Сяо Тай и Императорский Дворец (СИ) - Хонихоев Виталий - Страница 6

С этими мыслями она и не заметила, как оказалась на причале. Взлетела над ними,, спрыгнула с меча на скрипучие деревянные мостки, привычным движением вложила его в ножны и огляделась. Тут же метнулась к Госпоже и встала перед ней на колени, негоже Госпоже самой себе башмачки надевать и шнурки завязывать, а слуг они с собой не взяли, так что она сама…

— Ты чего творишь, Ай? — тихо спрашивает у нее Госпожа сверху: — уж шнурки я сама могу завязать.

— Негоже Госпоже такими мелочами заниматься. — отвечает Ай, возясь с шнурками: — вот и все. Вы уже готовы. Притопните ногой, Госпожа Тай, удобно ли вам?

— Иногда я с вами себя маленькой девочкой чувствую. — говорит Госпожа: — вот так вы Императоров с ума и сводите. Только рот открыл, а ему туда уже ложку с едой, да еще и прожевать помогут. Прекращай суетиться по мелочам, а то так у меня пальцы атрофируются, хоть шнурки буду завязывать, мелкая моторика как-никак.

— Высшая степень просветления, а заодно упражнение для развития центров средоточия Ци, культивация не только энергии, но благочестия и терпения — это упражнения по завязыванию шнурков. — тут же открывает свою тетрадь мастер Ло Сы: — надо записать!

— Я с вами скоро с ума сойду. — говорит Госпожа, выпрямляясь и оглядываясь вокруг: — как-то… мрачновато вокруг, не думаете?

Ай осматривается и кладет руку на рукоять меча, преодолевая соблазн вынуть его из ножен. Вокруг действительно мрачновато. Заброшенный порт, покинутые дома, пустые окна, словно глазницы мертвецов, глядящие на них, какой-то сизо-серый налет повсюду. Она делает шаг вперед, наклоняется и касается пальцем прогнивших деревянных досок настила. На пальцах остается сизо-серый жирный налет. Однажды она видела такой налет — на трубе коптильни. Не просто золу и пепел, но зола и пепел, смешанные с жиром. Когда много лет под этой трубой коптили колбасы, животный жир смешивался с пепелом и золой, поднимаясь вверх, остывая и опускаясь потом вниз… ведь это только обычный пепел легкий и уносится в небеса, а пепел смешанный с жиром…

Она вдруг вспоминает где еще она видела такой вот сизо-серый налет. Сразу после того, как «Орхидея» причалила к разоренной и сожженой деревушке на побережье. Лейтенант Фудзин оставил после себя только остовы домов и вот такой… жирный налет пепла и золы. Смесь пепла и золы от сгоревших домов и… жира от сгоревших тел. Она сглатывает и выпрямляется.

— Мне кажется, что мы все ошибались, мастер Ло Сы. — говорит она: — мы все ошибались. По поводу того, что же тут произошло.

— Следуйте за мной. — коротко бросает Госпожа и идет по настилу к берегу. Под ее ногами скрипят прогнившие доски, одна даже ломается, Ай пытается подхватить Госпожу, но та — просто наступает на воздух и продолжает идти как ни в чем не бывало. Идущие за ней — перешагивают образовавшийся провал.

— Загадка острова Сиванг… — бормочет себе под нос мастер Ло Сы: — мы все ошибались?

— Мрачновато. Напоминает мне… одно место. — говорит Госпожа, ступив на каменную площадь перед причалом. Наверное, когда-то тут кипела жизнь, думает Ай, оглядываясь по сторонам, а сейчас все пусто и покрыто этим сизо-серым налетом. На берегу неподалеку — брошенные джонки, покосившиеся мачты, на площади — какие-то едва различимые под слоем налета не то телеги, не то прилавки. Дальше — каменные дома, смотрящие на них пустыми провалами глазниц-окон.

— Я поняла что тут не так. — говорит Госпожа и поднимает голову вверх: — в порту всегда кричат чайки, правда же? А тут… тишина.

— Чайки кричат не только в порту. На любом морском берегу кричат чайки. — говорит Ай и делает шаг в сторону. Наклоняется. Подхватывает с земли округлый предмет и счищает с него сизо-серый налет. Осматривает со всех сторон.

— А я то гадала почему они оставили свои лодки и корабли, почему оставили телеги и свои дома… — говорит она. Поворачивается к остальным и показывает им свою находку: — вот почему.

— Череп. — заключает мастер Ло Сы и прищуривается: — слишком маленький. Карлик?

— Это был ребенок. — отвечает Ай и бросает детский череп обратно. Делает еще шаг в сторону и пинает еще один округлый предмет, который катиться, сверкая черными провалами гразниц: — а вот еще. И… вон там тоже. Они не забрали с собой свое имущество потому, что они сами никуда не уехали. Они остались тут.

— Во времена смены Династий город-порт Сиванг населяло десятки тысяч людей… — бормочет мастер Ло Сы, снова открывая свою тетрадку: — что же тут произошло?

— Кажется я догадываюсь. — мрачно произносит Госпожа, присаживаясь и разглядывая маленький череп: — видела я как-то раз вот такое…

Глава 4

Интерлюдия юная Дуань Ай, обладательница гуаня «Вторая».

Она мягко ступала по этому отвратительному сизо-серому налету, покрывавшему все вокруг. После того, как поисковая партия разделилась, она — была настороже. Рука покоилась на рукоятке меча, все средоточия Ци в ее теле были открыты, наложено заклинание «Каменная Кожа» и «Щит Императора Ши», а еще «Ускорение» и «Укрепление Тела», позволяющие двигаться быстрее чем в состоянии заметить человеческий взгляд. В конце концов она — Гений Ци своего поколения семьи Дуань и лучшая ученица фамильного стиля Змеи, никто не застанет ее врасплох. Проклятый остров пустовал не просто так, что-то (или кто-то) двести лет назад убил всех его жителей, превратив их в пепел и золу, оставив лишь кости. Пепел и зола осели этим сизым налетом, покрывающим все вокруг… как говорил мастер Ло Сы, сюда была направлена экспедиция, но никаких следов она не видит. Нет боевых джонок Императорской Береговой Охраны или там доспехов и оружия.

— Госпожа Вторая! — сзади торопится и грузно топает Ван Су И, что-то хрустит под его ногами и Ай невольно морщится. Все остальные, мастер Ло Сы, этот несносный Иссэй и конечно же сама Госпожа — ступали мягко, не производя никакого шума, а Госпожа она и вовсе следов за собой не оставляла, словно бы наступала на воздух… а ведь она еще на причале заметила, что босая ступня у Госпожи — чистая. Как будто она не стоит на прогнивших деревянных досках, покрытых толстым слоем сизо-серого налета. Как там она сказала? «Я даже воздухом здесь не дышу». Если не дышит воздухом — значит и не ходит. Она — может себе позволить. Ай охватывает восторг при мысли о Госпоже — никогда в жизни она не была так близка к божественному, к сверхчеловеческому… Темная Госпожа Кали, Предвестница Кали Юги, Конца Света, Финальной Битвы Света и Тьмы. Как же ей повезло оказаться рядом с ней, стоять за ее плечом, своими глазами видеть события, которые будут занесены в исторические тексты и предания этого мира… если этот мир все еще будет существовать после того, как Госпожа Кали пройдется по нему во главе своих красно-черных легионов. Она всегда чувствовала, что с этим миром что-то не так и желание Госпожи сжечь все дотла и потом писать на чистом листе — было совершенно понятно. Боль от потери близких, неправедный суд, несправедливость, возведенная в степень, гнет сильных мира сего, необходимость жить со склоненной спиной — все время! И ее брат, покалеченный Юй! Ее называют Гением Ци своего поколения, но Юй — всегда превосходил ее на голову! Он всегда был лучшим… вплоть до того самого мгновения, пока по приговору Судьи Бао Суна ему не вбили бамбуковые гвозди в средоточия Ци. С тех пор это уже она заботилась о нем в изгнании, а не наоборот. Заклинатель Небесного Уровня и простая охранница в борделе? Со своими способностями она могла бы занять место в Небесной Сотне Императорской Стражи или даже среди Говорящих Рыб, Золотых Карпов Запретного Города. Но — приговор, изгнание, казнь старших… этот мир не имеет права на существование. Всю свою жизнь она посвятила тому, чтобы просто выжить. И уберечь брата. Заработать достаточно средств, чтобы жить спокойно где-нибудь на Юге, вдали от Императорских Тихих Криков и продажных судей. Однако с момента как в ее жизни появилась Госпожа — она вдруг поняла, что у нее есть шанс отомстить. Продажным судьям и чиновникам, тем кто подставил главу семьи Дуань и подвел их всех под топор палача. Тем, кто пытал ее отца и мать, ее наставника, ее братьев и сестер. Тем, кто писал кляузы, давал взятки и потирал руки, глядя как их казнят на Сливовой Площади. Тем, кто смеялся, стоя в толпе, наслаждаясь зрелищем. Тем, кто остался равнодушным. Тем… всем. Им всем! В этом прогнивешм насквозь мире нет невиновных, этот мир заслуживает кары и смерти в огне, вот потому-то на зов праведников и откликнулась Госпожа в черно-красном. В черном — потому что она несет смерть. В красном — чтобы не было видно крови на ее одежде. Потому Ай — больше не боялась. Конец всего мира без сомнения означал и ее собственную смерть и она — с радостью примет ее из рук Госпожи, когда придет время. Но до того — она хотела бы своими глазами увидеть, как этот мир захлебывается в собственной крови, корчась в огне пожарища! Она сглотнула, положив руку на рукоять меча, чувствуя, как уголки ее губ — растягиваются в улыбке. Смерть. Пожар. Конец всему. Как же долго она ждала свою Госпожу…