Экономка тайного советника (СИ) - Семина Дия - Страница 23

Продолжаю молчать, хозяин снова сделал жест, и стол засиял, но скатерть не изменилась.

— Это не та работа, о которой я мечтала. Про хозяйство мало знаю, на самом деле, мало и обманывать не хочу. Думаю, что вы во мне ошиблись, и скоро полностью разочаруетесь. Зря потраченные деньги. Хотелось бы обсудить, как мне отдать вам долг, работая как-то проще, без магии и желательно за приличные деньги, чтобы сводить концы с концами, может, в архиве или в конторе?

— Ваша должность не обсуждается. Считайте, что я ваш хозяин. Да мне, возможно, придётся привыкать к вашей не компетенции в вопросах ведения хозяйства, спишем это на неопытность по причине юного возраста. Поверьте, Ульяна Павловна, мне бы тоже хотелось видеть кого-то основательного на этой должности. Но есть неприятные обстоятельства, по которым я вынужден…

Мои брови ползут вверх, надо же, он меня еле терпит?

Сарказм не заставил себя ждать!

— Вынуждены терпеть меня рядом? Так, я не прошу об этом, наоборот, в который раз говорю, что с радостью бы пошла в архив! А опыт ведения хозяйства у меня внушительный, может, не такого огромного, но я не полный ноль в этом вопросе.

— Послушайте, голубушка, вы снова ничего не поняли. Я спасаю вас от проблем, с некоторой надеждой, что ваши способности смогут перейти в позитивное русло, и не повлекут за собой проблемы, связанные с экзекуцией купирования магии. У вас всего три двери на выбор, первая находиться под моим бдительным присмотром круглые сутки, второе, избавление от магии, а это непоправимый вред здоровью, ваши припадки только участятся. И не смотрите на меня так, я всё уже знаю про вас.

Стою перед ним, как голая. Всё он знает! Как же!

Видимо, нет! Но лучше не думать о себе настоящей, пытаюсь поддержать разговор, и так знаю, что он не отпустит, но спросить решилась:

— Вы сказали три варианта выхода, какой третий?

— Тюрьма, подальше от столицы, чтобы вас не смогли использовать тёмные личности. Вы слишком заметно проявили себя. По сути, в интересах родины, и в ваших личных интересах, служить у меня экономкой — единственный способ для вас выжить. А сейчас позвоните в этот колокольчик, и прикажите подать ужин. Пора приступать к своим обязанностям!

Его спокойный голос не даёт шансов на сопротивление, кажется, что у меня в этом мире такие же стеснённые обстоятельства, как и в моём родном. Там после катастрофы не могла ходить, а тут из-за магии не могу вообще ничего, кроме скучной работы помощницы по хозяйству.

Трижды позвонила в довольно большой колокольчик, и в столовую вкатили небольшой столик с разными блюдами.

Немолодой лакей ( к своему стыду, не знаю даже должности сотрудников, и с завтрашнего дня мне ими руководить, я же раза в четыре младше вот этого степенного человека в ливрее ) очень чинно подал блюда на стол, хотел было помочь, но хозяин поблагодарил и сказал, что мы сами справимся.

Пытаюсь подмечать всё до последних деталей, вплоть до того, как поклониться, поздороваться.

Эта должность полностью перекроит мою личность. Придётся учиться покорности, а я этого не слишком люблю, если не сказать больше.

Недолго радовалась, что могу в этом мире ходить. Далеко меня не пустят. Хоть бы в Летний сад гулять.

Замечаю вопросительный взгляд Андрея Васильевича, и теперь сама подаю еду на тарелки. Типичное русское меню, гречневая каша на гарнир и небольшая котлета из рубленного мяса, больше похожая на драник. Подлива с сушёными грибами на сливках, очень ароматная. Зелени не хватает, её можно посадить в ящичках на подоконниках, хоть немного оживит меню.

Особо не выпендриваясь в плане подачи, всё равно не умею, распределила гарнир, котлету, подливу на широкой тарелке, и подала. И стою у столика, в ожидании, что он потребует ещё что-то.

— Себе тоже возьмите, сегодня мы ужинаем вместе! Вино не троньте, это мужская обязанность! — только хотела налить ему в бокал, но раз так, то я не настаиваю.

В институте еда невкусная и в основном постная, а тут всё выглядит потрясающе и сытно, будь я одна, то щедро водрузила бы на тарелку пару котлет. Но я не одна и скромность украшает женщину-экономку, две ложки гарнира, одну котлетку и три ложки подливы, тут я не смогу устоять и делайте что хотите.

Села напротив, как экономка я не должна ждать от хозяина галантности, что он встанет и пододвинет стул, или ещё какой-то знак внимания окажет. Кажется, он верит, что спасает меня от огромных проблем, и этого вполне достаточно.

Но оказалось, что всё не совсем так, даже наоборот.

— Есть ещё одно обстоятельство, Ульяна Павловна.

— Слушаю вас, — только разрезала котлету, так как это сделал он, и хотела отправить кусочек в рот, как пришлось изобразить на лице всепоглощающее внимание.

— Вы слишком красивая, мне было бы комфортнее, если бы вы одевались и выглядели скромнее, причём не только в доме, соблюдая обязанности, но и вне его стен.

— Мне себя изуродовать? — даже не поняла, что это за наезд на пустом месте. Красота — это преступление?

— Вы прекрасно понимаете, о чём я. Вы перестарались с пудрами и румянами, как эти вещи называются, не вдавался в детали. Поймите, я не женат, а в моём доме настолько привлекательная женщина, и ваш вид слишком фриволен.

Демонстративно взяла белую салфетку и протёрла лицо. Показываю ему чистый край и улыбаясь, пытаюсь объясниться, наверное, слишком дерзко, когда я уже научусь, а с другой стороны, он мне нахамил, поэтому я тоже могу:

— Ну простите, из косметики у меня был только блеск и совсем немного карандаш на бровях, на щеках румянец смущения, яркие глаза от желания жить. Хотите иметь блёклую экономку, увы, в этом я вам вряд ли помогу. Ещё раз прошу подумать о моей судьбе непредвзято и, если боитесь за свою репутацию наймите лучше хорошего, опытного камердинера или управляющего.

Делаю последнюю попытку разочаровать его, чтобы отпустил, но попытка провалилась. Он знает гораздо больше.

— С моей репутацией ничего не происходит и не произойдёт. А вам излишняя яркость навредит. Вы ещё институт не успели окончить, а уже умудрились нажить себе влиятельных врагов. Чтобы общество забыло о вас и как можно скорее — в ваших же интересах. А с такой внешностью, это проблематично.

Приплыли, вот уже и запугивание в ход пошло. Про Натали я и так знаю, взъелась на меня ненормальная. А после первого танца с Цесаревичем я для неё действительно первый враг.

— Сожалею, но такая данность! Я честно пыталась не стать для вас обузой, но раз вы решили поступить по-своему, и другого варианта для меня не существует, принимаю эти условия как неизбежность. С этого момента я ваша экономка, но не требуйте от меня большего, чем возможно.

— Вы моя экономка с того момента, как я вас перекупил, и требовать от вас я собираюсь максимально много и по части работы в доме, и по части работы над собой! А теперь, сударыня, ешьте пока горячее. А после спать, и советую сразу уснуть, подъём в доме ранний.

Остаток ужина мы провели молча.

Но, боже мой, какое это было молчание. Он то и дело замирает, забывая жевать, и смотрит на меня, но в те моменты, когда я опускаю взгляд в тарелку и пытаюсь не звякать ножом о вилку, отделяя очередной кусочек от котлеты, это издевательство какое-то над продуктами, а не трапеза.

Кажется, к концу ужина я стала не просто яркая, а пунцовая, мне и без вина жарко, но я сделала пару глотков, всё доела, только хотела поблагодарить князя, как он опередил меня, быстро встал, прошёл мимо, и в этот момент, едва коснулся моего плеча рукой, этого жеста мне вдруг стало достаточно. Жуткое напряжение и давящая обстановка развеялись как морок.

Это он что-то магическое со мной сделал, чтобы я чувствовала себя здесь как дома?

Я проспала всю ночь так крепко, что утром подумалось, а не дали ли мне снотворного. Но оглянулась и поняла, причиной тому тихая, тёплая, чистая, уютная комната.