Развод со зверем (СИ) - Владимирова Анна - Страница 41

— Я могу поручиться за них, — спокойно отозвался Горький и попросил сотрудника проводить Льва к телу Алана.

Когда мы остались вдвоем, я выжидательно на него уставился, но Давид разочаровано покачал головой.

— Твой друг что-то знает…

— Не называй его так, — огрызнулся я. — Алана убили! Какая к черту острая сердечная недостаточность? Я могу взглянуть на тело?

— Если сочтешь нужным, — осторожно кивнул Давид. — Но прошу тебя подумать хорошо, прежде чем лезть к телу собственноручно. Я не смогу выбить разрешение ковыряться в трупе бесконечное число раз. У тебя есть только один шанс. Если ты используешь его с максимальной пользой, а не просто удовлетворишь сомнения, действуй.

Я раздраженно зыркнул на него, тяжело дыша. Нет, я не был уверен, что найду что-то, но злость на Льва не давала смириться с результатами. А если попытка всего одна, то нужно использовать ее с умом. И тут меня осенило.

— А я могу вызвать независимого эксперта?

— Можешь, — медленно кивнул Давид, настороженно глядя на меня.

— Отлично. Тогда дай мне время до вечера. — И я направился к выходу из ординаторской.

— Куда ты? — кинул мне в спину Давид.

— За экспертом, — обернулся я, берясь за ручку двери.

— А ему что, позвонить нельзя, чтобы сам приехал?

— К сожалению, не все так просто, — усмехнулся я. — Мне придется за ним еще и по лесу побегать, чтобы найти.

И я вышел в коридор.

***

— Лал… Лал, Ярослав звонит…

Я подскочила на кровати и сонно заморгала, пытаясь прийти в себя.

— Держи, — мама вложила мне в руку мобильник, — говори…

— Але, — хрипло каркнула я в трубку.

— Лар, прости, что разбудил, — послышался голос Ярослава на фоне шума города. — Не хочешь со мной за город прокатиться?

— А… а что с…

— Соглашайся, — шепнула мама. — Там разберешься.

— Ладно.

— Тогда скоро буду.

— Спроси, будет ли он обедать? — шептала мама, делая мне большие глаза, но я только покачала головой:

— Жду.

Мне, наконец, удалось навести резкость и обнаружить, что за окном уже разгар дня. Мы легли с мамой только под утро, и я сразу отключилась. Но наговорились мы так, что у меня до сих пор звенело в груди от пустоты. Я призналась маме, что Ярослав предложил мне отношения без обязательств. А еще — что я планирую отказаться…

— Зайчик, я тебе завтрак сделала, — заглянула мне мама в лицо.

— Спасибо. — И я подалась вперед и коротко ее обняла.

— Лала, ему нужна твоя поддержка…

— Мам, ты поощряешь мои иллюзии. — Я откинула одеяло и свесила ноги на пол. — Сколько я вчера выпила?

— Два бокала…

— Я так и сопьюсь, — и я с трудом поднялась на ноги.

Мама рассмеялась:

— Просто у тебя такие дни. Все проходит, Лала. Давай в душ, а я подогрею завтрак.

— Ты хоть поспала? — поинтересовалась я вежливо.

— Да, все нормально, — бросила она, удаляясь из спальни.

Под душем я окончательно пришла в себя и почувствовала злость. На Князева. Ну какого черта он ко мне так несется, если отношения у нас ни к чему не обязывающие? Следом пришел стыд. Ведь у всех бывают «такие дни». А Ярослав меня спас, и вообще…

— Но это не значит, что я должна соглашаться на его отношения без обязательств! — решительно заявила я кафельной стенке, отплевываясь от воды через слово.

Никогда не состояла в таких отношениях. Все мои романы — целый один! — были рассчитаны на долгую и совместную жизнь, но я решила, что с двадцати восьми лет прошло достаточно времени. Я выросла, и теперь точно могу по-всякому, и даже без обязательств.

Но после вчерашнего вечера я поняла, что ни черта я не могу, когда Князев такой идеальный! Он слишком хорош! Нет, не так. Он слишком «мой»! Умный, сексуальный, понимающий, заботливый. Как после него с кем-то строить жизнь? Как вообще кого-то потом видеть перед собой? Как от него можно прийти в себя и согласиться с «окей, ведь мы договаривались без обязательств»?

— Мам, а ты можешь «без обязательств»? — заявилась я в кухню с вопросом, едва замотавшись в полотенце, и тут же чуть не рухнула на пороге, встречаясь взглядом с Ярославом.

— Доброе утро, — улыбнулся он мне, делая шаг от кофеварки.

— А где мама? — глупо проблеяла я.

— Она меня встретила и ушла в магазин.

— Что ты так… улыбаешься? — затянулась я покрепче в полотенце.

— Просто рад тебя видеть после ночи и утра без тебя…

Я прикрыла глаза, делая шаг назад в сторону выхода из кухни:

— Я сейчас… оденусь…

И я шмыгнула в спальню, гневно сопя. Ну вот какого черта он так… рад меня видеть?! Он себя видел вообще в зеркало, когда это говорит? Нет. Надо требовать развод. Побыла замужем, и хватит.

— Ты так злобно тут пыхтишь… — усмехнулся вдруг Князев позади, и я резко подскочила с джинсами в руках.

— Блин, не подкрадывайся! — закатила глаза, оборачиваясь.

Показалось, что он снова тот самый хирург, которого я всерьез опасалась первое время. По крайней мере, эта его расслабленная поза у дверей, сложенные на груди руки с умопомрачительными рельефами… Я зажмурилась и отвернулась:

— Что там за ночь произошло?

— Вскрытие ничего не показало.

— Как так? — снова обернулась я.

— Острая сердечная недостаточность.

— Но у тебя есть какие-то идеи? — предположила я и тут же замерла под его испытующим взглядом.

— Удивительно, как ты меня чувствуешь, — с улыбкой заметил он.

— Перестань, пожалуйста, — тряхнула я волосами, натянула толстовку и прошла мимо него в кухню.

— Лара? — прозвучало тихое, когда я остановилась у кофеварки, глядя на аккуратно сервированную чашку с кофе.

— А куда ты хотел поехать? — оглянулась я.

— У меня есть идея — ты права, — Ярослав прошел в кухню и отодвинул мне стул. — Присаживайся. Кофе для тебя.

— Я сегодня вспомнила тебя таким, каким увидела впервые, — усмехнулась я. — Могла ли я представить, что вскоре ты мне будешь готовить кофе утром?

Он улыбнулся:

— И я не мог.

— Так что за идея?

— Ты уходишь разговора.

— Какого?

— Когда ты вышла из ванной, спросила про отношения без обязательств.

— Я думала, что в кухне все еще мама… — пожал я плечами и подхватила чашку с кофе, всеми силами создавая видимость непринужденности. — Мы с ней много говорили вчера про отношения.

— А… — многозначительно протянул он. — И о чем говорили, можно узнать?

— Нет, это наши с ней секреты, — отрезала я. — Князев, давай к делу. Мы едем?

— Допивай кофе, — расслаблено улыбнулся он. — И едем…

***

Я уже знал, что не отпущу ее. Когда она сидела рядом на соседнем сиденьи, даже смерть Алана переставала давить так сильно. Но теперь мне было страшно, что для нее все слишком быстро.

— Далеко ехать?

— Часа два, может, три…

— А куда едем все-таки?

— К одному моему хорошему другу. Он — незаурядный диагност. И мне нужно, чтобы он провел диагностику тела…

Наверное, я снова выдал себя напряжением, потому что Лара вздохнула:

— Ты переживаешь смерть Алана. Несмотря на то, что он привязал тебя договором за донорское сердце…

— Мы были друзьями когда-то, да. И мне его действительно жаль. — Я горько усмехнулся. — Лиза была моей женой. И сердце, за которое я продал свою свободу, было нужно ей.

— Сердце не подошло, да? — спустя паузу поинтересовалась Лара.

— Сначала было все хорошо… А потом — резкое отторжение, сердечная недостаточность… Я ничего не успел сделать.

Погружаться в собственную боль вот так вот непринужденно по ходу движения автомобиля сквозь шумный город оказалось непривычно. Чувство утраты уже не топило — я мог дышать, говорить, а не просто хватать воздух, едва подумав о потере. Но от этого вдруг стало не по себе. Чувство вины всколыхнулось мутью со дна души, и грудную клетку накрыло плотным саваном, стягивая ребра и мешая дышать.