Волны памяти (СИ) - Рыбкина Изольда - Страница 21

Я волнуюсь и тереблю ремешок на сумке… Что скажет мне Татьяна? Насколько можно ей верить? Для чего ей нужно было уходить из нашего дома? Кем, наконец, она мне является?

Заношу руку, чтобы постучать, но как только кулак встречается с деревянным покрытием, оказывается, что номер не заперт.

Вхожу внутрь, окликая Татьяну. В ответ мне гробовая тишина.

Угловой номер оказался еще и двухкомнатным. Первая комната представляла собой гостиную. Рассмотреть цветовую гамму было крайне сложно, ибо шторы были плотно задернуты, однако свет из коридора давал представление о том, что тут находится. Уютный диван, круглый стол посередине, два кресла… Обстановка поразила меня своей роскошью — неужели экономка получала столь хорошую зарплату, что может себе позволить снимать такие апартаменты? В голове всплыли вчерашние разговоры об исчезновении двух миллионов. Если Татьяна — моя мать, и мы с ней были заодно, то и деньги, украденные у Игоря, могли поделить или вообще перевести на её счёт. Я обязательно поговорю с ней об этом. Мы должны вернуть всё, что украли у моего пока еще мужа…

Дверь во вторую комнату была не то, что не заперта, она была открыта настежь. В той комнате либо горел свет, либо были открыты шторы, так как из дверного проема в гостиную проникали яркие лучи. Я прислушалась.

Абсолютная тишина. Не слышно ни единого звука, кроме стука моего трепещущего от страха сердца…

— Татьяна, вы здесь? — говорю прежде чем заглянуть внутрь.

Никто мне не отвечает, и я делаю шаг в комнату. Ослепленная ярким светом, я не замечаю, как спотыкаюсь обо что-то, и плашмя падаю на пол. Вскрикиваю от неожиданности и от боли. Опираюсь на локти, чтобы подняться и вижу прямо перед собой красные капли. Я так сильно ушиблась, что у меня кровь?

Нет, это не моя кровь, понимаю я тут же, повернув голову в сторону и увидев, что стало причиной моего падения.

Посреди комнаты лежал Валера, а из-под его головы тянулась тонкая алая полоса крови.

— Валера, — голос не слушался, и звука почти не было слышно. Я постаралась позвать его громче, но получился лишь жалобный писк.

Я подползла чуть ближе, наклонилась, чтобы заглянуть в лицо, и лишь в этот момент заметила, что глаза моего водителя были открыты. Страх меня парализовал. Я боялась прикоснуться к Валере, боялась даже пошевелиться…

— Аааа! — раздался чей-то крик совсем близко.

Из-за шума в ушах я не услышала, как в номер вошла работница отеля. Молоденькая девушка лет девятнадцати в специальной форме стояла на пороге комнаты и глядя на Валеру, а после и на меня, верещала как пожарная сигнализация. В глазах её был неподдельный ужас, и спустя несколько секунд она выскочила из номера.

Этот крик снова подействовал на меня как триггер. Сознание я не потеряла, но всё происходившее далее наблюдала как в тумане: в номер заходили разные люди — работники отеля, полицейские, медики, — они меня о чём-то спрашивали, фотографировали, но я ничего не могла ответить, потому что не понимала смысла задаваемых вопросов, будто они все говорили на непонятном мне языке. Наконец, мелькание лиц, голосов, вспышек фотокамер настолько вскружили голову, что она отяжелела и сознание отключилось.

Первым, кого я увидела открыв глаза, снова был мой муж, рядом с которым стояла женщина в белом халате и маске, которая держала у моего носа какой-то предмет. Я сделала вдох и поняла, что это — нашатырь, ибо резкий запах проник аж до затылка, заставив меня скривиться и отстраниться. Женщина-врач ушла, а Игорь склонился надо мной и смотрел перепуганным взглядом. Рядом с ним тут же появился другой мужчина, кого-то смутно мне напоминающий. Я успела лишь окинуть взглядом комнату и понять, что я по-прежнему в гостинице, но, видимо, в соседнем номере: за стенкой продолжалась суета из роя голосов и топота шагов…

— Елена Максимовна, как себя чувствуете? — первым выпалил незнакомец, и я тут же вспомнила, откуда его знаю. Это следователь, который допрашивал меня несколько дней назад после убийства доктора в клинике. — На вопросы можете отвечать?

— Вы что, не видите, что она только пришла в себя?! — негодующе взорвался Игорь, оттесняя от меня настойчивого служителя закона. — Алёнушка, ты как? — спросил он у меня, беря мою ладонь в свои.

— Нормально, — говорю сиплым голосом. В горле будто всё высохло, — Можно воды?

Игорь тут же подаёт стакан и помогает мне приподняться, чтобы сделать несколько глотков.

— Что с Валерой? — спрашиваю сразу же, как только голос возвращается.

— Он в реанимации, — грустно говорит Игорь. — У него расшиблен череп. Каким-то чудом выжил…

— Кто это сделал? — говорю сквозь слёзы, которые неконтролируемо уже потекли по щекам.

— А вот это мы должны спросить у Вас, — влезает следователь, и Игорь вынужденно отступает. — В котором часу и с какой целью Вы пришли сюда?

— Я пришла встретиться с Татьяной, — говорю и стыдливо кошусь на мужа. Игорь распахивает глаза и шокированно смотрит на меня. — Прости, что не сказала, — говорю, обращаясь к мужу, — она вчера позвонила и назначила мне встречу в одиннадцать.

— Это мы проверим, — цинично отвечает вовсе не тот, кому эти слова были сказаны. — Уточните, о какой Татьяне идёт речь?

— Наша экономка Татьяна. Вернее, бывшая экономка… — лепечу, будто оправдываясь, хотя понимаю, что я ни в чем не виновата, но тон этого человека звучит обвинительно.

— С Валерием Смирновым Вы тоже собирались встретиться? Как получилось так, что он оказался на полу с пробитым черепом?

— Я не знаю, — растерянно отвечаю, — когда я вошла, он уже лежал там.

— То есть, вы не видели того, кто его ударил? — уточняет следователь.

— Нет, там никого не было. Дверь была открыта, и я вошла…

— Допустим… — тянет мужчина. — Почему ваша одежда в крови?

Мне пришлось приподняться, чтобы понять, о чём говорит следователь. На джинсах и рукаве действительно были отчетливые темно-красные пятна.

— Я споткнулась о ноги Валеры и упала, когда входила в комнату. Его было не видно из гостиной.

— Хорошо, экспертиза даст нам свой ответ на этот вопрос. Одежду нужно будет снять и оставить нашему криминалисту, — следователь говорит быстро, но еще быстрее он записывает что-то в свою папку. — А с какой целью, Вы говорите, собирались встретиться с этой загадочной Татьяной? И почему в этом номере?

— Татьяна ушла от нас вчера, ничего не сказав. Вечером позвонила мне и назначила встречу. Она сказала, что у неё есть информация о том, как я потеряла память…

— Я же тебе всё рассказал, — недовольно вмешивается Игорь.

— Прости, — говорю виновато.

— Почему Вы встречались в номере Смирнова?

— В номере Смирнова??? — хором спросили мы с Игорем.

— Да, номер сто тринадцать был забронирован Валерием Смирновым.

— Может, его именем воспользовались, чтобы подставить мою жену? — укорительно произнёс Игорь.

— Мы посмотрели по камерам: Валерий Смирнов лично бронировал этот номер вчера утром. Регистратор опознала его.

Пока я подписывала показания, подписку о невыезде, еще какие-то документы, Кирилл, по распоряжению моего мужа, уже принёс мне сменную одежду: белую блузку и юбку-карандаш, какие носят работницы этого отеля.

— Они меня подозревают? — спросила у Игоря, когда следователь вышел из номера.

— Они сейчас всех подозревают, это их работа, — откликнулся Игорь, глядя на меня в упор.

— Отвернись, пожалуйста, — попросила, указывая на чистые вещи в руках.

Мужчина укоризненно хмыкнул, но всё же повернулся ко мне спиной.

— Ты мне не доверяешь? — задал он вопрос.

— Игорь… — мне было сложно сформулировать ответ, тем более, что я сама не знала его до конца. — Я собиралась сказать тебе, но…

— Что но? — он резко повернулся, раздосадованный моими невнятными оправданиями, и никто из нас не ожидал такого маневра, так как я в этот момент находилась в одном нижнем белье.