Калинов мост (СИ) - Криптонов Василий - Страница 10

Егор только головой покачал. А Захар хохотнул.

— А мне вот сдаётся, что Владимир тварей ещё и этим давит.

— Чем?

— Ну, вот этим. У других охотников как принято: видишь тварь, хватай меч да бей. А Владимир их будто ещё и изнутри ломает. У тварей кипеть начинает в черепушках. Некоторых, вон, даже бить не надо — сами со злости лопаются.

— Да ну, ерунда, — отмахнулся я. — Погрешность больших чисел. Не обращайте внимания.

Хотя давно заметил, что под восприятие моего искрометного юмора и хитровывернутой логики твари не заточены. У них программа простая: видишь человека — убивай. Предварительно можно пригрозить страшными карами — это опция тех, кто умеет говорить. И охотники действуют так же предсказуемо. Видят тварь — убивают.

До моего появления особых проблем с охотниками у тварей не было, жировали год от года. А тут вдруг я. Подколками достаю, нестандартной логикой мозг вывихиваю, над угрозами гогочу в голос — вместо того, чтобы от ужаса трястись. Страшное оружие против охотников себе отработал, сборщика Разрушителей в потусторонний мир отпинал, самого Разрушителя перепрограммировал и на тварей натаскиваю. На тварной кобыле верхом езжу. И есть ощущение, что всё это — только начало…

Н-да, пожалуй, тварям есть, от чего занервничать. До сих пор в этом тихом скрепном мире ни один охотник так себя не вёл. Но рассказывать о своих рассуждениях кому бы то ни было в мои планы не входило. Меньше знают братья и сёстры — крепче спят.

— Что это за твари-то такие? — перевёл разговор в другое русло я. Кивнул на оставшийся от вороны прах. — Лично я впервые вижу. Кто-нибудь их встречал?

Охотники переглянулись.

— Ты правда не знаешь? — спросила Земляна. — Или шутишь опять?

— Правда не знаю. Вторые сутки на ногах, какие тут шутки. Спать охота. И поесть не мешало бы. Я, между прочим, вчера ужин, а сегодня завтрак пропустил.

— Это колдун, — сказал Егор.

— Э-э-э…

— Сильные колдуны могут обращаться в стаю ворон. Я сам никогда прежде таких не встречал. Видать, матёрый был. Думал, что хватит пороху справиться.

— Владимир его измотал сильно, — сказала Земляна. — Сперва ящеров перебил, потом волкодлаков, потом колдун на ловушки силы потратил.

— Не рассчитал, — кивнул я. — Кретин, как все твари. Что и требовалось доказать… Это. А если вороны — колдун, и мы этого колдуна грохнули, то возникает естественный вопрос. Где наши законные кости?

Оказалось, что кости содержались в воронах. В каждой — по штуке, всего двадцать. Проверив прах, мы собрали все.

— Домой! — скомандовал я. — Не знаю, как вы, а я, если через пять минут в кровать не рухну, на шестой рухну куда попало. А тут снег кругом. Фу.

* * *

Мы переместились в Давыдово. Охотники — во двор, я — сразу к себе в башню. В ванной разлеживаться не стал, очень уж спать хотелось. Душ — и в кровать.

Но, как только закрыл глаза, в дверь осторожно постучали.

— Пожар? — не открывая глаз, спросил я.

— Нет, — отозвался из-за двери Неофит. — Можно, зайду?

— Ну, заходи. Просто так ведь не свалишь, я тебя знаю.

Дверь тихонько открылась, по полу прошелестели шаги.

— Сердишься на меня?

— А сам как думаешь?

Неофит вздохнул.

— Я же не знал, что так получится! Он говорит, ящеры. Я и думаю — ну, ящеры! Эка невидаль. Я в Пекле с летучими мышами бился, а они сильнее. Дай, думаю, попробую сразиться.

— Мой тебе совет на будущее. Не думай! Не занимайся не своим делом.

Неофит мрачно засопел.

— Ты — подмастерье, — по-прежнему не открывая глаз, напомнил я. — Тебе одному сражаться по рангу не положено. Только с мастером. Почему не позвал никого? Меня дома не было, окей. Но Земляна была, Егор. Почему их не позвал?

— Дак они только-только с чертями биться закончили! А тут мелочь какая-то. Я и решил, что сам одолею. А если не одолею, всегда могу на выручку позвать.

— А то, что можешь не позвать, в голову не пришло?

— Почему — не позвать?

— Потому что ящеры тебя разорвать могли раньше, чем успел бы за амулет Перемещения схватиться! Рожу, ребята говорят, подрали тебе?

— Угу…

— Стало быть, доспех пробили. Понимаешь, как тебе, дураку, повезло, что живым оттуда ушёл?

— Да уж понял. — Неофит вздохнул ещё печальнее. — Бить будешь?

— Я похож на человека, который собрался кого-то бить?

— Ну, как проснёшься, будешь? Я не спорю, заслужил! Не прогоняй меня только.

— С чего ты взял, что прогоню?

— Егор с Земляной сказали, что ты гневался. И что по правилам — наставник и за меньшую провинность ученика выставить может… Не прогоняй!

Раздался странный стук. Определить, что это, я не сумел. Стало интересно, открыл глаза.

— Блин. Ты сдурел, что ли? — Я ухватил Неофита, который бахнулся возле моей кровати на колени, за шиворот. Заставил подняться. — Не собираюсь я тебя прогонять! Урок, думаю, надолго запомнишь, — взглянул на его щёку, украшенную шрамом от ядовитого когтя.

— Угу.

— Ну и всё, — я собрался снова лечь.

— Совсем всё? — недоверчиво переспросил Неофит. — Не накажешь даже?

Я вытянул руку вперёд.

— Вот. Если так хочешь, сам башкой постучись. Только быстро. И вали отсюда нахер, пожалуйста! Я мысленно уже десятый сон досматриваю.

Глаза я уже закрыл, поэтому об уходе Неофита узнал по звуку стукнувшей двери. Мысленно его перекрестил, благословил и махнул рукой — тоже мысленно. Даже скорее во сне махнул рукой.

Думал, вырублюсь без снов, но — нет. Во сне я стоял перед замком Кощея и глубокомысленно на него смотрел. Замок был в готическом стиле, высоченный, но ещё выше было яйцо. Его белая верхушка контрастно торчала в обрамлении чёрных шпилей. Короче, такая здоровенная хреновина получилась — Саурон бы присел от зависти. И велел бы достраивать своё.

Ворота замка открылись, и на здоровенном чёрном коне (Тварь бы присела от зависти) мне навстречу выехал сам Кощей. В руке он держал меч высотой с меня. Конь полыхал глазами, сыпал искрами из ноздрей.

Когда весь этот ужас добрался до меня, Кощей натянул поводья, уставился пустыми глазницами. И я услышал его голос. Как и говорила Марфа: словно из-под земли доносится.

И этим громоподобным, землетрясящим голосом Кощей провозгласил:

— Есть три пятьдесят?

Я сунул руку в карман за мелочью и проснулся.

— Блин… — сказал, сев в постели. — Надо меньше работать. Двадцать лет такой фигни не снилось.

Было какое-то утро. Ближе к дню, а может, к вечеру. Я потянулся и с наслаждением осознал, что выспался, причём очень хорошо. Готов вкусить плодов творчества тётки Натальи. И вообще, настроение, несмотря на дебильный сон, было преотличнейшим.

Оно, правда, немного омрачилось мыслью о том, что Катерина Матвеевна в плену у Кощея Бессмертного. Бедная девочка, аристократка, за что ей такое? Психика же вообще не подготовлена. Хотя… Я припомнил, как Катерина Матвеевна реагировала на превращение Захара в упыря в карете. Не, зря я её так уж жалею. Девушка одназначно с е… с изюминкой, вот так скажем. За то и люблю. И других вокруг меня не обитает. Какая, в сущности, скукота — обыкновенная девушка. Которая при виде твари дисциплинированно хлопается в обморок. Не, ну кому-то такие в самый раз — рыцарем себя чувствовать. У меня, однако, подобных запросов нет, самооценка в порядке.

— Что день грядущий нам готовит? — пропел я, спускаясь по лестнице.

Уже тут, на лестнице, меня посетило неприятное чувство, что я выпустил из внимания нечто локально важное. Завтракая в кругу приближённых, я был молчалив и задумчив. Сканировал те этажи сознания, которые отвечали за деньги и тварей. Твари, деньги, деньги, твари… Нет, тут как будто всё ровно, только Кощей в подвесе. Но доберусь — прикончу, не посмотрю, что бессмертный…

Так, а если на этажах пониже? Ну, например…

— Во-о-о-о-от! — хлопнул я ладонью по столу так, что все подпрыгнули. — Вспомнил! Неофит!