Псы войны (СИ) - Глебов Виктор - Страница 16

— Мы, вампиры, знаем лишь рабов и хозяев, — отозвался Дарон. — Я — свободен, и теперь у меня много Слуг. Они сделают всё, что я им прикажу, и вы в этом скоро убедитесь.

— Ты уже понял, какой дар преподнесла тебе Тьма? — поинтересовался Эл.

— Да, — ответил Дарон. — Но тебе я этого не скажу, — с этими словами он повернулся и исчез в ночном воздухе.

В тот же миг наступила глубокая тишина, слышно было лишь тяжёлое дыхание сгрудившихся в комнате людей. Носферату словно куда-то исчезли. Но люди понимали, что это только иллюзия, что твари здесь — они просто притаились.

Лиина и Рад держали наготове луки. Вырезанные из осины стрелы были разложены перед ними аккуратными рядами. Тагор перебирал ножи, часть которых была разложена перед ним на полу, а часть торчала из специальных ячеек на куртке. Он был родом из лежащей на северо-востоке Синешанны Малдонии, страны, в которой вампиры не редкость, поэтому Тагор, помня ужасы детства, всегда носил с собой, помимо нескольких связок оберегов, две-три головки чеснока. Он натёр ими лезвия своих ножей, превратив клинки в опасное для вампиров оружие.

Снаружи раздался пронзительный свист. Он приближался, превращаясь в оглушительный вой, и через секунду в комнату через открытое окно посыпались вампиры. Их длинные бледные тела, слабо фосфоресцирующие в темноте, заполняли пространство между стенами и огненным кругом. Жёлтые, подобные каплям янтаря, глаза горели неистовым голодным пламенем, а в кровожадно разинутых ртах виднелись острые клыки. Рад и Лиина принялись обстреливать их из луков, стараясь попасть в сердце.

Ирд и Эл стояли в напряжённых позах с мечами в руках на случай, если какая-нибудь тварь попытается пересечь огненный барьер.

Оставшиеся три окна, всё это время трещавшие под напором ломившихся внутрь носферату, наконец подались, и в комнату полетели разломанные доски, вслед за которыми ввалились новые упыри. Теперь их было гораздо больше, чем могло бы уместиться на полосе между стенами и огнём, последние напирали на передних, и те визжали от близости жара и старались протиснуться обратно к окнам.

Однако неистовствующая толпа, наконец, втолкнула двоих носферату на пятачок, где укрылись люди. Взвизгнув от боли, твари пригнулись и глядели на своих противников, с тихим скрежетом водя длинными когтями по каменному полу. Эл видел, что они, не сговариваясь, приготовились к прыжку. В этот момент просвистели два ножа, и одно лезвие вонзилось более крупному вампиру в грудь, а другое — в шею. Тот захрипел и медленно осел на колени, покрываясь бледно-зелёной коркой, смахивающей на чешую. По всему его телу пошли трещины, и с оглушительным сухим треском он рассыпался на мелкие кусочки, тут же обратившиеся в пыль. По комнате распространилось тяжёлое зловоние, неизвестно откуда повеяло могильным холодом, а остальные упыри яростно взвыли и полезли сквозь огонь.

Эл ударил первым: он рассёк прыгнувшего на него вампира пополам, и тот рухнул на пол, извиваясь и покрываясь предсмертной зеленью. Рад и Лиина выпустили ещё по стреле, а затем бросили луки и схватились за мечи, которые отыскались в ратуше. Тагор с неописуемой скоростью растратил свои ножи, завалив пол пылающего пятачка грудой разлагающихся тел, а затем подхватил тяжёлый боевой топор со слегка изогнутой рукоятью и ринулся туда, где стоял демоноборец, крошивший упырей мечом.

Однако носферату было слишком много, они напирали со всех сторон, орудуя смертоносными когтями. У Ирда уже сочилась из плеча кровь, жрец был ранен в ногу, Лиину едва не укусили — в последний момент Тагор успел опустить свой топор на шею повалившего её упыря, едва при этом не зарубив саму девушку: обычное оружие было бессильно против вампиров, если только не сносить им головы.

— Огонь, через который они проходят, чтобы добраться до нас, ослабляет их! — крикнул Эл, подрубая ноги очередному клыкастому противнику и добивая его ударом в сердце.

Его меч рассекал плоть носферату, как масло. Демоноборец нараспев начал произносить заклинание, и вокруг его запястий закружились вихри бледно-голубого света. Вампиры тревожно заголосили, но натиска не ослабили. Тагор едва успевал отражать обрушившиеся на них с Элом атаки. Последний заметил, как в проёме окна появился Дарон, с усмешкой наблюдавший за происходящим. За его спиной плыла полная луна, отчего тело вампира казалось матовым и призрачным. Легионер выбросил вперёд руки и выкрикнул последнее слово заклинания. В тот же миг свет, скопившийся вокруг его предплечий, потёк по мечу и, срываясь с острия последнего, полился во все стороны, ослепляя завопивших от ужаса носферату и выжигая на их коже магические знаки. Когда комната заполнилась едким зеленоватым дымом, твари, толкая друг друга, бросились к окнам.

Дарон встал во весь рост, мысленно приказывая своим Слугам продолжать атаки, но в это время луч света, исходящий от меча, скользнул по его груди и выбросил из комнаты в лунную ночь.

Жгучая боль затмила на несколько мгновений разум вампира, глаза заволокло чёрной пеленой. Дарон ударился спиной о стоявший посередине площади памятник и рухнул на землю.

Он очнулся всего через мгновение. Из окон первого этажа ратуши лился голубой свет, буквально преследовавший разлетавшихся во все стороны летучих мышей и разбегавшихся вампиров. Дарон ещё раз попытался сосредоточить волю и повторить приказ атаковать, но не смог: покрытая чёрной сажей грудь нестерпимо болела и не желала регенерироваться. Луч света оставил на ней какой-то магический знак, отнимавший у вампира силы. Дарон поднялся на ноги и, расправив руки, слегка взмахнул ими. Тотчас за спиной у него развернулись огромные перепончатые крылья. Изрыгая проклятья, вампир исчез в усыпанном звёздами небе.

— Что это было? — тяжело дыша, спросил Тагор.

— Магия, — ответила за Эла Лиина.

Некромант кивнул.

— Меня научили этому в землях зитов. Энергия накапливается при помощи определённых артефактов, — с этими словами Легионер отвернул край плаща, продемонстрировав связку сложных приспособлений на поясе. — Затем она преобразовывается в свет.

— Я слышал, на востоке используют энергию Ци, — заметил, разглядывая артефакты, Рад.

— Это она и есть, — кивнул Эл.

Он не стал уточнять, что собранная Ци не его, а тех, котого ему приходилось убивать в странствиях — людей, перешедших Легионеру дорогу. С нежити взять в этом плане было нечего. Для тварей, порожденных Звездой, существовала магия Символов и зелёного дыма. Магия смерти.

Силой Ци некромант пользовался очень редко: экономил ресурс.

— Научишь меня? — спросила Лиина.

Эл отрицательно покачал головой.

Девушка хотела начать уговаривать, но промолчала, почувствовав, что это будет бесполезно.

Утром демоноборец и его спутники собрали всё, что могло им понадобиться в дороге, сели на лошадей и, покинув Артадос, двинулись на северо-запад, в направлении Карилосса.

Было тихо, солнце едва поднялось над верхушками тёмных мохнатых сосен, его розовые лучи играли на багряных листьях клёнов, и всё вокруг казалось окрашенным кровью.

Скорее всего, события прошлой ночи внушили путникам подобные мысли, а вовсе не рассветные краски дневного светила, но на душе у них было скверно, тем более что с востока медленно наползали свинцовые тучи, и к вечеру, скорее всего, должен был зарядить дождь.

Целый день Эл и его спутники ехали по дороге, лишь однажды остановившись, чтобы пообедать, а вечером разразилась настоящая гроза: сверкала молния, на короткие мгновения освещая всё вокруг и придавая и без того мрачному лесу зловещие очертания. Путники спрятались в небольшой пещере, вымытой ключом в земляном холме. Стреноженные лошади время от времени ржали, задевая хвостами сидевших вокруг небольшого костра людей. Гор недовольно сопел, свернувшись в тёмном углу. Из мрака пещеры временами сверкали его глаза ящера.

Эл размышлял. Тот, кто послал носферату по их следу, должен обладать огромной властью, чтобы заставить свободных вампиров подчиняться себе. Впрочем, кто знает, может, они действительно служили ему по собственной воле, как утверждал Дарон.