Развод со зверем (СИ) - Владимирова Анна - Страница 6

Всего год… Но в таких условиях это как десяток лет. Каждая смерть ложится тяжелым грузом на совесть, и оправдать себя становится все тяжелее. Да, я попался в ловушку. Но теперь спасал себя, жертвуя при этом чужими жизнями, и не мог по другому. Я подписался под это дело, прекрасно осознавая, чем это все кончится.

Вот оно и кончилось. Оставалось нести ответственность.

Я обнаружил себя в кресле у окна в моей квартире. Вид на город оставлял равнодушным, хотя был завораживающим. Тридцать второй этаж, панорамное окно… в которое иногда хотелось шагнуть. Простые вещи давно не радовали. Я повернул голову к стене и задержался взглядом на чемодане, который так и не разобрал. В него вместилось вся моя жизнь, которая была когда-то.

Были конечно и лучи света в моем существовании. Сыновья Андрея оказались хорошими парнями. Про Игоря я часто слышал. Он — отличный хирург, дерзкий, опытный. У него — большое будущее. А теперь еще и собственная любящая семья.

Со Стасом я ранее не был знаком, потому что в той структуре, где он работал, ничего не просачивается за пределы. Но и он порадовал. То, как он любит приютских детей и свою женщину, оставляет в груди жгучее чувство зависти.

У них еще все впереди.

Я тяжело поднялся и направился было в кухню, только остановился у чемодана и опустил на него взгляд.

Все, что осталось у меня от прошлой жизни. И от любимой женщины. Я — неудачник, наверное. Меня никто нигде не ждет. Был брат, но и его не стало. А все остальные — лишь бесконечная вереница лиц, которые быстро выцветут в памяти и уже не дадут чувства удовлетворения хотя бы на один вечер.

Нужно как-то пережить этот год.

Я развернулся и направился в коридор, не зажигая света. Он мне не был нужен. Лишь одной его узкой полоской обожгло мою пустоту, когда я залез в холодильник, и меня будто выбросило куда-то в прошлое, когда вечера мои были ярко освещены, в кухне вкусно пахло ужином, а на уставших плечах лежали теплые ладони Лизы.

— Яр, мышцы каменные, — тихо замечает она, пытаясь размять мои плечи. — Тебе нужен массажист…

— Мне нужна ты, — улыбаюсь я устало и пытаюсь схватиться за ее руки и перетянуть к себе на колени, но Лиза выпутывается:

— Слушай, паста остынет, — усмехается. — Ну правда, Яр…

Только тут она бледнеет, раскрывает свои голубые глаза и хватает ртом воздух, а я бросаюсь к ней и едва успеваю подхватить…

Кажется, все было вечность назад, но будто вчера. Я хлопнул дверью холодильника и направился к кофеварке. Все, что мне оставалось — работать. Завтра будут две сложные операции, а эти их энергетические манипуляции буравят мозги.

Откуда мне, черт побери, о них знать? Разве что…

Я опустил взгляд на мобильник и набрал номер.

— Игорь, привет, не отвлекаю?

— Нет, Яр, слушаю.

— У меня к тебе профессиональный вопрос. Мог бы ты проконсультировать меня по энергетическим манипуляциям, которые у вас в обиходе в операционной?

— О, а я думал, что ты на людей работаешь…

— Работал. А тут пришлось…

— Слушай, прости, что спрашиваю… Просто Стас упомянул, что тебя не выпустили обратно в Канаду.

— Да.

— Тебе нужна помощь? У тебя какие-то проблемы?

— Нет. Мне нужна консультация по манипуляциям, которыми работают хирурги-ведьмаки в разных ситуациях. Я думал, что ты должен быть в курсе, потому что сотрудничаешь с ними.

— Да, без проблем. Я могу сделать тебе ликбез по ЭМ. Думаю, Ива тоже не откажется разнообразить твою консультацию. У вас когда плановая встреча?

А вот тут растерялся я.

— Плановая? Я же не работаю…

— Но она же твоя пациентка, — слышал, что он улыбнулся. — Я ищу повод с тобой видеться чаще.

— Тебе не нужно, — усмехнулся я. — Только скажи.

— Ладно. Тогда я с Ивой согласую, и увидимся.

— Спасибо, Игорь.

На несколько вдохов тьма вокруг, кажется поредела, но вскоре снова сдавила грудную клетку тисками. Нет, так продолжаться не может. Нужно как-то жить, переключиться. Может, пробежаться в звере? Продышаться, прочистить мозги… Пожалуй.

Я бросил кофеварку на половине процесса, подхватил ключи от машины и направился из квартиры.

***

— Лар, ты чего?

Я втянула шумно воздух и выпрямила спину. В ординаторской было пусто, и мы с Савой расположились на кухне. Вернее, я сидела на барном стуле и растекалась по столешнице, а он суетился с кофеваркой.

— Я зачем-то потащилась вчера в спортзал, — призналась я с сожалением.

— Ого. Ты чем-то конкретным занимаешься?

— Боксом.

Сава присвистнул, а я осторожно повела натруженными плечами. Мышцы отозвались нытьем. Еще бы. Я два часа лупила грушу с таким упоением, что меня едва ли не матом выгнали из зала в полночь. Даже не знала, сколько напряжения во мне скопилось за вчерашний день, зато сегодня мне было глубоко плевать на все и всех. На Князева с его недовольной мордой, на место это депрессивное и на болтливого ординатора.

— Никогда бы не подумал, что ты боксируешь! — округлил он глаза и поставил передо мной кружку с кофе.

— Попробуй как-нибудь, помогает сбросить напряжение.

— Не, в моем возрасте напряжение сбрасывают по-другому, — ляпнул он и замялся, но я сделала вид, что он высказался на незнакомом мне языке.

Дебил.

Я потерла виски и поморщилась от боли в теле. Мда, идиотская все же была идея убиться в зале перед сегодняшним днем. Но не успела я допить кофе, за мной пришли.

— Лара? Здравствуйте, — улыбнулся мне приветливо незнакомец, поднимая глаза от планшета и стягивая очки. Мужчины с дальнозоркостью, которые вот так притягательно жестикулировали очками прежде, чем посмотреть в глаза, были моей слабостью. — Алан Азизов, нейрохирург.

Он был в медицинском халате поверх делового костюма, и сердце дрогнуло в надежде, что Князев от меня отказался и меня передали кому-то другому. Выглядел Алан как третье божество, замыкая святую троицу из Ярослава Сергеевича и Льва Давидовича.

— Здравствуйте, — с готовностью поднялась я, прощая ему вопиющую фамильярность.

— Вы не против, если я буду звать вас Лара? — улыбнулся он притягательно и протянул мне руку.

— Не против. Когда мы в ординаторской почти наедине. А в рабочем процессе все же предпочла бы Лариса Дмитриевна.

— Принято, — покладисто согласился он. — Я устрою вам сегодня знакомство с нашим хирургическим отделением и коротко расскажу о предстоящих операциях Ярослава.

Надежды на смену руководства не оправдались.

— Я польщена. Но неужели у вас больше свободного времени, чем у Ярослава Сергеевича? Я все же его ассистент…

— Ярослав — глава хирургии, я — нет, — спокойно сообщил он и открыл передо мной двери. — Пойдемте?

Мы вышли в коридор и направились в противоположную от кабинета Князева сторону.

— Как вам у нас, Лара? — И Алан обворожительно улыбнулся.

А я поймала себя на мысли, что открыто презирающий Князев вселяет мне больше доверия, чем этот улыбчивый тип.

— Пока непонятно, — призналась я сдержанно. — Вчера все как-то сумбурно вышло…

— Да, я слышал, что Ярослав не стал проводить плановую операцию. — Алан не торопился. Степенно вышагивал по коридору, и я все никак не могла уловить его темп, нелепо забегая вперед. — Но вы не расстраивайтесь. И, как бы банально не звучало, не принимайте близко. Тут этого категорически нельзя делать.

— Понятно, — натянуто улыбнулась я.

— Не очень у меня получается воодушевлять новичка, — вдруг смущенно признался он. — Простите, Лара.

— Все нормально, я вам очень благодарна за время, — поспешила заверить его я. — Меня смущает только тот момент, что нельзя задавать никаких вопросов, поэтому чувствую себя очень непривычно…

— Меня можете спрашивать о чем угодно. Я работаю здесь довольно давно, случаев интересных повидал много.

— Хорошо… — Я даже растерялась, о чем его спросить. Понятно, что здешние резиденты весьма богаты, раз для них тут создали такой операционный блок. И, видимо, их тут достаточно много, раз операции распланированы на каждый день. Может, спросить об этом? — Скажите, а откуда здесь столько клиентов на операции каждый день? Я понимаю, что люди… заключенные в этих стенах могут испытывать необходимость в оперативных вмешательствах, но так, чтобы операционная была загружена постоянно…