Законы Беззакония (СИ) - "Оратор" - Страница 18

— Нравятся? — спросил я, наливая нам в кружки ароматный компот.

— Артём, конечно, нравятся, но 22 тысячи…

— Так ты всё же решила развернуть чек?

— Ага, — произнесла она, подтверждая свои слова кивком головы.

— Поверь, мам, я заработал больше, чем 22 тысячи. Да и к тому же я заказал себе классический костюм в ателье, который обойдётся мне гораздо дороже твоих серёжек, так что можешь не волноваться.

— Сколько же ты тогда заработал? — удивлённо спросила матушка.

— Неплохо. И впредь буду зарабатывать ещё больше, — беспристрастно произнёс я, разделываясь с третьей отбивной подряд.

— Сынок, я понимаю, тебе понравилось зарабатывать, но как же школа? Ты ведь и так учишься не самым лучшим образом, — обеспокоенно спросила она, склонив голову в мою сторону, будто призывая к немедленному ответу.

— Говоря о школе, я намерен серьёзно сосредоточиться на учёбе. Честно признаюсь, это желание зародилось во мне не сразу, но чем больше нового я узнавал, тем интереснее мне становилось. Я чётко поставил себе цель восполнить свою былую необразованность. К тому же на дворе уже XXI век, и вовсю функционирует всеведущая приблуда под названием «интернет», с помощью которой учиться стало в разы проще, чем в моё время.

— Я рада это слышать, но как ты планируешь совмещать работу с учёбой?

— Обыкновенно. Многие люди успевают совмещать. Например, на объекте с нами работал Андрей, который учится на отлично в Долгопрудненском Политехническом университете!

— Ну, раз ты так говоришь, я готова поверить. Но, Артём, если мне хоть раз позвонят из твоей школы с жалобами относительно твоего поведения или успеваемости, то я…! — произнесла она, пригрозив кулаком.

— Не позвонят, — перебил я её. — Да и, как ты видишь, я уже полностью выздоровел, так что ничего не будет мешать мне посещать занятия. Если бы не запрет Константина Владимировича, я бы хоть завтра в школу пошёл!

— Хороший настрой, — произнесла она, явно откинув прежнее беспокойство. Потянувшись, она взяла пульт от телевизора, и, нажав на красную кнопку, в верхнем углу экрана всплыл значок «М-1», а телеведущая начала вещать текущие новости. Большинство из них я благополучно прослушал, однако одна всё же сумела привлечь моё внимание.

— А теперь переходим к ключевому блоку новостей. Полицмейстер города Долгопрудный, доблестный Вениамин Сергеевич Шварц, сумел провести задержание одного из руководителей крупнейшего наркокартеля Российской Империи "Рассвет" — Алексея Михайловича, неоднократно судимого за разбой и умышленное убийство. В очередной раз наши оперативники продемонстрировали своё превосходство.

Так-с, с этой конторой всё давно ясно, — сделал я вывод, основанный на достоверности преподносимой ими информации. Если уж этого Алексея Михайловича можно было назвать руководителем, то в лучшем случае среднего звена, а они преподносят его так, будто поймали самого наркобарона.

— А теперь у нас включение по горячим следам! Сотруднице телеканала "М-1" удалось взять интервью у героя! Здравствуйте, Анна! — поприветствовала телеведущая свою коллегу, появившуюся во второй части экрана. Та стояла с микрофоном в руках напротив "героя", и нужно было видеть, с каким блаженством светилось его заплывшее лицо.

— Здравствуйте, София! — отозвалась до ужаса худощавая журналистка маленького роста, которая выглядела крайне нелепо рядом с громадным полицмейстером. Затем картинка с интервью расширилась на весь экран, вытеснив ведущую.

— Здравствуйте, Вениамин Сергеевич! В первую очередь я хотела бы поблагодарить вас за доблестную службу от имени всех жителей Московской губернии и задать вопрос, который тревожит нас больше всего: как вам удалось выйти на злоумышленника?

— Здравствуйте. Для начала хотел бы подчеркнуть, что благодарить меня не за что. Я просто добросовестно служу родине. Что касается Алексея Михайловича, работа по его задержанию была проведена колоссальная. К сожалению, детали рассказать не могу, но могу заверить граждан, что мы и впредь продолжим блюсти закон и порядок. Долго и уныло лгал полицмейстер, не краснея. Однако его выступление даже радовало, ведь видя, в каком прекрасном расположении духа он пребывает, я надеялся выбить у него ещё одну просьбу.

— Благодарю за столь патриотичный ответ, Вениамин Сергеевич. И напоследок: надеетесь ли вы получить повышение по званию за бравую и самоотверженную службу?

— Звания, чины — это всё пустое. Но если быть откровенным, я всегда надеялся снискать поддержку и уважение простых граждан. А теперь прошу меня простить — дела не ждут.

— Конечно, я и так заняла много вашего времени. Уважаемые телезрители, с нами был Вениамин Сергеевич, полицмейстер города Долгопрудный, — произнесла Анна. Затем её изображение растворилось, и эфир вернулся в студию, где Софья продолжила вещать относительно правдивую информацию. А я тем временем извлёк из памяти данные о местном телевидении. Как оказалось, все каналы, принадлежащие Московскому губернскому телевидению, помечаются буквой "М", а частные — "Ч". Чтобы вещать, требовалась лицензия, для получения которой, естественно, нужно согласовывать программы передач. В общем, независимо от времени и эпохи, пропаганда остаётся вещью неизменной

Ладно, черт с ним. Гораздо важнее было то, что пришел ответ на запрос "Rumail" от муниципалитета Долгопрудного. Содержание письма подтвердило мою теорию: склад на Благодатной оказался ничейным — ну, как ничейным, формально государственным, но думаю, с этим можно что-то сделать. Такие мысли пронеслись в голове, когда, поблагодарив матушку за прекрасный ужин, я удалился к себе в комнату. Найдя в списке контактов доблестного полицмейстера, решил его побеспокоить.

— Слушаю, — раздался голос на другом конце трубки спустя пару секунд.

— Приветствую, Вениамин Сергеевич! Видел телерепортаж, звоню, чтобы поздравить вас с получением нового звания.

— В интервью я об этом не сообщал, — сухо заметил полицмейстер.

— Знаю, но неужели вас на телевидение просто так потащили? — лукаво усмехнулся я.

— Ха! Верно мыслишь, молодой человек.

— В таком случае, удачной вам службы, но уже в звании майора…

— Подполковника, — перебил меня собеседник, чем немало озадачил.

— Подполковника?! — изумленно воскликнул я.

— Что, врать тебе буду? Приказ уже подписан. Ладно, обменялись любезностями, а теперь к делу! — нетерпеливо воскликнул полицмейстер.

Да уж, не просто звание, а еще и внеочередное — поразительно. На днях я изучал протокол присуждения, и для получения любого чина выше майора требуется личное одобрение канцлера! Видно, этот толстяк имеет внушительную поддержку в доме правительства, хотя, может быть, его просто используют…

— К делу так к делу. На днях к вам в участок зайдет мой подчиненный с просьбой. Хотел бы попросить вас ее уважить, — произнес я, понимая, что этот хитрец не захочет говорить о делах по телефону.

— На днях не получится. Я завтра с лекцией по борьбе с наркотиками лечу в Санкт-Петербург. Вернусь через полторы недели. Пусть тогда и приходит. Только ты там меру знай, если попросишь о чем-то…

— Не волнуйтесь, там пустяковое дело.

— Посмотрим, — сухо произнес он, а затем добавил: — Все, некогда мне тут с тобой говорить. Меня тут высокопоставленные люди ждут. — И, даже не удосужившись попрощаться, дал отбой.

Вот же высокомерная зараза! Ну ничего, упивайся властью, пока есть возможность, мерзавец, — подумал я, взбешенный его поведением

Пятница, 25 сентября, 14:25. Лежа на кровати, я занимался ничем иным, как перечитывание исторического пособия новейшего времени. И, если честно, сколько бы раз я этим ни занимался, так и не мог постичь причинно-следственную связь событий с семнадцатого по девятнадцатый параграфы. Как, казалось бы, безобидный указ о "поэтапной конституционной реформе" привёл к убийству президента Ельцина, турецкой и китайской интервенции, вылившейся в кровопролитную гражданскую войну, распаду Российской Федерации, декларациям о независимости губерний и, в конечном счёте, к возрождению Российской империи? Mamma mia! Как можно втиснуть столь обширный и сложный вопрос в три параграфа школьной программы? Я, конечно, покинул школу ещё в пятом классе, но даже мне очевидно, что это абсурд. Более того, в поисковике "Rupoick", который я прежде использовал для изучения эпохи, в которой очутился, информация о событиях 1993–1995 годов попросту отсутствовала. Голова трещала так, что я уже успел проклясть свой единственный выходной — уж проще успокаивать всякое быдло, не ведающее берегов, чем разбираться в запутанных финтах сильных мира сего. Кстати, о выходном — почему он вообще у меня появился? Да потому что все кафе, магазины и ларьки на Строгонова, словно живые существа, по пятницам уходят на заслуженный отдых. И в целом даже удивительно, что в этом бешеном ритме они обходятся всего одним выходным. Подумал я, когда моё мобильное устройство завибрировало, а на экране всплыло имя контакта: "Афанасий".