После перемен (СИ) - "Извращённый отшельник" - Страница 22

— Бывает, конечно, — кивнул Казума. — Например, когда девушка готовит суп, который получился, скажем так, на любителя. Тут можно и соврать. Но, — он поднял палец, — в по-настоящему важных вещах. В том, что касается чувств, отношений, доверия — только правда. Потому что счастье, построенное на лжи — ничто иное, как замок из песка. Красивый, но недолговечный.

Акане смотрела на него так пристально, словно пытаясь что-то понять:

— Даже если эта правда может разрушить всё?

— Особенно тогда, — твёрдо ответил Казума. — Иногда, Фудзивара-сан, нужно позволить чему-то разрушиться, чтобы построить что-то настоящее. Хотя… — он вдруг усмехнулся, — возможно, я просто плохой архитектор и не умею строить красивые замки из лжи. Но, возможно, в одном из таких сейчас и живу.

В саду повисло молчание. О чём он говорит? И что за печаль в его голосе? Каждая из девушек по-новому посмотрела на Казуму. Акане же кивнула, в глазах промелькнуло что-то нечитаемое:

— Благодарю за честный ответ, Казума-сама.

— Благодарю за глубокий вопрос, Фудзивара-сан, — ответил Казума и обратился уже ко всем «невестам»:

— Что ж, благодарю вас за потрясающие вопросы, — в его голосе впервые за вечер прозвучали искренние, тёплые нотки. — Признаться, я ожидал чего угодно, включая расспросы о корпоративных стратегиях. Но вы… — он сделал паузу, окидывая взглядом девушек, — превзошли все мои ожидания. Пустыня и вода, драки и ёкаи, цветы и правда… Лучшая викторина. И за это, — он чуть поклонился, — я вам искренне благодарен.

В саду на мгновение повисла особая тишина — та, что бывает, когда люди не знают, как реагировать на неожиданную искренность.

— А теперь, — Казума выпрямился, и озорливо улыбнулся, — я с удовольствием уступаю сцену вам.

Спустившись по ступеням, он на мгновение замер. Взгляд карих глаз скользнул по рядам — каждая из девушек была прекрасна по-своему, каждая излучала особое очарование. Но сесть рядом с кем-то означало бы проявить предпочтение. А он слишком хорошо понимал цену таких жестов.

Заметив уединённую скамью под сливой, направился туда. Спокойно, уверено.

— Умно, — тихо хмыкнула Хина.

— Очень тактично, — кивнула Минако.

— И дипломатично, — добавила Рика с лёгкой улыбкой.

Юна просто загадочно улыбнулась, наблюдая за ним своими прозрачными глазами.

Сатоми облегчённо выдохнула — теперь не придётся волноваться о том, сядет ли он рядом.

А Акане… Акане смотрела на его силуэт под деревом. Она помнила другого Казуму — того, кто никогда не боялся нарушать правила. Но сейчас, даже потеряв память, он оставался верен своим принципам: никогда не играть чужими чувствами.

Харуно вышла в центр сцены и слегка поклонилась:

— Благодарю за внимание. Теперь настало время для выступлений наших уважаемых гостий. Каждая приготовила небольшое представление, которое раскроет частичку её души. Первой выступит Ямадзаки-сан.

Минако поднялась с такой грацией, будто всю жизнь только и делала, что тренировалась вставать красиво. В движениях чувствовалась особая уверенность, которая появляется только после многих лет обучения этикету.

Когда она поднялась на сцену, слуги уже успели установить традиционный стол для каллиграфии. Минако опустилась на колени перед ним с эталонным изяществом.

— Сегодня, — прозвучал ее голосок, — я хотела бы поделиться с вами искусством, которое, как говорил мой дедушка, отражает саму душу Японии.

И взяла кисть. В саду воцарилась тишина. Даже ветер затих, чтобы не помешать.

Первый взмах кисти — уверенный и плавный. Чёрная тушь легла на белую бумагу, создавая изящную линию. Второй взмах дополнил её, превращая простые штрихи в нечто большее. Минако двигала рукой медленно, но каждое движение было выверенным, точным.

— Ого, — тихо присвистнула Хина. — А девочка-то старается…

На бумаге постепенно проявлялись иероглифы, один за другим складываясь в небольшое стихотворение:

"В тихом саду

Лепестки кружат

Душа поёт"

— Хайку? — прошептала Сатоми. — Как красиво…

Минако закончила последний штрих и подняла свиток, демонстрируя его зрителям. Каждый иероглиф был написан безупречно, как если бы сошёл со страниц древнего манускрипта.

— В этих строках, — произнесла она мягко, — я попыталась передать красоту этого вечера. Пусть он останется в наших сердцах надолго.

После чего поклонилась и грациозно спустилась со сцены.

— Изящно, — пробормотала Рика, хотя в глазах читалась лёгкая насмешка. — ОЧЕНЬ традиционно.

— Зато какая техника, — восхищённо выдохнула Сатоми.

Акане же только хмыкнула, явно считая выступление слишком предсказуемым.

А Казума, наблюдая из-под своей маски кицунэ, слегка улыбнулся: «Интересный выбор — показать мастерство через традицию. Вот только, действительно ли это отражает саму Минако? Или лишь ту, кем её учили быть?»

Харуно объявила следующую участницу:

— Танака-сан, просим вас.

Рика поднялась с особой грацией — не той церемонной, как у Минако, а какой-то своей. В её походке чувствовался западный шик, смешанный с японской утончённостью. Всё-таки времяпрепровождение в Америке сказалось даже на осанке и умении подать себя.

— Добрый вечер, — произнесла она с широкой улыбкой. — После такой прекрасной каллиграфии, думаю, самое время немного взбодрить наши умы.

На сцену вынесли небольшую доску и маркеры.

— Бизнес, как и жизнь, это постоянная работа с информацией, — взяла она маркер. — И сегодня я покажу вам кое-что интересное. Маленький эксперимент. Назовите любых двадцать слов.

После чего девушки озвучили случайные слова, а Рика быстро написала их на доске: «Бабочка, компьютер, сакура, телефон, океан, карандаш, гора, часы, книга, зонт, луна, очки, дерево, ключ, облако, чашка, свеча, птица, камень, река»

— У вас есть ровно тридцать секунд, чтобы запомнить эти слова. После я сотру их, и мы проверим, сколько вы смогли удержать в памяти.

Девушки сосредоточились на словах. Тридцать секунд спустя Рика стёрла список.

— А теперь… — она хитро улыбнулась. — Кто хочет проверить свою память?

— Я! — вызвалась Хина.

Она назвала семь слов.

Сатоми вспомнила пять.

Минако — девять.

— Неплохо, — кивнула Рика. — А теперь я назову все двадцать слов. В том же порядке, что они и были записаны.

И она безошибочно перечислила весь список, вызвав удивлённые взгляды.

— Это невозможно! — выпалила Хина. — Как⁈

Рика улыбнулась:

— Сейчас расскажу. На самом деле я создала историю: «Бабочка села на компьютер под цветущей сакурой, рядом лежал телефон. Над океаном парил карандаш, пролетая над горой, где часы отбивали время для книги под зонтом. Луна освещала очки на дереве, где ключ парил в облаке. Чашка грелась свечой, а птица несла камень к реке.»

По саду пронеслись восхищённые вздохи.

— Наш мозг, — продолжила та, — запоминает истории в сотни раз лучше, чем разрозненные факты. Это работает везде: в учёбе, бизнесе, переговорах. А теперь, давайте проверим, как это работает на больших числах…

За следующие пять минут она научила присутствующих запоминать длинные последовательности цифр, превращая их в истории. К концу выступления даже Минако, поначалу скептически настроенная, увлечённо конвертировала числа в образы.

— В бизнесе, как и в жизни, — закончила Рика, — главное не объём информации, а умение работать с ней. Превращать сложное в простое, скучное — в интересное.

Она изящно поклонилась и спустилась со сцены.

— Вот это да! — Хина всё ещё пыталась запомнить очередное число через образы. — Реально работает!

— Хм… — Минако поджала губы, но в глазах читался неподдельный интерес. — Весьма познавательно.

Казума же, наблюдая из-под маски, улыбнулся: «Умно. Показать практический навык и одновременно продемонстрировать свой подход к решению проблем. Она определённо знает, как произвести впечатление.»

Харуно снова вышла на сцену: