Рысюхин, 12 градусов хватит? (СИ) - "Котус" - Страница 39

— Юрий Викентьевич! Нельзя же так — самому себе ставить пределы и барьеры в развитии! Нужно всегда стремиться к большему!

— Одно дело — ставить пределы, и другое совсем — трезво оценивать свои силы.

— Это и есть первый шаг к самоограничению — «трезво оценить свои силы». — Весёлкин вздохнул и с досадой махнул рукой.

В общем, ещё минут пятнадцать побеседовали насчёт мотивации в саморазвитии и о теории уважаемого преподавателя о естественном росте потенциала. Разобравшись с этим делом и получив уверения, что упражнения по развитию и укреплению дара для четвёртого уровня будут не такими, как у моих сокурсников с «троечкой» (дед, лучше молчи), отправился в деканат.

На витрине с достижениями студентов увидел копии своих наградных документов, что почему-то никакого чувства гордости не вызвало — может, от того, что я всё ещё не считал полученный орден заслуженным в полной мере. Вздохнув, продолжил путь. Расписания занятий ещё не было, во всяком случае, его не вывесили, но список предметов с пометками, по каким из них будет экзамен — нашёл. Равно как и список рекомендованной литературы — вот тоже, в библиотеку бы зайти, пока не набежала орда и не вынесла всё, что подлежит выносу, но таскать всё на себе⁈ Сначала надо разобраться с комнатой — мало ли, может, в том крыле ремонт затеяли, или трубу прорвало, или ещё какая напасть случилась, из-за которой комната-то будет числиться за мной, но вот воспользоваться ею не получится.

Ну, значит, все дороги ведут к Надежде Петровне. Убедился, что моя комната всё ещё остаётся моей, при этом вполне доступна для заселения и даже мебель там на месте. Только уборку сделать да постельное занести с самой, собственно, постелью. Договорились, что её приведут в порядок к понедельнику, к последнему дню лета: ночевать перед первым сентября решил уже здесь, чтоб в первый учебный день не вскакивать ни свет, ни заря. И на торжественном построении чтобы не быть припыленным. Но в случае с нашей дамой-комендантом просто оговорить необходимое и сбежать — такой вариант даже не рассматривался. Пришлось пить с ней чай и отвечать на пару сотен вопросов, рассказывая и о поездке в Подмосковье, и о рождении сына, и о куче других событий. Даже удивительно, что хозяйка общежития всё ещё так выделяет меня из прочих студентов, и это не самомнение, а понимание, что устраивай она такие посиделки хотя бы с каждым десятым — больше времени ни на что не останется. В разговоре посетовал на то, что учебные пособия хранить негде, раз уж комната нуждается в приведении в жилой вид, на что Надежда Петровна милостиво позволила пока сложить книги у неё. Замечательная женщина! Сбегал, получил, принёс. Ну, а раз уж вырвался из-за стола, то возвращаться туда было бы неуместно, не у бабушки в гостях. Так что попрощался под обещание заходить ещё и рассказать то, что не успел сегодня.

Обратно в город вернулся, как и планировал, по реке. Тут тоже ветер, случалось, приносил из прибрежных затонов те ещё ароматы, но всё же с поездкой по суше не сравнить. Высадившись на набережной городского сада не отказал себе в удовольствии погулять по городу. Только к Мурлыкиным заходить не стал, чтобы не попасть под перекрёстный огонь младших дочек. Сидя на лавочке в парке набрал номер профессора Лебединского. Тот был весь в заботах, связанных со скорым началом учебного года, а кроме того — с подготовкой к Осеннему балу. Так что обменялись приветствиями и любезностями, после чего распрощались. Ещё минут десять погрелся на солнышке, подумал: лето уже, считай, кончилось — четыре дня осталось всего, а я так ни разу ни на пляж, ни в лес и не выбрался. Если это особенности взрослой жизни, то я хочу обратно в детство! С другой стороны — Маша, Ромка, Ульяна, мои изнаночные владения, планы на будущее — всё это с детством никак не сочетается, а терять ради ранее привычных развлечений категорически не хочется.

«Вместо того, чтобы греться на пляже — сейчас ты греешься об мягкую и тёплую жену. Совсем, я тебе скажу, недетское развлечение! И, нет — я не подсматриваю, просто ты слишком уж часто и громко вспоминаешь кое-что из вашего общения, причём без предупреждения!»

Почувствовал, что начинаю краснеть — надеюсь, прохожие примут это за воздействие солнца. Выбрал же дед время и место для своих откровений! С другой стороны, мне что — не думать о своих жёнах днём, что ли? А ведь стоит вспомнить что-то одно, как по цепочке память и что-то другое вытаскивает, порой для самого неожиданное. С другой стороны, дед всегда в моей голове, непрерывно, даже если порой «закрывает глаза и уши» — кто сказал, что он отголоски моих мыслей и желаний не улавливает? Дед, например, такого не говорил. Мысль была простая и очевидная, но как-то раньше в голову не приходила, а сейчас аж в жар бросило. Но, опять же, дед — часть меня. Я же своей правой руки не стесняюсь? Или левой пятки? Ну вот, деда тоже можно считать дополнительным органом, от которого даже при помощи Рысюхи просто так не избавишься, да и не хочется — сроднились мы с ним, как с настоящим дедом. С советами и комментариями не лезет — уже счастье.

Дед на эти мои размышления никак не ответил. Словами не ответил, но я просто почувствовал, что он смущён (это он-то, старый циник и похабник!) и одновременно растроган. Ну и пусть. На выходе из парка купил бокал кваса, чтобы остыть — и внутри, и снаружи. Солнце жарило, как на макушке лета, на реке и в парке это не особо чувствовалось, на городских же улицах… Короче говоря, желание гулять у меня очень быстро испарилось, переродившись в стремление нейти извозчика с экипажем, снабжённым крышей.

Дома я осознал, что у меня ещё один свободный вечер, даже учебники не полистаешь, а завтра — полностью пустой день! Я планировал пятницу «про запас», если что-то не успею сделать за два прошедших дня, но кроме гостевания у Неясытевых, которое они сами назначили на субботу, всё остальное успел провернуть ещё до вечера четверга. Сегодняшний вечер я уже придумал, чем занять: составлю список всего, что нужно сделать, отдельно по каждой точке, где у меня есть интересы. В том числе — постараюсь вспомнить, что я хотел сделать, но забыл, а потом попробую составить расписание — когда и как всё это разгребать. Дед обещал научить делать какие-то сетевые графики. Хм, что-то мне подсказывает, что это заботы мне и на завтра с лихвой хватит. В той же Викентьевке давно не был — слетать туда, что ли, на выходных? Садиться, правда, некуда, кроме как на дамбу. А с другой стороны — почему бы нет? Дельталёт загоним в гараж при карьере, до села меня Влад на своём пикапе довезёт, или поручит кому — главное, договориться заранее. Нет, никого он не пошлёт, не утерпит посмотреть — а чём это я добираться буду.

Кстати, насчёт Викентьевки! Если у меня завтра свободный день, и этот день — присутственный, то почему бы мне не сходить в тот самый комитет по землеустройству и не попробовать договориться о предъявлении сделанного, для закрытия требований по программе освоения земель? Потом и о выкупе территории поговорить можно будет. Решено: сегодня — список дел, завтра — визит в чиновничье логово, после этого, если время и силы, физические и душевные, останутся — превращения списка дел в черновик плана. Черновик — потому что Викентьевка может сильно поменять: как обрадовать тем, что что-то уже сделано без меня, так и новых забот подбросить.

Список дел — забытых, отложенных или просто пока находящихся в стадии разрешения, получился внушительный, даже пугающий. Точнее, пугающим он был, пока я, по совету деда, не разделил его на несколько, отделив те, что можно передать подчинённым (отдельный лист на каждого) от тех, что придётся решать самому. Тоже немало пришлось почёркать, перенося ту или иную задачу с листа на лист в поисках того места, где она будет смотреться логичнее, ну, и переставлять дела в порядке важности, но этой дурью маяться перкратил почти сразу, решив, что займёмся расстановкой приоритетов коллегиально. Вот какие конструкции я стал заворачивать, причём даже во внутреннем монологе, и считая их простыми, понятными и уместными. В итоге «свободный вечер» затянулся до половины одиннадцатого, но породил восемь листов с задачами, рассортированными по принадлежности. Я даже удивился, сколько у меня, оказывается, помощников и заместителей. Ну, так и хозяйство разрослось неслабо!