Чужой наследник 3 (СИ) - Коган Данил - Страница 4

По улицам, кроме хмарников, остались слоняться только наиболее крупные и защищённые монстры. Их зачистили прибывшие силы резерва. Особенно отличился пилот меха. Он же и нанёс району, уличному покрытию и зданиям, наибольшие разрушения. В результате «меткого» попадания снаряда его пушки в бетонную опору сложилась целая секция строящегося вокзала, похоронив последнее порождение Хмари.

Но, если по большому счёту, обошлось. Мы отделались, можно сказать, лёгким испугом. Если бы атака началась одновременно со штурмом стены. Да во всех трёх точках… Форт бы не пал, конечно. Но жертв и разрушений было бы намного больше.

И, скорее всего, для сектантов это была просто «проба пера». Предупредительный выстрел. Разведка боем. Схема обороны фортов устроена везде одинаково. А наш Алый Рассвет входит в десятку лучших. Так что форт послабее может и пасть. Вот такие невесёлые выводы.

К вечеру мы отправились домой. Вернее, я пнул спотыкающихся от усталости соратников в сторону дома. Восстановление района шло непрерывно. Власти довольно чётко организовали смены, распределив зоны ответственности между добровольцами и муниципальными службами. По пути я забрал наших женщин из вре́менного пункта оказания первой помощи.

Я сам был настолько вымотан, что, добравшись до дома, рухнул в кровать как подкошенный, едва успев скинуть уличную одежду. И нагло продрых до самого утра.

Разбудил меня бодрый до неприличия Карл Августович, сообщивший, что через час придёт на собеседование новый персонал. Так что, отлипнув от монитора и допив кофе, я, позёвывая, побрёл на второй этаж в помещение «штаба» — бывшую библиотеку. Наш женский личный состав опять убежал волонтерить под охраной Ломова. Кир, вчера потрошивший монстров, был оставлен Августовичем дома — подтягивать те предметы, в которых «плавал».

Перед дверью библиотеки в коридор был выставлен диванчик, на котором уже пристроились немолодая женщина серьёзных габаритов и моложавый, лет сорока, мужчина с окладистыми шикарными бакенбардами и выбритым подбородком. Я вежливо поздоровался с ними и прошёл дальше в дверь.

— Можем начинать, — всё так же бодро поприветствовал меня неугомонный старик. Ему вроде до окончания курса омоложения ещё месяц почти, а какие результаты!

— Вы говорите с ними, а я вон в уголке вздремну.

— Так нельзя, Олег. Разговор должны вести вы. А. Вы опять шутите. Ещё кофе?

— Ещё чашечка не помешает, точно. Вам несложно пока по лестницам скакать туда-сюда?

— Мне полезно. Но скакать не придётся. Всё нужное уже здесь. Так что я смелю зёрна и зову первого посетителя. Так?

— Это неизбежно! Раньше сядем, раньше выйдем. Это, надеюсь, не горничные?

— Нет. Это кандидаты в дворецкие. Должен подойти ещё третий, — Августович засыпал зёрна в кофемолку и закрутил ручку. — Одного из них я знаю лично, остальные пришли по объявлению на форуме по найму прислуги. Сообщение на форуме мне любезно помогла оставить фра Ольга.

— Ещё бы она вам отказала. Она вас теперь, как огня боится. Аж любо-дорого посмотреть, как вы её дрессируете.

— Я, знаете ли, Олег, надеялся на другой эффект. Мне не нужно, чтобы она меня боялась. Достаточно простого уважения к социальным и личным границам. И, конечно, весьма желательно, искоренить этот её плебейский новояз, — он открыл кофемолку. — Готово. Зову первого?

— Конечно, зовите! Только у нас не дворец, а поместье. Может, должность будем называть поместный? Или особняковый? — не очень удачный каламбур, признаю.

— Звучит, как новое название для разновидности домашней нечисти, — невозмутимо ответил мне он.

После этой фразы Августович положил передо мной листочки с краткими характеристиками на кандидатов и пустыми строчками проверочного листа, под основными данными. Всё предусмотрел! Золотой человек! Сам листок, небось, тоже «фра Ольга» сделала.

Первым кандидатом оказалась та самая дородная тётка. Клара Карловна Кларнетова. Сорок два года. Работала прислугой в трёх благородных семьях, на разных позициях. В форте уже семь лет. Переехала с семьёй. Муж — плотник. Трое несовершеннолетних детей. Приписка рукой Августовича: «Музицирует!». Вот и пойми. То ли достоинство, то ли недостаток.

— Вам следует взять прислугу в доме в ежовые рукавицы, молодой господин, — начала она скрипучим неприятным голосом. — Я смогу обеспечить порядок в доме. Я-то уж присмотрю, чтобы прислуга не бездельничала.

Я представил, что она каждый день докладывает мне вот этим самым голосом о хозяйственных делах. И мысленно исключил её из списка кандидатов. Для проформы задав вопросы из проверочного листа, с умным видом поставил там галочки. Всю её дальнейшую самопрезентацию я пропустил мимо ушей. По окончании десятиминутного разговора сказал: «Если ваша кандидатура меня устроит, я вам позвоню».

Так. Кто у нас второй кандидат?

Второй: Афанасий Степанович Зюкин. Потомственный дворецкий, что бы это ни значило. Не огранённый гражданин. Тридцать восемь лет. Не женат. Вёл дом Медведевых в форте. Был уволен вместе со всей прислугой Аристархом, при его отъезде. Видимо, расстроил кто-то мальчика. Кто бы это мог быть? Или нам так шпиона топорно засылают.

Аккуратно одет. Костюм-двойка, чёрная бабочка, бежевая рубашка. Начищенные туфли. Широкое, слегка красное лицо, склонного к апоплексии мужчины. Синие глаза, пористый нос, полные губы, безвольный подбородок. Зализанные густые волосы, ухоженные бакенбарды. Держится с достоинством, без подобострастия. Войдя, дождался разрешения садиться. Сел молча. Ждёт вопросов. Ну что же:

— Добрый день, фра Афанасий. Можете назвать причину вашего увольнения?

— Молодой блистательный господин изволил уволить штат прислуги с формулировкой, которую я затрудняюсь воспроизвести, в силу её абсолютной нецензурности, если позволите.

— Но вы же потомственный слуга. Ваши предки служили Медведевым, сколько?

— Два поколения. Я третье, если позволите. Спешу сообщить, что меня звал назад младший брат главы рода. И предлагал компенсацию. Но я ответил отказом.

— Очень интересно. И почему же?

— Если позволите, у меня тоже есть своё достоинство. И ответственность. Уволен был весь штат прислуги. Не берусь судить, насчёт меня, может, были нарекания на мою службу, просто не высказанные. Но остальные были уволены довольно безосновательно. И без выходного пособия. Я отказался от компенсации и попросил лишь рекомендательное письмо. И до сих пор его не получил. Думаю, этих причин достаточно.

— Действительно. А почему не покинули форт? Любому роду нужны квалифицированные услуги.

— Тому три причины. Первая, мы были оставлены здесь совсем без средств. Мои накопления довольно быстро подошли к концу. Я был вынужден организовать что-то вроде артели, которая предоставляет приходящую прислугу. Некоторое мои бывшие подчинённые мало приспособлены к жизни. Это вторая причина. Бросить их было бы неправильно. Ну и третья — я потомственный. Любые рода или семьи клана Аметиста не возьмут меня, чтобы не сердить один из старших родов клана. А другие клановые подумают, что я прислан шпионить на Медведевых. И тоже откажутся от моих услуг.

Он замолчал.

— Вы рассчитываете, что я возьму на работу не только вас, но и ваших бывших подчинённых?

— Нет. На такое я не рассчитываю. Но они уже поправили свои финансовые дела. Кто-то нашёл работу. Кто-то накопил на билеты и уехал к родичам. Остальные зарабатывают в артели. Я, по сути, своё дело уже сделал.

— Ясно, понятно. Так… — я задал ему остальные вопросы по анкете «Шпицрутена-Якимовой». Попросил подождать на диванчике конца «собеседования». В принципе, он мне глянулся. Но вряд ли это он знакомый Августовича. Надо посмотреть на последнего кандидата.

Следующий кандидат носил имя Савельич. Без фамилии. Из подданных. Служил денщиком у офицера по фамилии Гринев. Потом управляющим в его поместье. Недавно Гринев скончался, а родственники продали манор. Савельича уволили, выдав ему, правда, роскошное рекомендательное письмо. Пятьдесят четыре года. Не женат.