Чужой наследник 3 (СИ) - Коган Данил - Страница 17

Одна из десятка голов, усеивающих торс гиганта, разворочена в хлам, но не похоже, что это ему как-то мешает. Снайпер нам не помощник.

— Этот мой! Возьми призраков! — с этими словами, Ломов как будто размывается в пространстве и мгновенно пересекает двор, оставляя за собой послеобразы. Проявляясь прямо перед грудой мёртвого мяса, врезается в голема всей массой. Оба гиганта с грохотом вваливаются в дом, оставляя за собой ещё одну дыру в стене.

Изрядно подпорченные призраки, потерявшие добычу, несутся в мою сторону.

Одного встречаю на подходе призрачным клинком, метрах в трёх от себя. Ему хватает.

Со вторым приходится повозиться секунды три. После чего он, напоследок зацепив меня каким-то пакостным проклятием, тоже отправляется к своему якорю. Вонь на дворе стоит уже невыносимая, от неё начинают слезиться глаза под очками «Кошачьего взгляда».

Всё это время продолжается битва двух силачей. Ломов быстрыми, казалось бы, невозможными в такой броне движениями, танцует вокруг монстра, отсекая от него своей рельсой огромные куски плоти, топорщащиеся обломками костей. Тот отвечает ударами трёх оставшихся щупалец, одно из которых пробивает нагрудник. Зерг зергский! Там сантиметра четыре закалённой и заговорённой стали же!

Плоть чудовища, извиваясь, ползёт по двору, пытаясь слепиться обратно. Попутно цепляет разрушенных зомби, вовлекая их массу в процесс восстановления.

Я без затей бросаю с самую большую шевелящуюся кучу зажигательную гранату. Убедившись, что эффект отличный, бросаю ещё одну — в кучку поменьше.

В этот момент Ломов подпрыгивает и в падении разрубает изрядно оструганную тушу голема пополам. Отступает на пару шагов назад и падает навзничь.

Бегу к нему, попутно швыряя предпоследнюю зажигалку в шевелящиеся половинки некроконструкта.

Пшш. Весёлое пламя охватывает корчащиеся куски плоти, ещё недавно бывшие живыми людьми. Алхимический огонь делает процесс восстановления невозможным.

Я подбежал к Ломову. Он жив. По доспеху пробегают сполохи изумрудного сияния. Но он даже не шевелится. Вгоняю ему шприц «регена» прямо через дыру в броне. Следующим залил туда же пузырёк коричневой дряни — универсальный антисептик-антидот с восстанавливающим действием. Пригляделся. Вроде посторонних вкраплений в ауру нет.

Ломов медленно поднял закованную в сталь механическую перчатку. Послышался чмокающий звук, и он сковырнул с себя шлем. Его немедленно вырвало желчью и давешними шашлыками. А я знал, что с ними что-то не так! Ну и запашок, конечно, стоит вокруг, мама не горюй. Я сам еле сдерживаюсь.

— Юра. Я тебя в этой сбруе не утащу!

— Сейчас. Переверни.

— Угу. Нашёл атлета, — С усилием перевернул тяжеленную тушу нагрудником вниз. На спине раскрылись защёлки. Я откинул техническую дверку.

Ломов спиной вперёд вывалился из доспеха, и я, задержав дыхание, закинул его руку на плечо и потащил бойца на выход со двора. В голове пульсировала одна мысль. Справились! Зерг! Справились. Победа, зерг!

М-да. Так, конечно, не бывает в реальной жизни, но на последнем ударе у Ломова кончилась заправка доспеха. И практически иссякла аура. Он потратил на превращение некроголема в неоперабельный винегрет просто прорву энергии.

Наши солдатики, слава Силе, весь бой дисциплинированно просидели на крыше «элеватора». И остались целы и совершенно невредимы.

Хотя откуда здесь, к зергу, элеватор? И откуда взялся хренов лич? А? Это что опять какое-то зергово послание от судьбы? Мы вообще были не подготовлены к битве с немертвыми. Кто-то там наверху надо мной издевается, похоже. Сволочь!

Мы с Юрой хватанули приличную дозу отравления некротическими миазмами. Проклятие от призрака уже растворилось в ауре, слава Силе. Лечилки позволяли нам держаться, но выглядели мы оба не очень. Да и чувствовали себя… Я вот, например, как будто какой-то злобный старик прожевал меня своей беззубой зловонной пастью и выплюнул, со скоростью бегущего человека, прямо на каменный пол. Когда я поделился этим ощущением с Ломовым, тот пробормотал:

— И видимо, прямо вниз головой, — я сделал вид, что не услышал. — Очень поэтично. Так бы и сказал, что чувствуешь, как будто тебя из жопы некроманта высрали. Бее, — Его опять стошнило.

— Сейчас антидот подействует как следует, и я тебе врежу! И доспехи свои сам пойдёшь забирать.

— И пойду-у-у. Только отлежусь чутка.

Он ещё и ранен. Неопасно, сам факт. Эта мразь дохлая силовую броню пробила. Совсем монстры оборзели. Ни стыда, ни совести. Нам ещё только на обратном пути тварей Хмари не хватало встретить. Чтобы бинго «охота за чудовищами» собрать. Зерг, что же всё болит-то так. Ушиб всего Арлекина опять. Сколько можно уже! Ехали ведь сектантов жестоко наказать. Зайти и выйти, как говорится! Хороший был план! Надёжный, как имперские механические часы! В каком месте опять что-то пошло никак?

— Надо полчасика подождать. Чтобы вонь выветрилась. Потом пойдём, заберём доспех твой, и в целом посмотрим, что здесь есть интересного. Трофеи! Я после такого месива просто не уйду, пока всё до последнего болтика не откручу.

— Я тебе сразу скажу, в конструкте я копаться не буду.

— Ты, кстати, баллон с анити-хмарью взял с собой? Мне пришло в голову, что залить пеной останки дохлятины — хорошая идея.

— Взял, конечно. Но оставил в машине.

— Так, военные, — я обратился к солдатам. — Сбегайте до авто группой. Подгоните сюда транспорт. Мы пока отлежимся с Юрой. Ну и возьмите там маски и баллон. Залейте всё пеной к зергу.

— Есть, — ответил мне командир тройки, и бойцы растворились во мраке ночи. Хорошая мысль была к сержанту обратиться.

Спустя полчаса мы с Ломовым зашли во внутренний двор манора. Мерзкий запах тухлого мяса сменился резкой химической вонью «анти-хмари». Я вдохнул воздух полной грудью.

— Пахнет цивилизацией, Юра! Обожаю запах «анти-хмари» по ночам! Ладно, пойдём порыщем в закромах.

— Хренализацией. Со службы эту фигню ненавижу. Лучше бы канализацией пахло.

— Канализация — тоже цивилизационный продукт, — назидательно произнёс я, воздев указательный палец. — Хм. В отличие от её содержимого. И вообще. Надо быть позитивней. Козу, то есть предыдущий запах, мы прогнали. И стало реально лучше.

На этом жизнеутверждающем комментарии я закончил дискуссию о сути цивилизации, и мы начали детальный осмотр дворовых построек.

Жемчужина обнаружилась не в навозной куче, конечно, а в старом деревянном сарае, крытом дранкой. Вот натурально сарай такой… сараистый. Щелястый. Внутри непонятная штуковина, укутанная в несколько слоёв подгнившего брезента.

А под брезентом — мех! Какой-то странный, облезлый и ржавый, болел, наверное. Но это мех! Юрий присвистнул, когда мы сняли брезент.

МЕХ. СТАРЫЙ И РЖАВЫЙ, НО ТУТ ВЕДЬ КАК…

— Ну, командир, считай, поездочку отбили. С лихвой, — он обошёл машину кругом. — Двигло на месте. Считай миллионов десять минимум, такой стоит на вторичном рынке.

— Ах ты, еретик! На каком ещё рынке? Ты что, хочешь продать мою прелесть, старый алчный маразматик? Деат покарает тебя!

— Чего? Ну ты дурной, командир. Шуточки у тебя хуже, чем у нашего прапора, который складом заведовал.

— Да ну тебя. Скучный ты человек, Ломов. Что за модель?

— Я не знаю. Первый раз такой вижу. Но это лёгкий класс. Разведчик или снайпер. Щас, — он загремел какими-то железками. В воздух взметнулись клубы пыли и ржавчины. — Это несерийная машина, судя по номеру. Экспериментальный образец. В сарае этом он уже лет десять простоял. Короче, хлам. Но хлам дорогостоящий. Даже несерийный мех стоит недёшево. Лишь бы бегал. А то может он здесь торчит, потому что у него начинку всю вытащили.