Экономка тайного советника (СИ) - Семина Дия - Страница 40

С Олегом Осиповичем все очень учтиво здороваются, на нас смотрят с неприкрытым интересом.

Но я прекрасно понимаю, мы не выглядим нищенками, разве только на нас нет драгоценностей, но юным девам они не нужны.

Другими словами, мы с Варей не компрометируем Курского, всё выглядит очень пристойно.

Молодые наглецы с галёрки, заметив нас, резко сменили траекторию движения, чувствуют свою вину и опасность, ведь стоит нам только пожаловаться…

— Ой! Нам бы не стоило встречаться вот с этой парой, — шепчу Курскому на ухо, он и сам понял, что ситуация сейчас может накалиться.

Гордая и резкая, как порожняя баржа на Волге, мчит на нас Натали, вот только она с какой-то подружкой, а царевича где-то потеряла. Ей плевать на публику, она решила пройтись по самолюбию Курского?

Они же были женихом и невестой?

А теперь он гуляет со мной в театре! Это катастрофа Натали, причём очередная.

Боже, сейчас разразится скандал.

Когда ей осталось всего несколько шагов до нас, советника негромко окрикнул какой-то человек в форме.

— Олег Осипович, дело крайней важности, прошу вас, прочтите депешу! — он подошёл со спины, и нам пришлось повернуться, и пока Курский читал записку, Натали фыркнув, прошла мимо.

— Ульяна Павловна, это о вас. Андрей Васильевич просит вашей помощи. Прочтите сами.

Он подал мне листок, и я прочитала, что его друг при смерти, последняя надежда на мои способности. Попросил меня взять книгу и срочно приехать, Курский знает куда.

— Быстрее домой, от этой записки ужасные эмоции, боюсь, что можем не успеть.

И мы побежали в гардероб, забрали вещи, на карете советника приехали домой, и Варя, понимая, какая на меня возложена ответственность, без лишних слов помогла мне переодеться в простое платье, я взяла книгу и поцеловала её.

— Милая моя! Теперь книга меня контролирует, я не доведу себя до припадка! Помогу князю и завтра вернёмся! Не жди нас, ложись спать!

Мы обнялись, и я поспешила в карету. А сердце выбивает барабанную дробь, я вдруг поняла, что вот это и есть моё предназначение. Оно тяжёлое, ответственное, но кроме меня некому…

Курский всё это время ждал меня в парадном и помог сесть в карету, он сразу же заговорил:

— Ульяна Павловна, хочу пояснить ситуацию, вы едете к больному канцлеру. Князь Разумовский своей магией поддерживает его жизнь, но, похоже, что сегодня случился кризис. Я знаю о ваших способностях, Андрей Васильевич мне сказал, от всей души желаю вам успеха.

— Олег! Послушайте меня! Я спасла одну девочку Новикову Свету, выпившую яд, её подло обманули, что жених нашёл себе другую. И жестоко, безжалостно вместе с письмом прислали флакон с ядом. Я спасла её, но умерла, а потом ожила благодаря магии. Понимаете? Это опасно, но я не могу иначе.

Он сглотнул, и с ужасом смотрит на меня.

— Что вы хотите? — он понял, что у меня есть последняя просьба.

— Позаботьтесь о Варе, она цельная, сильная натура, но очень хрупкая и нежная. Не переживёт, если со мной что-то случится. И вот ещё очень важное дело, мой семейный дом заняла тётка Агафья, подозреваю, что прав у неё нет. Я прошу вас выгнать наглую дрянь и отдать этот дом Варе. Надеюсь, это самое малое, что я смогу для неё сделать.

Он вдруг взял мою руку и долго поцеловал. Это не любовный поцелуй, а дружеский, были бы у него силы — он бы ими поделился.

— Я сделаю всё, о чём вы просите, это честь для меня! Должен ещё пояснить, что происходит. Канцлер — это фигура, на которой сейчас держится всё государственное управление, в стране сложная ситуация, тёмные силы слишком активно и нагло действуют. Если бы не эти обстоятельства, то я попросил вас отказаться.

— Благодарю вас. Вы и так меня очень поддержали… Поезжайте домой. Всё будет хорошо…

Доехали быстро, не успела даже замёрзнуть без манто, оно показалось неуместным. Короткая остановка, меня встретили люди из огромного дворца, а карета Курского помчалась дальше по улицам засыпающего Петербурга. В этой реальности у моего родного города нет приставки «Санкт».

— Ох! Вы решились! Какая юная, совсем девочка. Неужели в вас столько сил, что вы сделаете то, что не смог сам Андрей Васильевич? — моложавая, но уставшая до исступления женщина, лично вышла навстречу.

Это жена канцлера, княгиня Вера Антоновна Орлова, снова в моём сознании вспыхнуло имя.

Я вдруг смутилась и присела в реверансе, мне показалось, что я подслушала её мысли.

— Добрый вечер, сделаю всё, что в моих силах. Но госпожа, вы сами на грани обморока, умоляю, поспите хотя бы эту ночь! Мы справимся! — шепчу ей, но это бесполезно, надо попросить князя, сделать для неё успокоительное заклинание.

У меня забрали пальто и шаль, пришлось попросить домашнюю обувь, или хотя бы шерстяные носки, в ботинках неудобно работать.

— Вам сейчас принесут в его спальню, — прошептала служанка и поспешила проводить меня в дальнее крыло дворца.

Мы шли довольно долго, коридоры, большие залы, поднялись по мраморной лестнице и сразу широкие двустворчатые двери, с тонким позолоченным орнаментом по периметру.

Волнение захлёстывает, это непростое волнение.

Это животный страх смерти.

Я её чувствую за этими шикарными дверями, и она ждёт меня, уверенная, что без своей жертвы сегодня не покинет этот дом.

Ледяными пальцами вцепилась в книгу, мелкая дрожь сотрясает тело, и я не хочу умирать снова.

Не хочу.

Я хочу жить!

Двери приоткрылись, и пришлось входить. Непростой поединок меня ожидает. Совсем не простой.

— Уля! Ты приехала! — с огромного кресла на встречу встал Андрей Васильевич, показалось, что я его разбудила. Он никогда так не обращался ко мне, столько тепла и страдания в голосе. Взял мою ледяную руку и поцеловал.

Князь уставший, бледный, как и Верна Антоновна, довёл себя до истощения, магия такого не любит, надо выгнать отсюда Разумовского, и чем быстрее, тем лучше, боюсь, что я начну ему помогать, а не реальному больному:

— Конечно, приехала. Не могла иначе. Это моё призвание, вам ли не знать. У меня есть просьба, помогите несчастной женщине, жене канцлера, она на грани, ещё немного и упадёт. А я должна остаться одна, настроиться.

— Я тебя не оставлю! У меня чувство, что я использую тебя, много думал, это постыдно, так не должно… — он прошептал, словно мы на свидании…

А мне в этот момент в нос ударил неприятный запах.

Нет, это не от больного, а что-то совершенно другое, опасное, ужасное и …

Поднимаю палец в просьбе замолчать.

— Чем пахнет? Вы чувствуете? — как ищейка — беру след и не обращая внимание на князя, обхожу комнату. Этот запах знаком, он был со мной в тот момент, когда я только очнулась в этом мире.

— Нет, не чувствую. Но со вчерашнего дня здесь действительно что-то изменилось.

А я уже вижу.

Такой же букетик, какой подняла Ноэль Бонье сегодня в театре. Я это запомнила, потому что она должна была взять шикарный букет из роз, он упал прямо к её ногам. Но прима переступила через розы и взяла такой же, как этот, букет из плотных хризантем, ещё не распустившиеся даже.

— Вы не чувствуете угрозы от этих цветов?

— Признаться, мне показалось, но теперь у меня магия очень ослаблена, я за последнюю неделю отдал почти всё, — он простонал, потому что уже увидел опасный букет.

— На нём как это, непрогляд, примитивная магия, и я бы не заметила яд, но цветы раскроются и вот тогда. Прикажите принести ведро с водой, мы осторожно утопим его, а потом на мороз, замёрзнет вместе с вазой, а после подумаем, что сделать. Не трогайте!

Он уже протянул руку, забрать вазу, но одёрнул.

Через несколько минут служанка пришла с ведром воды, я полотенцем подтолкнула вазу и букет плюхнулся в воду.

— Проследите, чтобы никто не трогал — это ядовитый букет, выставить на мороз, пусть всё замёрзнет, потом решу, что с ней делать! — повторяю приказ. И девушка убежала.