Дорога мести (СИ) - Глебов Виктор - Страница 61

— Едва ли лорд Зиан способен противостоять баронам, — проговорил он на прощанье. — На вашем месте я бы собрал денежки и убрался подальше.

Набивавший трубку Раамад Далма взглянул на пассажира с интересом.

— Вы так считаете?

— О, да. Я и сам так поступлю, как только покончу с делами, — кивнув, Йоши-Себер удалился, оставив капитана наедине с его мыслями.

Предосторожности, предпринятые Йоши-Себером и людьми из клана Гацорэ относительно путей к отступлению, оказались напрасными. Плавание прошло спокойно, если не считать того, что в конце второго дня пути на горизонте показались пиратские парусники. Но их команды не решились напасть на паровую крепость и проплыли мимо.

Вскоре Йоши-Себер, Миока и сопровождавшие их синоби высадились на острове Кусао, откуда на лёгкой джонке, нанятой тут же в порту, добрались до Шимы.

В центре острова располагалась крепость, вокруг которой группировались дома знати и богатых торговцев. Всё это вместе можно было считать маленьким городом. На окраинах — а вернее, берегах острова, находились деревни, преимущественно рыбацкие.

Всю Шиму можно было обойти за день. Здесь властвовали бандиты, контрабандисты и прочий сброд, сбившийся в шайки-кланы и подчинявшийся своим сюадзинам — отпетым головорезам.

Такое общество было Йоши-Себеру по душе: он понимал его, потому что хорошо знал законы, по которым оно живёт: нужно иметь много денег и давать взятки тем, от кого ты хочешь чего-нибудь добиться. Так что, добравшись до крепости, Йоши-Себер сразу отыскал начальника смены и, заплатив ему, попросил сообщить господину Куригато, что его хочет видеть старый друг.

— Скажи ему «красная кусудама». Он поймёт, что это значит.

Капитан внимательно посмотрел на Йоши-Себера и, низко поклонившись, поспешно удалился.

— Похоже, он знаком с традициями императорского дома Сабуро, — заметила Миока, когда офицер ушёл. — Зря ты сказал про красный шар. Скоро все на острове будут знать, кто ты.

— Неважно, — отмахнулся Йоши-Себер. — Острова с нами не воюют.

— Но это не значит, что на Шиме нет шпионов, — рассудительно возразила Миока.

— Да, разумеется. Но мы не задержимся здесь надолго.

— Мне ты долго не признавался, кем являешься на самом деле. А теперь, значит, это уже не тайна?

— Не такая важная, как прежде.

Капитан вернулся через четверть часа.

— Вы можете пройти, — сказал он Йоши-Себеру. — Остальные останутся здесь.

— Я не знаю, сколько продлится наша беседа с господином Куригато.

— Если вы задержитесь, мы проводим ваших спутников туда, где они смогут отдохнуть.

— Хорошо, — Йоши-Себер передал поводья своей лошади одному из синоби. — Но я надеюсь, что ухожу ненадолго.

Начальник смены провёл его через двор мимо охраны, и спустя пару минут они оказались возле двери в приёмную. Офицер постучал, и их сразу же впустили. Поклонившись, капитан удалился, передав Йоши-Себера с рук на руки секретарю. Тот, в свою очередь, доложил о посетителе и распахнул перед ним дверь в рабочий кабинет своего начальника.

Йоши-Себер нисколько не удивился, увидев, что по обе стороны от Куригато стоят стражники с заряженными арбалетами. Обе стрелы смотрели ему в грудь, и не было сомнений, что телохранители выстрелят, если Йоши-Себер сделает хоть одно подозрительное движение.

Кабинет не отличался большими размерами, зато обстановка выдавала тонкий вкус хозяина: чёрная лакированная мебель без росписи, циновки на полу, стеллаж с костяными окимоно, на стенах — четыре свитка с каллиграфически выведенными высказываниями Ксуекин-Лея, знаменитого и почитаемого в Янакато основателя «Учения десяти стихий», популярность которого стала падать лишь в последние годы — после того, как в империи появилось множество приверженцевБруммара.

Мастер Куригато, заметно постаревший с тех пор, как Йоши-Себер видел его в последний раз, пристально вглядывался в посетителя, пытаясь понять, действительно ли перед ним его воспитанник. Наконец, он сделал своим людям знак опустить оружие и удалиться. Те подчинились без звука: болты отправились в колчаны, тетивы вернулись в исходное положение, и телохранители вышли в приёмную, даже не взглянув на посетителя. Оставшись с Йоши-Себером наедине, Куригато встал, вышел из-за стола и низко поклонился.

— Мой господин, — проговорил он тихим ровным голосом.

— Приветствую тебя, мой старый друг, — отозвался Йоши-Себер с улыбкой. — Можешь сесть.

— Благодарю, — Куригато вернулся в своё кресло. — Годы, увы, не делают меня сильнее.

— Разумеется, — кивнул Йоши-Себер, садясь на плетёный стул, предназначенный для посетителей. — Но я скорее поверю, что ты пошёл против Янакато, чем в то, что ты немощный старик.

Куригато вежливо улыбнулся.

— И всё же надо уметь вовремя признать, что ты уже ни на что не годен. Думаю, однажды я поступлю, как наш знаменитый поэт Атсуши Канэко. Почувствовав, что стал слабеть умом, он удалился от родных и друзей и поселился отшельником, чтобы не смущать дорогих его сердцу людей и желая, чтобы они запомнили его в здравии.

— Остроте твоего ума всегда можно было позавидовать. Уверен, это и сейчас так.

Куригато чуть поклонился в благодарность.

— Вы проделали такой долгий путь, чтобы повидаться со мной, — сказал он, пытливо глядя на Йоши-Себера. — Мне это более чем лестно.

— Я рад тебя видеть.

— Как и я, Ваше Высочество.

— Но не только желание повидаться со старым другом привело меня сюда, — сказал Йоши-Себер.

— Я так и думал, — старый наставник поднялся из-за стола. — Но говорить здесь нам будет неудобно, лучше выйти на крепостную стену.

Йоши-Себер понял, что имеет в виду Куригато: даже в его кабинете их могли подслушать, а старый мастер был не из тех, кто позволяет узнавать тайны дома Сигато посторонним. И то, что он теперь жил на острове Шима, ничего не меняло.

— Конечно, — согласился Йоши-Себер. — Свежий воздух всегда больше располагает к разговорам.

Они вышли из кабинета, и Куригато провёл Йоши-Себера в одну из угловых башен, откуда они попали на бастион. Всё это время они хранили молчание и заговорили, только оказавшись на стене. В сотне футов виднелась фигура часового, на смотровой площадке башни стояли дозорные, но они не могли услышать Йоши-Себера и его бывшего наставника.

— Мой господин, дело, которое вас привело на Шиму, должно быть, очень важное, — сказал Куригато, когда они двинулись вдоль стены.

— Так и есть, — подтвердил Йоши-Себер. — Прошлое неотступно преследует меня.

— Так всегда бывает с теми, кто посвятил себя мести, — в голосе Куригато прозвучала искренняя грусть.

— Ты сам учил нас не прощать врагам, — заметил Йоши-Себер.

Он был удивлён, что его наставник заговорил о мести с горечью.

— Да, но на этом пути нужно быть крайне осторожным, — отозвался Куригато, взглянув на своего бывшего воспитанника. — Важно не допускать роковых ошибок.

Йоши-Себер покраснел.

— Меня ввели в заблуждение, — проговорил он.

— Ваше Высочество убили своего брата, — тихо заметил Куригато.

— И я расплачусь за это! Так, как ты нас учил.

Куригато странно посмотрел на Йоши-Себера, затем его взгляд переместился в сторону моря. Вода сверкала на солнце, ослепительный свет заливал стоявшие в порту корабли, из-за чего огромные суда казались крошечными, а мелкие и вовсе растворялись.

— Не сомневаюсь, мой господин, — проговорил Куригато. — Вы поступите по велению чести и совести. Однако Видари уже мёртв. И этого не исправишь.

— Я знаю! — Йоши-Себер невольно сжал кулаки. — И во имя того, чтобы ничего подобного не повторилось, я заклинаю тебя сказать мне правду!

— Какую правду, Ваше Высочество?

— Кто ослепил Гинзабуро⁈

Куригато медленно покачал головой.

— Ответив на этот вопрос, я буду вынужден дать объяснения, на которые не имею права.

Йоши-Себер побледнел от злости и разочарования.