спалили просто.

- Н-да?

Открываю шкаф в прихожей, ощупываю его карманы. Довольно улыбается во все тридцать два. Пусто.

Но я же сам курю, а потому знаю....

Засовываю руку в карман, ловлю на дне высыпавшийся из сигарет табак. Там всего ничего, несколько "крошек". Но каким-то образом всегда просыпается из пачки в карман.

- Это что? - показываю на пальцах.

- А-а-а-а.... - бегут глаза по потолку в поисках правдоподобной версии.

- Короче, я тебе не тёлка по карманам твоим шариться, усёк? Ещё раз отсветит тема курения...

Многозначительно с угрозой замолкаю. Потому что, продолжения я пока не придумал. Не лупить же? Несерьёзно это. Сам таким был, к тому же....

- Так вот. Опека намекнула, что если семья наша будет полной, то шансов отвоевать вас на суде будет сильно больше. Вера Пална согласилась нам помочь. У неё тоже сложная ситуация... В общем, мы фиктивно поженимся. Жить будем как соседи в общежитии. Но здесь, у нас. Соседи добрые! - с выражением наставляю я.

Переглядываются.

- Ну, Вера Пална, так Вера Пална, - покладисто кивают друг другу.

- Есть и неприятные нюансы. Вы переезжаете в одну комнату, освобождая вторую для девочек.

- Э-э-э! Есть же гостевая! Нет! Пап! - наперебой возмущаются они.

- Гостевая маленькая. Жить там будет Вера. А её дочерям - вторая комната.

- А без этих.... никак? - закатывает глаза Мирон.

- Язык придержи. Они не "эти". Они Ира и Алина. Ваши сестры на ближайшие два года, пока Мирону не исполнится десять. И он не сможет сказать свое мнение в суде - с кем ему жить. Усекли?

- Угу.... - недовольно.

- Потерпите, в общем. И давайте, "камень, ножницы, бумага" - чья комната уходит в фонд девочек. И вообще.... Мы же мужчины, девочек должны принять на пятерочку и быть джентльменами. Генеральную надо сделать.

- Уууу... - недовольно стонут они. - А ты куда, бать?

- А я заявление подавать.

- Она хоть зачётная? Вера эта твоя, - доедает шаурму Яр.

- Да добрая вроде. Книжки пишет.

- О-о-о-о... Творческая мать - горе в семье!

- Мать-шкура - это горе в семье. А книжки - дело хорошее, - тихо цежу я.

- Ну, так-то, да.... - философски изрекает Ярик.

Мирон не помнит ничего, а Яр прекрасно помнит, как их мать себя вела. Бросала его по чужим людям, пока я на севере был, не кормила, лупила. Сама шлялась, бухала. Беременная... Мирон родился, я вернулся и забрал их. Её выставил. Спустя годы типа "одумалась", привела себя в порядок, замуж вышла. Ещё родила. Иск в суд подала, что я детей похитил и препятствовал видеться с матерью несколько лет. Настраиваю детей против нее, сочиняю небылицы и внушаю их детям. Сука. Да только сейчас ничего не докажешь.... Слово против слова. А показания Яра не учитывают. Типа маленький был, не может помнить, да и я "настроил". Такая вот нездоровая херня.

- Собаку покормить не забудьте.

- Да он нам ногу отгызет, если забудем, - фыркает Мирон.

- Р-р-р-р-р! - напоминаю ему.

- А я может фганцуз.... - картавит он. - Чо вы меня пегеучиваете? Это как его?.... Негуманно.

- Тренируйся, сказал, француз! Тебе ещё психолога и социального педагога надо пройти. Скажут, что я тобой не занимаюсь. Всё, пошёл я.

- Удачи, бать, - пшикает один раз на меня парфюмом Ярик.

Там едва на дне. Сто лет ему уже... Как-то всё не до этого. На пацанов деньги нужны, на себя мало трачу. Дезодорант - и всё.

Шлепаемся пятюней со старшим. Мирохе взлохмачиваю шевелюру.

Главное, чтобы эта Вера не съехала... Одумается ещё. Ищи потом адекватную, мотивированную и чтобы была согласна на фиктивную историю.

- Алина, сядь и нормально поешь.

Борюсь вечно с её диетами. Разве можно в таком возрасте?

- Я не голодная, - поправляет очки.

Выпросила дорогие фирменные. Модница....

Как отказать? И так всё детство из-за этих очков комплексовала.

Скептически смотрит на меня, грызя яблоко. А я на неё.

Не выдержав, стираю пальцем ей телесного цвета помаду, накрашенную по-модному над губой и увеличивающую их до пресловутого “свистка”. А она и так пухлогубая.

- Алина.… - ворчу я. - Это пошло. Не делай так!

- Пошло - яркой. Телесной - нормально. Сейчас красят так. Ты ничего не понимаешь!

- И брови! Боги бровей тебя точно уже заметили. Хватит их вызывать...

- А тебе бы не помешало, мам, вызвать немного богов бровей.

Прочитала бы нотации, но сама была такая… А была бы скромнее, может и не забеременела бы в свои шестнадцать. Сейчас зато я - серая мыша.

- Никакого макияжа в школу!

- Ла-а-а-адно...

Иринка, прыгает передо мной, пытаясь посмотреть в высоко висящее зеркало свой выбитый зуб. Один выпал сам, второй выбила. И теперь нет двух передних. Шепелявит…

Ростиком самая маленькая в классе. Я тоже такая была. Я и сейчас такая, чего уж…

Отодвигаю её от зеркала.

- Мама купи мне ещё муравьёв? Эти кажется сдохли, - трясет свой “террариум” с муравьями.

Муравьи начинают бегать по стенкам.

- А нет…. живые. Можно в школу взять?

- Нет!

Грустно вздыхает.

- Мам.... Оденься нормально. Ходишь как лохушка... - разглядывает меня скептически Алина.

- Почему это как лохушка? Это дорогой кашемировые свитер.

- Как у бабки.... - фырчит. - С твоей грудью и попой надевать свободные свитера - это плюс десять килограмм зрительно. Как будто у тебя там живот и бока. А тебе надо талию подчёркивать! Она у тебя офигенная. Каблуки надень и платье! То самое...

- Знаешь что... Я не на модный приговор еду.

- А куда ты, кстати?

Вздыхаю, печально усаживаясь на пуфик в прихожей.

- В общем, девочки... Папа ваш....

Замирая, разворачиваются, заглядывая мне в глаза.

- Папа ваш с его тетей Ниной подали заявление, чтобы им дали на вас опеку. Я, конечно, понимаю, что у него "условия" там... И денег больше.... Режим…

Опускаю лицо в ладони.

- Мам, ты чего?! Мы не пойдем! Мы с тобой хотим жить, да, Ирыч?

- Куда пойдем? - не сообразив, испуганно шепчет Иринка.

- А у нас с вами нет "жилищных условий", вот. И белой зарплаты.

Хлопая глазами, растерянно переминаются с ноги на ногу.

- Мы не поедем к нему....

- К сожалению, это так не решается. Папины адвокаты найдут сотню доказательств тому, что я плохая мать. И фотки твои “голые” и Иришкины экскурсии в травматологию. И ещё что-нибудь! Он ограничит меня в правах. А вас заберут к папе.

- Удалила я фотки!

- Поздно… Уже заскринили. А я тебя сколько раз просила - не выставляй фотки!

- Мы ему дом шожжем, да, Алиныч? - воинственно пошлепывает ступней по полу Иринка.

Они постоянно ссорятся между собой. Но стоит возникнуть внешней угрозе - “мы команда”!

- Ир! - жалобно смотрю на неё. - Ты вслух такого не скажи нигде! Скажут, что я тебя бандиткой воспитала. А у нас и так... предупреждение.

- Ладно... Я ему молча шожгу. Нечаянно.

- Не надо ничего жечь. Я встретила одну семью в опеке. Папа там с двумя детьми. Мы договорились друг другу помочь. У них тоже проблемы... И вот, у них большой дом. У него хорошая официальная работа. Его зовут Добрыня Никитич...

- Гыы.... - хихикает Иринка, демонстрируя отсутствие двух верхних зубов.

- Ир! - строго смотрю на неё. - Короче, если мы сейчас договоримся о деталях, то переедем к ним. С Добрыней Никитичем мы фиктивно поженимся. И будем большой показательной семьёй для всех.